Директива Джэнсона
Шрифт:
– Расскажешь мне об этом как-нибудь в другой раз, – вежливо, но решительно остановил его Джэнсон.
Ему приходилось прилагать все силы, чтобы от нетерпения не барабанить по столу пальцами.
Но Берман был неумолим.
– Полагаю, он выпил чуть больше чем следовало. Он все выигрывал, выигрывал у меня – большие деньги, а я предлагал ему удваивать ставки.
Джэнсон кивнул. Дальнейший сценарий был легко предсказуем. Изрядно перебравший английский аристократ выигрывает колоссальные суммы у, казалось бы, пьяного в стельку русского, имеющего, казалось бы, нескончаемые запасы наличности. Едва держащийся на ногах русский весь вечер не подает виду, что знает, каким концом держать кий. И вот последняя партия, после которой и без
И вот настает эта партия, последняя, решающая партия, и вдруг русский уже не кажется пьяным и берет кий со спокойной уверенностью скрипача, держащего смычок. И на глазах у англичанина его мечты о дармовых деньгах превращаются в реальность разорения.
– Но, Пол, тот тип, с кем я играл, – ты ни за что не догадаешься, кто это оказался. Гай Баскертон, КС.
Видный адвокат Баскертон, королевский советник, являлся председателем комиссии по вопросам закупки произведений искусства для Уайт-холла. Весьма высокомерный тип, с тонкими усиками и многозначительным взглядом, свойственным забывчивым представителям его класса, он оказался для Бермана непреодолимым соблазном.
– Кажется, я начинаю понимать, что было дальше, – с напускным облегчением подхватил Джэнсон.
Ему предстояло просить Бермана о большом одолжении; ссориться с ним незачем. С другой стороны, не надо и заискивать, показывая свое безвыходное положение, ибо в этом случае Берман постарается полностью реализовать свое преимущество, превратив долг в кредит.
– Позволь высказать догадку. Этот Баскертон оказался членом комиссии по приему новых членов Афинского клуба…
– Еще лучше. Он президент клуба!
Берман произнес последнее слово по-русски: «клуб».
– И вот вдруг оказывается, что у него перед тобой долг чести, сто тысяч фунтов, который он никак не сможет отдать, – сказал Джэнсон, пытаясь укоротить длинное повествование. – Но ничего страшного, ты великодушно прощаешь ему долг. Он так признателен, что не знает, как тебя отблагодарить. А на следующий день ты совершенно случайно оказываешься за соседним столиком в «Шики»…
Разговаривая, Джэнсон не переставал оглядывать присутствующих и обслуживающий персонал, проверяя, не исходит ли от кого-либо угроза.
– Григорий не ходит в «Шики». Григорий не ест рыба. Только пьет, как рыба! Это был «Айви». Ты можешь поверить в такое совпадение?
– О, готов поспорить, это произошло совершенно случайно! У меня и в мыслях нет, что ты подкупил метрдотеля и упросил его посадить тебя за соседний столик. Как перед этим заставил своего титулованного друга сделать так, что КС обязательно пришел к нему в гости.
Берман поднял руки вверх, складывая их запястьями.
– Сдаюсь, фараон!
Он широко улыбнулся, потому что ему нравилось, когда его проделками восторгались, а Джэнсон был из тех, кто мог оценить их по достоинству.
– Итак, Григорий, – сказал Джэнсон, пытаясь подстроиться под легкомысленный тон своего собеседника, – я пришел к тебе с любопытной проблемой. Полагаю, она тебя заинтересует.
В глазах русского зажегся огонь интереса.
– Григорий превратился в слух, – сказал он, поднося ко рту большой кусок цыпленка под пасленовым соусом.
Джэнсон вкратце описал ему случившееся: шестнадцать миллионов долларов, переведенные на счет в банке на Каймановых островах без ведома владельца счета, однако подтвержденные электронной подписью, к которой якобы, кроме него, никто не имеет доступа. Умный ход. Однако не может ли именно это быть и наводящей уликой? Есть ли вероятность, что в потоке переданных цифр кто-то оставил цифровые «отпечатки пальцев», по которым его можно вычислить?
Все то время, пока Джэнсон говорил, Берман, казалось, был полностью поглощен процессом еды, и его немногочисленные замечания были по своей природе кулинарными: рис по-итальянски лучший в мире, торт с фруктовой патокой просто бесподобен, попробуй, сам увидишь. Как несправедливы те, кто плохо отзывается об английской кухне!
Однако от Джэнсона не укрылось, что за пустыми фразами скрывалась лихорадочная работа мысли.
Наконец финансовый воротила отложил вилку.
– Что знает Григорий об отмывании денег? – спросил он, изображая оскорбленную невинность. И тотчас же хитро усмехнулся. – Что не знает Григорий об отмывании денег? Ха! Того, что мне известно, хватит, чтобы наполнить Британская библиотека. Вы, американцы, думаете, что вы все знаете? – ничего вы не знаете! Американцы живут в большой дом, но его основание грызут термиты. Как говорят у нас в Москве, положение отчаянное, но не критическое. Знаешь ли ты, сколько грязных денег приходит и уходит из Америка ежегодно? Не меньше триста миллиардов. Больше, чем ВНП большинства стран. Банк отправляет перевод, да? А как это проследить? Ты знаешь, сколько денег приходит и уходит из американские банки каждый день?
– Надеюсь, ты меня просветишь.
– Два триллиона долларов. Вот какие огромные суммы! – Берман весело хлопнул ладонью по столу. – Все банки отправляют переводы. Где спрятать песчинку так, чтобы ее никто не нашел? На песчаном пляже. Десять лет назад вы схватили мои бывшие дружки. Кровожадные, nyekulturniy, все до одного, я не проливал слез. Но что тогда остановило тебя? Григорий Берман основал больше компаний, чем американский предприниматель Джим Кларк!
– Липовых компаний, Григорий. Ты изобретал компании, существовавшие только на бумаге.
– Сегодня эти люди идут гораздо дальше. Покупают настоящие компании. Страховые компании в Австрии, банки в России, транспортные компании в Чили. Деньги приходят, деньги уходят, кто может сказать, куда и когда? Кто может это остановить? Ваше правительство? Ваше казначейство? В американском казначействе есть управление по борьбе с финансовыми преступлениями. Находится в захудалом городке в глуши штат Вирджиния. – Живот Бермана снова начал сотрясаться от хохота. – Его называют «общественный сортир». Кто воспринимает УБФП серьезно? Помнишь историю Сунь Мина? Приезжает в Америку, говорит, он работает с деревом. Берет кредит сто шестьдесят миллионов долларов в государственном банке Китай. Просто, как два пальца обо…ть! Подделывает контракты на импорт, лицензии разных ведомств, накладные, сертификаты на экспорт, все, что нужно. Получает разрешение на перевод денег. Кладет свои деньги в банк. Говорит один банкир: «Я играю на фондовом рынке в Гонконг». Говорит другому банкиру: «Я продаю сигареты с фильтром». Говорит третьему банкиру: «Текстиль!» Вжик-вжик-вжик. Из Китая в Америку, оттуда в Австралию. Главное – стать незаметным. Надо влиться в обычные коммерческие потоки. Песчинка на песчаном пляже. Американцы его так и не поймали. УБФП поручено следить за деньгами, но никто не дает денег УБФП! Секретарь казначейства не хочет дестабилизировать банковскую систему! У вас в стране ежедневно четыреста тысяч банковских переводов, туда и сюда. Цифровые сообщения от одного банковского компьютера к другому. Американцы так и не поймали Сунь Мина. Его поймали австралийцы!