Динарий кесаря

Александрова Наталья Николаевна

– Ну вот видишь, как ты все замечательно понимаешь! – рассмеялся Маркиз. – Так что ты знаешь о покойном профессоре?

– Помнишь, была когда-то такая передача – «Спрашивайте – отвечаем»? Так вот, задавай вопросы – что тебя интересует?

– Для начала я хотел бы узнать такую вещь. На доме, где жил Ильин-Остроградский, висит мемориальная доска, где сказано, что он там проживал по 1912-й год. Но в энциклопедии указаны годы его жизни – он умер только в четырнадцатом году… Как же это понимать? Последние два года своей жизни почтенный профессор бомжевал?

–

Почти! – Анна рассмеялась, но потом посерьезнела: – Ильин-Остроградский умер действительно в тысяча девятьсот четырнадцатом году, но умер он не у себя дома и вообще не в России. Лев Михайлович умер в своей последней экспедиции, в Африке, в походном шатре, под звездным небом Абиссинии…

– То есть в Эфиопии, по-теперешнему, – ввернул Маркиз, продемонстрировав некоторые познания в географии.

Анна кивнула и продолжила:

– Он вообще очень много раз бывал в Абиссинии, и подолгу… Абиссинский негус, как там называли императора, часто принимал его. В последнее время обнаружены документы, благодаря которым стало известно, что большинство ученых-путешественников, помимо своих научных исследований, выполняли в дальних краях кое-какие секретные поручения…

– Серьезно? – воскликнул Маркиз в искреннем изумлении. – Чьи же поручения?

– Правительственные… Нечему удивляться, это практиковалось издавна, еще в семнадцатом и восемнадцатом веке любому русскому путешественнику, отправлявшемуся за границу, власти поручали кое-что разузнать, кое-что разведать в дальних странах… Впрочем, так было принято не только в России, но и в Англии, Германии, да и в других странах. А иначе кто финансировал бы далекие дорогостоящие поездки? Даже такие знаменитые исследователи, как Пржевальский, Миклухо-Маклай…

– Миклухо-Маклай? – Леня был просто поражен.

– Да, достоверно известно, что Миклухо-Маклай выполнял секретные поручения российского правительства.

– Но ведь он жил у папуасов… Для кого они могут представлять интерес? Ни нефти, ни золота там, кажется, нет, да если бы и были – не добывать же их на другом краю света…

– Папуасы живут в Новой Гвинее, а Новая Гвинея расположена на очень важных морских путях, и у англичан там были весьма значительные стратегические и торговые интересы. А Миклухо-Маклай нанес по их позициям очень существенный урон…

– Но давай вернемся к Ильину-Остроградскому, – напомнил Леня о предмете своего «научного» интереса.

– Давай, – охотно согласилась Анна. – Я сказала о том, что Лев Михайлович часто и подолгу бывал в Абиссинии, встречался с правителем. Оказывается, помимо изучения культуры и обычаев эфиопских и негритянских племен, он проводил там очень тонкую дипломатическую работу и в результате его деятельности Абиссиния – то есть Эфиопия, как ее теперь называют, едва не присоединилась к Российской империи.

– Да ты что! – Маркиз был по-настоящему поражен. – Быть не может! Эфиопам-то это зачем понадобилось?

– Очень даже понятно. – Анна оседлала своего конька и говорила с увлечением; эта лекция выглядела очень забавно, потому что на прекрасной преподавательнице из одежды наличествовала

только тонкая золотая цепочка на шее да часики на запястье. – Эфиопии такой союз был бы очень выгоден. Она вошла бы в состав сильной мировой державы, которая не намеревалась вмешиваться во внутренние дела далекой африканской страны, и тем самым обезопасила бы себя от притязаний других колониальных держав, которые тогда точили на Абиссинию зубы. Позднее негусу пришлось-таки воевать за независимость своей страны с Италией – кстати, вполне успешно.

– Ох, и серый же я! – Маркиз схватился за голову. – Ну просто ни черта не знаю, как выяснилось!

– Зато ты очень обаятельный, – улыбнулась Анна. – Ну что, продолжить лекцию?

– Обязательно! Знания – сила, учение – свет, а культуру – в массы! Ты сказала, что Эфиопия, то есть тогдашняя Абиссиния, чуть не вошла в состав России. Что же этому помешало?

– Как всегда, бюрократические проволочки! Бумаги были направлены в Петербург, на высочайшее утверждение, но застряли в каких-то чиновничьих кабинетах, а потом началась первая мировая война, и всем стало не до далекой Абиссинии…

– Жаль! – вздохнул Маркиз. – А я уже представил себе, как было бы здорово – вместо Крыма ездил бы в юности отдыхать в Эфиопию, снимал бы сарайчик у престарелой эфиопской колхозницы, ленинградских и московских студентов посылали бы туда на лето спасать гибнущий урожай бататов, манго и ананасов, а праздничные концерты в Кремле открывало бы выступление ансамбля эфиопской народной песни и пляски…

– Не сложилось! – весело резюмировала Анна. – Обошлись народностями Кавказа. Но мы отвлеклись…

– Да, давай вернемся к нашему Льву Михайловичу!

– Итак, Лев Михайлович долгие годы успешно совмещал изучение эфиопского фольклора и народных верований с секретной дипломатической работой и достиг значительных успехов в обеих областях. Его книги «Семейные обряды народов Абиссинии» и «Абиссинские похоронные традиции» сразу после выхода в свет стали классическими, их переиздают и в наше время… А присоединение Абиссинии к России сорвалось по независящим от него причинам. Во всяком случае, итальянцы видели в нем такого опасного соперника, что в девятьсот тринадцатом году подкупили знаменитого абиссинского разбойника Махмута ибн Заира и уговорили напасть на лагерь ученого и убить Льва Михайловича. Но местные племена так уважали русского профессора, что его предупредили о готовящемся нападении и спрятали от разбойников в деревенском зернохранилище.

– Боже, какие потрясающие приключения! – восторженно воскликнул Маркиз, одновременно откровенно любуясь Анной и внимательно слушая ее увлекательный рассказ.

– Да, жизнь Ильина-Остроградского действительно была полна приключений!

– Я уже понял. А как он умер?

– А умер он от тропической лихорадки, во время очередной научной экспедиции…

– Только научной?

– Нет, конечно. Но про последний год его жизни мало что известно. Отчет о работе экспедиции привез в Россию ученик профессора и его помощник Василий Николаевич Миклашевский.