Дикий остров
Шрифт:
Змеи разом, как по команде, повернули головы, зло уставились на грузно танцующего Тартарена.
Крис схватил Светку за руку, потащил через болотце и вверх по склону.
На Тартарена упало сверху, захлестнуло шею, оплело ноги, Змеи, шипя, скользили, затягивая свои мертвые петли.
— Юнг, Тёма, — багровея, силясь разорвать узорчатые кольца, хрипел Тартарен.
Лицо его исказилось. Он стал похож на располневшего не в меру Лаокоона.
Тёма подбежал, в два удара рассек петли на шее и руках Тартарена и тут же сам был спеленут упавшими на него сверху чешуйчатыми
Юнг, чувствуя, как кто-то тянет его за ногу, успел дотянуться до Тартарена, разрывавшего на себе гада с блестящим пятнистым узором, подхватил, как канат, обрывок разрезанной Тёмой змеи.
Дернул на себя — из пореза брызнуло черным. И тут же головы бубновые, плевавшие раздвоенными языками со всех сторон, шарахнулись от него, и узел на ногах ослаб.
Юнг взмахнул змеиным телом как бичом, удавы, шипя, поползли в стороны.
— Крови собственной они боятся. Руби их, Тёма!
Повторять не надо было. Тёма, разжав слабеющую хватку, кольнул ту, что давила его, высвободил руку и пошел рубить и колоть куда попало, выбивая черные фонтаны из лопающихся шлангов, а Тартарен сгреб в охапку, сколько смог, пятнистых обрубков, стал махать ими направо и налево, пробивая сквозь скользящие змеиные тела дорогу через болото.
Мчались по склону вверх, оставляя сзади злобное шипение. Вот уже заросли папоротника поредели, корни бука лезут под ноги реже, сам он растет не так часто, видны между его стволов просветы, и дышать стало легче. Еще немного поднажать — и выскочат они наконец из этого гиблого места.
Вот и Крис с девчонками, и Жариков — подлец, но сообразительный — первым вовремя рванул из змеиного царства, разбудив по дороге десяток непроснувшихся питонов.
Как-то странно стояли поджидавшие их ребята. Почему-то полукругом — Жариков чуть впереди, Крис с Катей и Светой обступили его с двух сторон и смотрели все четверо завороженно куда-то перед собой и вниз.
Подбежали, притормозили, увидели. Гена Жариков, совершенно бледный, какой-то замороженный, и перед ним, опираясь на собственные кольца, на земле покачивается из стороны в сторону здоровенная очковая кобра. Капюшон с очками расправила, как крылья, язычком постреливает, глаз злобный на Гену нацелила, пасть приоткрыла — показывает два острых, гнутых, ядовитых зуба.
Крис, не оборачиваясь, подбежавшим сзади знак рукой показал — стойте и не двигайтесь. Постояли, завороженно глядя в глаза кобры. Тартарен прислушался, напомнил собравшимся голосом сквозь зубы:
— Между прочим, сзади нас целое стадо безумных питонов.
Крис не сводил глаз с кобры, Кобра на замечание Тартарена не реагировала.
— Ползут за вами? — так же не разжимая губ, спросил Крис.
— Могут. Легко!
— Идти надо, — минут через пять сказал Тёма.
— Сдурели, — не разжимая губ, отозвался едва слышно Гена. — Кто двинется, она на меня бросится. Я ж ближе всех.
Чувствовал он себя скверно. Как к гранате привязанный. Крис, словно проверяя, попытался незаметно выдвинуться перед Жариковым. Кобра качнулась сильнее, бросила голову вперед, назад вернулась, точно прикрикнула: «Стой! Куда лезешь!»
— Э-э-э! — взвыл предостерегающе Жариков.
— А ну-ка замерли все, — строго сказал Крис, хотя все и так стояли как мертвые. — Не двигаемся.
Катя покосилась: «Что он придумал?»
Крис сложил губы дудочкой, подул тихонько, точно на свечу, язычок кобры шевельнулся, сама застыла неподвижно.
Послышался тихий свист — первая длинная нота, следом несколько коротких.
— Та-а-а-а, та-та-та-та, та-та-та… — высвистывал тихонько Крис равелевское «Болеро», медленно опускаясь, подворачивая в лотос ноги, ловя взглядом черных своих глаз неморгающие змеиные бусины.
Кобра плащ слегка приспустила, в сторону качнулась, высматривая из-за Генки свистящего Криса. Тёма незаметно руку потянул, крепко ухватил Жарикова за плечо, дернул в сторону.
Тот почувствовал, как чека из привязанной к нему гранаты вываливается, рычаг отходит в сторону, освобождая боек в запале, и тут же стал как камень, и Тёме его уже не сдвинуть.
— Блин, ну что уперся, — зашипел Тартарен. — Отойди. Не видишь, Крис ее гипнотизирует.
С трудом вместе с Тёмой оттащили в сторону трясущегося Жарикова.
Потихоньку перемещаясь, стали медленно обходить Криса-факира и смертельно ядовитую его подругу.
— Та-а-а-а, та-та-та, та-та-та, — свистел, не останавливаясь, Крис, глаза черные выкатывал.
Катя вдруг уперлась. Тартарен ее тянул, она не шла.
— Мы его что, здесь одного с этой тварью оставим? — выдохнула она в лицо Леше.
— Иди, пока он ее держит, — шипел ей в ответ Тартарен. — Это приказ.
— Чей?
— Капитана.
— Пусть сам скажет.
— Да не может он, — в отчаянии шептал Тартарен. — Он даже показать ничего не может. Стоит ему глаза отвести, она бросится. А если ты упираться будешь — тем более.
Катя дала себя увести. Поднялись на край оврага.
Крис сидел под ними, ладони на коленях, и они на пару с коброй покачивались в такт свиста.
Плащ кобры сморщился совсем, покачивания становились медленнее, она опадала в свои кольца.
— Ну мы ушли — и что дальше? Крис нас освободил. Кто освободит Криса? — тревожно спрашивала Катя.
— А чего. Это мы запросто, — сказал, озираясь, осмелевший вдруг Жариков. Наклонился, поднял сук, бросил с размаху вниз.
Сук пролетел, упал, подпрыгнув, рядом со змеей. Она мгновенно взвилась, расправив капюшон, нависла над Крисом, целясь ему в лицо.
Свист задрожал. Ноты спутались. Кобра откачнулась назад перед броском, Катя вскрикнула.
Фыркнула сзади резинка, камень шлепнул посередине капюшона, кобра запрокинулась, точно ее подломили. Крис сделал быстрый выпад, цепко схватил змею двумя пальцами сзади головы, вздернул вверх, отводя от себя подальше.
Кобра повисла как веревка. Крис качнул ее и на взмахе бросил со всей силы о ствол бука. Змея свалилась на землю неживой веревкой.
Выяснять, умерла ли она, Крис не стал. Рванул из оврага. Тартарен с Тёмой, так удачно выстрелившим из рогатки, подхватили его за руки, догоняя Гену Жарикова, пустились к видневшемуся вдалеке краю леса.