Династия
Шрифт:
— Сейчас я перевяжу тебя и уложу в постель.
— Я имела в виду Династию, — говорю я ему, когда он отпускает мою руку и начинает рыться в шкафах в поисках аптечки. — Как я должна встретиться с Карвером и Грейсоном, зная, что их семьи несут ответственность за убийство моих родителей?
Круз хватает меня за талию и встает позади меня, встречаясь со мной взглядом через зеркало.
— Они бы никогда не причинили тебе вреда, — настаивает он, сжимая пальцами мою талию. — Они хотят защитить в тебя так же, как и мы. Они не придерживаются тех же ценностей, что и их отцы.
—
— В основном, — говорит Кинг, начиная работать над моей рукой. — Мы надеемся, что когда это произойдет, они смогут убедить свои семьи и шесть других семей поддержать тебя, но ты должна помнить, что хорошо, а что плохо. Ты ни то, ни другое. Ты Швейцария, стоящая посередине. Ты решающий фактор, и хотя мне не следует поощрять это, если ты проявишь к ним благосклонность, они будут более склонны принять твое правило.
— Проявить благосклонность к людям, которые послали за мной киллеров? Да правильно.
— Я так и думал, — усмехается Кинг.
Вокруг нас воцаряется тишина, когда Кинг перевязывает меня и укладывает поудобнее, и, прежде чем я успеваю осознать это, Круз берет мою руку в свою и вытаскивает из ванной.
— Давай, — бормочет он. — Уже поздно. Позволь мне отвезти вас в постель, а утром мы сможем как следует все обсудить с мальчиками. Я уверен, что после сна Карверу и Грейсону будет что сказать.
Я стону и слушаю тихое хихиканье Кинга, когда он следует за нами из ванной, выключая свет на ходу.
— Они действительно не так уж плохи, — говорит он мне. — Они просто…
— Придурки?
— Ага, — смеется он, не в силах этого отрицать.
Мы подходим к моей кровати, и Круз откидывает одеяла, затем показывает мне, чтобы я ложился, и, чувствуя тяжесть дня на своих плечах, я не колеблясь. Нет ничего, чего бы я хотела больше, чем погрузиться в глубокий сон и оставить день позади. Возможно, мы можем попробовать еще одну вечеринку по случаю дня рождения в следующем году, хотя это при условии, что я все еще буду дышать в это время в следующем году.
Я пробираюсь между простынями, и в ту секунду, когда моя голова касается подушки, меня разрывает зевок. Круз наклоняется и нежно касается моих губ своими.
— Увидимся утром, — говорит он, прежде чем быстро исчезнуть и выйти из моей комнаты, чтобы освободить место для Кинга, который неловко улыбается мне, прежде чем повернуться и уйти.
Я не могу не смеяться. Он такой чертовски упрямый, но мне это в нем нравится. Он ненавидит показывать, что ему не все равно, но он делает это так многими другими способами, что он не может отрицать. Его пальцы касаются выключателя, и моя комната мгновенно погружается во тьму, и, когда он идет закрывать дверь в мою спальню, я понимаю, что есть большая вероятность, что Карвер сегодня вечером не появится. Со свежими воспоминаниями о киллерах, преследующих меня по лесу, одиночество — это то, чем я определенно не хочу быть.
— Подождите, — кричу я, наблюдая, как оба их красивых лица снова появляются в моем дверном проеме.
— Что случилось? — спрашивает
— Я… — Черт. Смирись и признай свои страхи, Уинтер. — Я не хочу быть одна сегодня вечером. Не могли бы вы, ребята, остаться на некоторое время?
Не нужно больше говорить ни слова, прежде чем Круз врывается в дверь и скидывает туфли. Он проскальзывает в кровать рядом со мной, мгновенно притягивая меня в свои объятия, а Кинг идет с другой стороны, ложась позади меня.
Когда я свернулась калачиком на боку Круза, Кинг кладет руку мне на бедро и прижимается всем телом к моей спине.
— Мы тебя поймали, — бормочет он в темную комнату. — Ты можешь поспать, — его рука успокаивающе двигается вверх и вниз по моему бедру, двигаясь прямо к моему бедру, а затем обратно к моему колену, и хотя его движения предназначены для того, чтобы помочь мне заснуть, все, что они делают, это напоминают мне, что я голая как день. Я родилась между двумя самыми великолепными мужчинами, которых я когда-либо имела удовольствие встречать.
Моя рука убирается с груди Круза и скользит ею по затылку Кинга, приближая его лицо к моему. Я оглядываюсь через плечо, и, как я и надеялась, его губы касаются моих. Он нежно целует меня, но его прикосновения полны желания, силы и отчаяния.
Он целует меня глубже, и в этот момент его рука скользит по моим бедрам и проталкивается между ног. Я стону в него, и когда я отрываю свои губы от его и смотрю на Круза, губы Кинга немедленно падают на мою шею.
Моя голова откидывается назад, мне нужно больше, и Круз не осмеливается упустить такую возможность. Он целует меня, подстраиваясь под нежное прикосновение Кинга, и, хотя я обычно девушка, которая любит грубость, их мягкие пальцы, проводящие по моей коже и вызывающие покалывание, пробегающее по моему телу, не похожи ни на что, что я когда-либо чувствовала раньше.
Они осыпают мою кожу нежными поцелуями, а их руки блуждают по мне, нежно исследуя каждый сантиметр моего тела. Я корчусь от их прикосновений, переполненная желанием и потребностью. Это электризует. Я не думаю, что когда-либо испытывала чувственное прикосновение раньше. Я никогда не думала, что мне это нужно, но я был атак неправа. Я никогда не чувствовала себя такой живой.
Круз сжимает свой член, медленно потирая вверх и вниз, пока твердая длина Кинга прижимается к моей заднице, трется и дразнит меня тем, насколько могущественным он может быть. Я приспосабливаюсь к ним и протягиваю руку, желая, чтобы им было так же хорошо, как мне.
Я провожу пальцами по их телам, пока Кинг работает с моим клитором, а Круз обхватывает мои сиськи, нежно сжимая и пощипывая мои каменистые соски. Мои руки обвивают оба их члена, и я работаю с ними точно так же, медленно поднимая и водя пальцем по кончикам, дразня их, прежде чем снова опуститься.
Круз стонет, когда Кинг в ответ целует меня в шею с новым отчаянием, его язык блуждает по чувствительному месту под моим ухом. Круз не сдается, его губы движутся к моим в эротическом танце.