Дикий остров
Шрифт:
К подножию Столовой горы подходили в подавленном состоянии. Юнг никак не мог понять, что это за бред о наркотиках.
Никто ведь не доказал, что комочек нетающего снега во влажной ладони чудовищная доза героина. А след укола на руке Светы — непременно от шприца, а не от укуса хотя бы пчелы.
Никто не доказал. И он этому не верил. Он как-то уцепился за все эти странные подробности. Юнгу было не все равно, от чего она умерла.
Он пытался это втолковать, пока собирались и шли к горе, то подбегая
А ему не жалости надо было! Ведь он же видел черную пантеру. Он ее точно видел. И слышал. Он даже не настаивал на том, что это была та самая, из его кошмаров (когда заговорил об этом с Тартареном, тот так на него посмотрел, что Юнг сразу понял — лучше про кошмары не надо).
Но там-то в лесу она точно была. И настоящая.
— Понимаешь, — говорил он Тартарену, — она набросилась на Свету, зацепила ее лапой. Света вырвалась, побежала, кошка за ней, И вот тут что-то произошло — она упала, пантера прыгнула…
Угу, думал Тартарен. А в руке она все это время мяла горстку порошка «Тайд».
— А потом эта тварь набросилась на Жарикова, — быстро-быстро, чтоб не сбиться, говорил Юнг, догнав Криса. — Его она вообще растерзала и утащила в лес. Представляешь, какая это громадина?
Крис не возражал. Хотя он никак не мог понять, а что вообще делали эти двое в лесу в такую рань? Ведь зачем-то они встали и пошли в лес. Есть очень простое тому объяснение. Но Юнгу о нем сейчас лучше не напоминать.
Юнг думал об этом. То есть вот-вот должен был спросить себя об очевидном — как она оказалась с Жариковым утром в лесу? Как это вообще могло быть после того, что было у него и Светы этой ночью? Но чувствовал — вопрос этот сведет его с ума. А ему еще кое-что надо тут успеть. Добраться кое до кого. И он терял очевидные подробности и хватался совсем за другое.
— Скотина я все-таки! — терзался он перед Катей. — Животное. Взял и уснул. Она ведь хотела мне рассказать что-то, предупредить. Может, она предчувствовала. А я… Ну в общем… А потом она меня отвела на стоянку, уговорила поспать немного. Если бы я не согласился, просидел с ней до рассвета, ничего бы этого не было.
А Катя думала, что она даже не попыталась сблизиться со Светой. Почувствовала в ней что-то другое, чем она сама, закрытое, и согласилась, что каждая из них сама по себе обойдется. А теперь ее нет и славный Дима Юнг сходит с ума. Значит, он-то сумел разглядеть, из-за чего тут можно с ума сойти. Хотя и он не спросил элементарных вещей, которые кто-то и должен знать о человеке.
Например, сколько Свете было лет? Как ее фамилия? Есть ли у нее родственники? Кому они должны сообщить о ее смерти?
Этого никто не знал. Так и написали на выщепленном из тела пальмы мохнатом куске:
«Света…
1985? — 200…»
На вид ей было около двадцати. Больше о ней только Юнг мог рассказать, но это для надписей на могиле не предназначалось.
Глава шестнадцатая
1
На самом деле Столовая гора оказалось вовсе не горой, а аккуратной сопкой с отвесными склонами из черного гладкого базальта. Возвышалась она метров на сто, не больше.
Стояли у подножия, а подойти не могли. Потому что между ними и площадкой, с которой можно было бы прямо сейчас начать восхождение на круглую вертолетную макушку, была в теле острова трещина метров так двадцать пять шириной. А о глубине ее можно было только догадываться. Попытки бросать в черноту камни ни к чему не приводили — камень, падая, какое-то время бился о стенки трещины — все тише, тише, а вот звук удара о дно до них так ни разу и не долетел.
— Вот блин, — сложив руки на груди, засопел в усы Тартарен. — Да это просто замок какой-то средневековый, неприступный.
— Замок? — удивился Юнг. — Ах да… Крепостная стена и ров.
— Точно подмечено, — похвалила Катя.
— А если ров, — продолжил аналогию польщенный Тартарен, — должен быть и мост подъемный.
Крис подошел к краю трещины, наклонился, силясь увидеть, нет ли здесь какого-нибудь естественного моста. Разглядел. Сделал знак, чтобы шли за ним, сам двинулся по краю трещины. Шагов через сто в глубь острова речка сливалась в эту самую трещину, как вода через край забытого хозяйкой под открытым краном ведра. Куда потом девалась речка, сказать было трудно. Может, под Столовой горой было озеро. А может, она прямо из трещины впадала в океан.
Никто из ребят не задумывался об этом, потому что они с удивлением рассматривали ствол огромного дерева, рухнувшего, судя по всему, недавно, возможно в тот самый ураган, с которым и сами они прибыли на остров.
Дерево было гигантское. Комель метров восемь в диаметре выворотило в лесу. Ствол у основания был не менее пяти метров. Без единого сучка, гладкий, похожий на рухнувшую трубу теплоцентрали, висел он над трещиной, а густая хвойная крона упиралась в стену Столовой горы так, что, перейдя трещину и взобравшись по веткам, можно было значительно сократить путь к вершине.
— Вот это да! — выговорил оторопело Тартарен.
— Вот это мост! — поправил его Крис.
— И как мы по нему перебираться будем? — поинтересовалась Катя.
— «Как», «как»…. Как по мосту. Это даже для тебя будет просто, — заверил Тартарен.
— Без перил? Над пропастью? — ужаснулась Катя.
— Да он же широк, как дорога. К чему тут перила? Совсем не страшно. Там просто падать некуда. Главное — вниз не смотреть. Показываю.
Тартарен забросил руки на ствол, попробовал подтянуться, но пальцы его только напрасно заскользили по гладкой чешуйчатой коре, он глупо сполз и плюхнулся на землю.