Дипломатическая тайна
Шрифт:
Стены шатра ожили. Сотни ушей и глаз прильнули к дырявому полотну.
Разговор принимал деловой характер, и Абду-Рахим счел нужным внести предложение:
– Почему бы нам не соединиться с курдами и не вернуть своих земель?
Самый старый вздохнул скорбно и соболезнующе.
– Горе Хаджи-Селиму! Он оторвал своего внука от родного племени, и Абду-Рахим не знает, что между джемшиди и курдами – кровь.
– Но внук Хаджи-Селима вернулся и просит защиты у племени. Солдаты Али-Мухамеда Ол Молька гонятся за ним по пятам.
– Много ли солдат?
–
Старейшина усмехнулся.
– У джемшиди пятьсот наездников.
– Пятьсот наездников. Все ли вооружены ружьями?
– Больше половины.
– У солдат пятьдесят хороших английских винтовок. Разве они не пригодятся нашим наездникам?
Старейшины переглянулись многозначительно и с приличествующей важностью.
– Ружья всегда нужны.
– Тогда, если богу угодно, сегодня ночью.
ПЕРЕХОД К ОЧЕРЕДНЫМ ДЕЛАМ
Пятичасовой чай в “Гранд-отель д’Ориан”.
За столиком у открытого окна сидят Жак Маршан – корреспондент “Гавас” и Люси Энно – артистка, как она значится в списках гостей отеля.
Они одни в кафе. Сегодня состязания на ипподроме.
Несколько сожженных солнцем мальчишек, полуголых нищих, гримасничают на почтительном расстоянии от окна.
– Что же вы узнали?…
– Представьте, в этом случае они хранят тайну. Мелкие чиновники ничего не знают, крупные молчат… Кое-что я, конечно, выпытал…
– Например?…
– Дорогая компатриотка!… Вам я могу открыть. Вы не журналист и…
– И?… Говорите…
– Не состоите на службе у дружественного нам посольства.
– К сожалению, не состою… Мы не сошлись в сумме.
– Вы очаровательно шутите. Ваши туалеты, о, ваши туалеты!… Бедные дамы из дипломатического корпуса.
– Это предпоследний транспорт из Парижа. Последний меня не застанет здесь…
Она смотрит в зеркальное окно, где отражаются на жемчужно-сером изумрудные квадраты вышивки…
– Мадемуазель Энно собирается уезжать?…
– Вероятно. Что же вы узнали?
Он вынимает просвечивающий листик бумаги, исписанный мелким почерком.
Она выражает некоторое нетерпение.
– Как вы любите эффекты!
– Это официальное сообщение правительства. О человеке, который вас занимает, пишут следующее: “…недовольный своей отставкой, которая была плодом его злонамеренной деятельности…” Они обожают высокий стиль – эти реформированные министры…
– Дальше!…
– “…злонамеренной деятельности, Абду-Рахим-хан бежал в округ Лар к своим родичам и, как нам известно, поднял мятеж против своего законного господина и правительства Гюлистана. Племя джемшиди, причинившее своим характером много беспокойства правительству, поддерживает изменника, но…” Далее идут угрозы и объявление вне закона, заочный приговор… Это появится завтра в газетах. Насколько мне известно, оппозиция хранит молчание. В сущности, какой им смысл поддерживать чужого и заранее обреченного человека?
– Чем это все кончится?
– Микроскопическая революция! Кажется, правительство посылает войска.
– И это все, что вы знаете?… Я знаю
– Не скрывайте… Умоляю вас… Это почти сенсация!
Она смеется, поддразнивая любопытство журналиста.
– Я знаю, например, что правительство – вернее, Мирза Али-Мухамед – вызвало к себе ханов курдских племен и обещало им круглую сумму…
– За что?…
– Джемшиди и курды старые кровные враги. Зачем им посылать войска, когда они могут натравить на Абду-Рахима курдов. Кроме того, говорят, что Абду-Рахим арестовал в Ларе секретаря королевского посольства.
– Браво!… Это информация!… Но почему это вас так интересует?…
– Что это?…
– Курды, консульский агент, Мирза Али-Мухамед…
– Меня интересует только Абду-Рахим…
– Понимаю… Красивый мужчина и, говорят, щедрый, как раджа…
Почти бесшумно подкатывает к подъезду отеля автомобиль с королевским флажком. Высокий, стройный человек в сером костюме выходит из автомобиля. Седая голова и черные подстриженные усы…
– Скачки кончились. Вот майор Герд…
– Вы с ним знакомы?…
– Разумеется. Он военный атташе.
– Познакомьте меня с ним…
Жак Маршан делает приветственный жест входящему в кафе майору Герду. Тот подходит, чрезвычайно почтительно наклоняя голову в сторону Люси Энно.
– Майор Томас Герд…
– Мадемуазель Люси Энно – актриса и очаровательная туристка.
Майору придвигают стул. С той минуты, как он сел, он не отводит глаз от Люси.
– Пока мы не были знакомы, я имел удовольствие восхищаться мадемуазель Люси Энно издали…
– Гораздо удобнее восхищаться вблизи… Вы не находите?…
Майор смотрит в зеленоватые глаза Люси Энно. Длительная пауза.
– Да.
С этой минуты Жак Маршан чувствует, что он как будто лишний. Собственно, Люси говорит с ним, но глаза ее прикованы к глазам майора. Майор Герд сначала очень внимательно рассматривает узор вышивки ее платья, потом его глаза поднимаются выше и останавливаются на великолепной линии плеча, уходящей в серый просвечивающий шелк. Кровь слегка приливает к его красноватому лицу, и с этой минуты майор уже не отводит своих глаз от полузакрытых длинными, чуть загнутыми вверх ресницами зеленоватых глаз Люси. Жак Маршан вспоминает о вечернем заседании законодательного собрания и, простившись, уходит, слегка обиженный.
ПЕРЕВОРОТ
Тысячи лет назад на рабате Хушк стоял Чингисхан. Здесь была ханская ставка, и маленькая глиняная крепость уцелела, а огромный город по ту сторону реки, город с десятками минаретов, дворцов и садов, был превращен в пустыню.
И теперь, как много лет назад, на глиняных стенах крепости зеленые значки, вокруг крепости лагерь, ржание коней и лай собак.
В воротах стоят четверо, вооруженные английскими винтовками, – стража.
Внутри крепости, в палатке, на ковре лежит Абду-Рахим-хан: перед ним на корточках чернобородый, косматый, похожий на горного пастуха, и рядом с ним юноша. Абду-Рахим-хан читает то, что написано на клочке полотна расплывающимися чернилами.