Дитя Бунта
Шрифт:
— Спасибо за кофе. — Эльф сел за стол, а потом довольно быстро и предсказуемо умял все десерты.
Наверное, я переоценила возможности холодильника насчет достаточного количества еды?!
— Оставь все на столе, Dearg, скоро сюда придут для уборки. Пойдем, прогуляемся чуть-чуть. Только я возьму ноут-блок.
Палач сходил в свою спальню за упомянутым предметом, а также надел свою черную футболку, спрятавшую всю мышечную выставку и татуировку скорпиона на плече. Кстати, в его-то комнате замок на двери есть: похоже, биометрический, срабатывающий на отпечаток пальца. Я не уверена, хотелось бы мне туда проникнуть
Мы вышли из дома, и монстр по имени Харт тут же подбежал, положив к ногам хозяина какую-то палку. Нет, не палку, а целое бревно, судя по размерам!
— Хочешь поиграть с ним? — спросил у меня дроу, предварительно погладив волкодава.
— Ой, не знаю! — я поежилась.
— Раз уж он не съел тебя сразу, то вряд ли тронет. Брось палку подальше.
Бревно бросить? Я попробую, но далеко оно не улетит.
Да, улетело на десяток футов. Пес посмотрел на меня с укоризной, и мне даже показалось, что он разочарованно вздохнул. Потом Харт потрусил вслед за бревном, никуда не торопясь, а принес отнюдь не мне — хозяину. Обиделся, видите ли!
Хозяин не сплоховал, ему бы в сборную по метанию копья или еще каких предметов! Но у эльфов нет профессионального спорта, сплошные любители… Эльфы не понимают, как можно платить деньги кому-то за то, что он играет в футбол или бегает быстрее всех. Состязания между людьми и эльфами бессмысленны — физические возможности разные. Насколько мне известно, в спортивных командах остроухих может оказаться кто угодно — от врача до государственного чиновника, и денег за это они не получают… Может, и правильно.
Бревно просвистело между тисовых деревьев и скрылось в удаленных кустах. За ним Харт уже понесся, как ошпаренный, и радостно притащил, после чего процедура метания была повторена раз десять.
— Go leor, Харт. — Эльф еще немного повозился с псом (такое ощущение, что игра называется «я — откушу — тебе — руку — а — ты — защищайся»), после чего требовательно произнес: — Siuloid!
Прим. авт.: Хватит! Гулять! (ирл.)
Волкодав практически взял под козырек, тявкнул, опустил голову и, принюхиваясь к одному ему известным меткам, побежал куда-то в тисовую рощу.
Мы обошли виллу, попав на задний двор. Здесь был разбит изысканный сад камней и суккулентов вокруг крохотного искусственного водоема размером с большую ванну, а под тентом располагались две деревянные скамьи.
— Садись, Айли. — Произнес Оустилл. — Слушай меня очень внимательно. Я буду говорить о вещах тяжелых, страшных и неприятных, о тех, которые тебе пришлось пережить. Есть два варианта моего рассказа: первый — упрощенный, без подробностей, я коротко изложу факты, а ты поверишь мне на слово. Второй — болезненный для тебя, с подробностями и со всеми пояснениями, которые я вправе дать. И в первом, и во втором случае к рассказу могут прилагаться вопросы, пусть даже не сегодня, но они тоже не покажутся медом. И?..
Я помедлила с ответом, присаживаясь на теплое полированное дерево скамьи.
— Это… касается Эвана и папы?
— Да.
— Тогда будет второй вариант. Я хочу знать все.
Мне показалось, что где-то в глубине бирюзовых глаз мелькнуло уважение. Оустилл сел рядом, вплотную ко мне, поставив портативный ноут себе на колени. Похоже, он вообще не собирался покидать виллу без оружия, помня о вчерашнем
— Тогда слушай, девочка.
Сильные пальцы прошлись по сенсорной панели, и тут же появилась картинка: красавец-дроу в парадной полицейской форме, крупным планом, рука с фуражкой на отлете, на губах улыбка.
— Как думаешь, кто это, Dearg?
Мне не надо было раздумывать. Это лицо я запомнила из новостных сводок. Ничего нового!
— Мерзавец, застреливший моего мальчика и моего отца! — ответила я с вызовом в голосе, пусть Оустилл думает, что хочет, сам спросил!
Он даже глазом не моргнул.
— Это Берт Райвен, офицер патрульной службы, срок работы совместно с человеческой полицией — пятнадцать лет. Отличник службы, по отзывам и психологическому профилю сотрудника — открытый и дружелюбный, по словам жены и друзей — любящий муж и отец. Его ребенку недавно исполнился год.
Я молчала. Что он хочет сказать, что примерный отец не застрелит чужое дитя?!
— А вот это… — появилась передо мной другая картинка, — его пистолет. Эта модель, «Cricet», Прим. авт.: «Сверчок», (ирл.) простенькая наномеханика, как раз состоит на балансе патрульной полиции обеих рас. Пукалка, рассчитанная на травматическое поражение с близкого расстояния, и, заметь, гладкоствольная наномеханика. В стволе нет нарезов, так что с полной идентификацией гильзы мы пролетаем. Можно только определить, что из пистолета недавно стреляли, и сколько патронов истрачено. Во время стрельбы на парковке было два взрыва, они повредили не только тела, но и предметы… В магазине «Сверчка» — двенадцать пуль. Теоретически, должно быть истрачено две… А не хватает трех.
— Значит, был еще выстрел! — не выдержала я.
— По твоим родным? Не было. Их вообще не было, Айли. — Спокойно проговорил полковник. — Три пули из пистолета Райвена были выпущены накануне вечером, в полицейском тире, куда он зашел с напарником. Об этом стало известно к утру второго марта, когда Бунт уже вовсю набирал обороты. Полиции и властям было не до нормального следствия из-за беспорядков. Всю полицию, включая «кабинетников», эльфов и людей, перекинули на другой сегмент работы. А кто-то, похоже, сильно надеялся, что дело спустят на тормозах и не станут копаться в подробностях на фоне уличной бойни… Есть документальное подтверждение: мишень, съемка в тире… Райвен оставил частично пустой магазин, потому что его отвлек разговором именно напарник. Запись с камеры тира ты увидишь. Человеческая полиция не слишком охотно поделилась данным фактом. Их можно понять — не хотели бросать тень на своего сотрудника, скрывали до последнего, пока за них не взялся Морни Эльдендааль.
— Этого не может быть…
Как же так?..
— Вот еще участник событий, патрульный-человек.
Картинка тоже была знакомой. Молодой русоволосый мужчина с простым, невыразительным лицом, со шрамом на виске.
— Грэйг Макбин, двадцать девять лет, новый напарник Райвена.
— Что случилось со старым?
— Вышел в отставку. — Пожал плечами полковник. — Возраст, пенсия.
Эльфы бессмертны. У них нет понятий «отставка» или «пенсия». Если не ошибаюсь, они просто меняют сферу деятельности, если надоест предыдущая специальность. У них и выходных-то нет, разве что в Самайн и Йоль…