Дингир
Шрифт:
— Хм, интересная мысль, Тиен. Локальные случаи ничего не значат, если ты являешься всем и сразу?
— Типа того. — Тиен, наконец, доел свой хот-дог.
— Но это звучит как побег от грехов с помощью глобального расщепления своего разума… И возможно, в этом есть доля правды.
— О каком побеге от грехов ты говоришь?! Даже, если у тебя были какое-то грехи в прошлом, то сейчас у тебя их точно нет! — импульсивно поддержал Тиен. — Ты ведь стольким помог! Ты стольких спас! А сколько будущих преступлений ты предотвратил, когда очень быстро отправлял в тюрьму убийц, насильников и педофилов! Ты попросту не дал им навредить ещё
— Тиен, есть вещи, за которые можно простить себя, но, когда ты не способен исправить их — полностью простить себя уже невозможно. У обычного человека есть большой набор бессознательных ресурсов, чтобы избежать чувства вины: перенаправление, трансформация, обвинение другого, побег и т. д. Но я необычный человек, и я внятно осознаю все эти бессознательные ресурсы по избеганию вины, поэтому они не имеют надо мной контроль. Мне приходится бороться самому.
— Это один из тех минусов, что появляется от высокой самоосознанности?
— Да. Я уже говорил — это дар и проклятие. А мой дар был рождён из проклятия. С тобой же, Тиен, всё будет иначе. Ты не станешь таким же подобием социопата как я когда-то.
— Извиняюсь за мой французский, Эйн, но сейчас ты несёшь какую-то ахинею! У тебя настолько высокий уровень импатии, что называть себя: “социопатом” — это прямое извращение над Вселенной.
— То было тогда… Сейчас я другой.
— Вот именно!.. Я не знаю, за что ты так себя коришь и даже при моём любопытстве, я не хочу этого знать, потому что мне всё равно! Но я не устану повторять: твои поступки уже покрыли любой грех, что ты совершил в прошлом. Оставь прошлое в прошлом, Эйн…
— До чего докатились… Ученик читает нотации учителю, — с улыбкой прокомментировал Эйн.
— Иногда тебя вообще выпороть хочется! Ты очень разумный, но и глупый одновременно!
— Я рад, что ты поделился со мной этим душевным авангардом, Тиен. Но не стоит останавливать свой рост только потому, что ты прочувствовал восхождение на мой уровень. Пока что это только иллюзия. И моё упорство признавать вину и удерживать при себе свои недостатки — имеет причину. Так никто не сможет использовать их против меня.
Полицейский участок. Кабинет капитана…
— Ну и зачем ты это сделал? Понимаешь даже у маньяка психопата есть мотив, а у тебя — дебила его нет!.. Нельзя задерживать человека лишь потому, что тебе этого хочется!
— Но ведь на месте облавы мы нашли мяч с автографом на его имя. Я думаю это прямая улика, которая уличает Валерия Прохорова в сотрудничестве с наркоторговцами.
— А, ясно! Ну, тогда прими мои искрение оскорбления. Подставили его, идиот! Ты, правда, думаешь, что следователь с его стажем допустил бы такую детскую оплошность?.. — Капитан начал ёрзать в кресле, его седые брови выказывали чувство дискомфорта. — Да, чёрт возьми, это кресло пытается меня изнасиловать что ли? Два грёбанных болтика постоянно впиваются в мои булки! Получить пулю во время перестрелки и то гораздо менее мучительно.
— Так что нам делать с подозреваемым?
— Отпусти его к жене и ребёнку, в конце-то концов! Если он действительно окажется преступником, то я наряжусь в костюм цыплёнка и спрыгну в озеро с крокодилами. Но всё же продолжайте наблюдать за ним. Нужно убедиться наверняка.
— Понял, — сказав, собеседник ушёл.
Тишина… Капитан внял её и плавно закрыл глаза…
И тут торопливый стук в дверь. После которого желающий вошёл сам.
— Капитан, это снова я, — сказал вошедший. — Что нужно написать, где указана: “причина освобождения из-под ареста?”
– “Недостаток улик”.
— Понял, — резко кивнув, он ушёл. Но через несколько секунд он снова влетел в кабинет. — А Валерия Прохорова нужно отметить как “участника по делу?”
— Нет.
— Понял, — сказал тот и ушёл.
Он снова вернулся…
— А как отметить его в качестве объекта для слежки?
— Скажи, ты что, пытаешься трахнуть этот кабинет?! — спросил капитан.
— Н… нет?
— Тогда какого хрены ты входишь и выходишь по сто раз? Сначала набери кучу ответов на свои вопросы, а уже потом отчаливай!.. Отметь его как: “подозреваемого с минимальным приоритетом”. Всё?.. Есть ещё вопросы?
— Н-н-н… нет, капитан.
— Точно нет?
— Точно.
— Ну, тогда отчаливай, давай.
Он ушёл.
Капитан откинулся в кресле и глубоко вздохнул. Вглядываясь в окно его голубые глаза медленно закрылись. Он почти полностью успел расслабиться, как вдруг раздался очередной стук в дверь.
— Войдите! — почти проворчав, сказал он и резко открыл глаза.
В кабинет вошли Эйн, Тиен и Илона.
От этой встречи капитан выгнулся из кресла, будто пытаясь рассмотреть гостей более внимательно, однако его зрение было на твёрдую пятёрку. А возросшая заинтересованность в подобном визите, смогла отмести его лёгкую сонливость.
— Вот те на!.. Какая честь, сам Эйн Дарко! — прокомментировал капитан. — Что привело тебя в наш скромный полицейский участок?
— Добрый день, — поздоровался Тиен. — Я слышал, что недавно вы участвовали в перестрелке. Не уж-то сам капитан ноги отрастил, и смог ими воспользоваться?
— Поговори мне тут… — с ухмылкой ответил он. — А кто ты такой, напомни?
— Опять двадцать пять. Я Тиен Стужев!..
— А меня зовут Илона Грин. Раньше я работала в вашем участке в отделе криминалистики.
— Помню я тебя. Ты была единственной в этом отделе у кого руки не из жопы росли.
— Спасибо. Я и не знала, что меня так хорошо ценили в руководстве.
“Значит, красивую молоденькую Илону он помнит, а меня нет?.. Старый кобель!” — подумал Тиен.
— Мы к вам по делу, капитан, — сказал Эйн.
— Как всегда сразу в лоб… Ну, говори, чего хотел? Помогу чем смогу. Ты ведь работаешь на Красный Рассвет, и теперь ваша организация и полиция стали лучшими друзьями. Чёрный цвет тебе очень идёт, Эйн. Полицейскую форму ты не носил ради маскировки, но почему же ты стал носить форму О.К.Р.?