Дитя Бунта
Шрифт:
Как ругался Морни, «горячие следы, …, давно остыли!» Но, несмотря на это, его команда работала круглосуточно, нанизывая на невидимый стержень новые и новые факты.
— Не представляю. Папа говорил, что работать надо на работе. Дома таким разговорам не место: они скучны, неинтересны и не должны отнимать время у близких. Что-то там было с консервацией сверхглубокой старой скважины на шельфе, но это все, что я слышала. — Задумчиво сказала Айли и тут же запоздало встрепенулась: — Так вы и за госпожу Бэйли снова взялись?!
— Она говорит то же самое, что и ты. — Я вспомнил записи бесед из полиции и ОАН. — Не волнуйся, эта тетушка, похоже,
Да уж! В эльфийский Департамент внутренних дел чересчур активная дама проникнуть бы не смогла, но человеческую полицию достала по полной, когда в СМИ сообщили, кто отсутствовал в списке казненных…
Точки соприкосновения Джеймса Барнетта и Томаса Мэтисона могли касаться только одного: нефти. Профессор биологии занимался довольно узкой темой, о существовании которой я и не подозревал до всей этой истории: микробными сообществами нефтяных пластов. Я ознакомился с материалами, присланными Морни Эльдендаалем, а потом дал послушать Айли. Судя по сосредоточенному выражению личика, она была столь же далека от темы лекций Мэтисона, как и я сам…
«… Один из древнейших биоценозов Земли, погрузившийся на большие глубины вместе с органическими остатками».
«… Закрытая система, существующая в условиях затрудненного водообмена, не зависящая от солнечного света и атмосферного воздуха».
По правде говоря, с некоторых пор слово «бактерия» вызывало у меня только подозрение и неприязненные ассоциации. Я не задумывался над тем, что микроорганизмы могут приносить какую-то пользу.
Кажется, Джеймс Барнетт, потерявший во время эпидемии супругу, придерживался мнения, схожего с моим, но почему-то очень интересовался теми самыми бактериями, которые обитали в нефтяных пластах. В изъятом из его дома сетевом блоке, до недавнего времени пылившемся в хранилище вещдоков ОАН, нашлось немало информации на эту тему…
А ведь и в жизни самой Айли было одно весьма подозрительное пятно, которое обнаружилось в процессе следствия, и, вроде бы, легко объяснялось. На несколько дней она как будто выпала из жизни, судя по истории расчетов в платежных безналичных системах; истории эти хранятся на серверах до тех пор, пока жив владелец карты. По требованию эльфийского Департамента безопасности они могут быть проверены в любое время… Так вот, госпожа Барнетт финансово «отсутствовала» на территории Шотландии целую неделю. Кажется, этот пробел совпадал с наличием больничного листа, а потому не анализировался следователями подробно. Болела, сидела дома, никуда за пределы Острова Вереска не выбиралась, ибо для этого все же нужна виза, туристическая или рабочая. Вот только если нелегально?.. Ее сыну тогда было всего полтора года, и вряд ли она оставила бы его одного.
Об этом факте госпожа Бэйли ничего не могла знать, потому что познакомилась с отцом Айли на год позже. Не знала и Эдме Хаттан, даже будучи ближайшей подругой…
Я мысленно поставил «галочку» и обещал себе самому вплотную заняться данным фактом, потому что подсознательно чувствовал его важность. Рыжая сейчас находится в весьма уязвимом положении, ничего не стоит надавить на нее, но я не стану этого делать, хватит с нее допросов. Если там ничего необычного, вроде очередного тайного свидания с Фринном, то ни к чему напоминать Айли о прошлом лишний раз. Если же там скрывается нечто важное, то… лучше получить эти сведения самостоятельно и приберечь на «потом». В беседе с Морни я попросил его дать мне номер наименее
— Ты обалдел? — поинтересовался Эльдендааль таким тоном, как будто разговаривал с серьезно больным. — Зачем тебе?! Мы тут все зашились. По самые… те самые. Одно убийство цепляет другое, другое вяжется к третьему. Или что-то очень важное?
— Умеренно важное, но хочется подробностей. На всякий случай.
Морни не приглашает в свою команду дилетантов. Рядом с ним работают только те, кто может выкопать из-под земли любые сведения. Нужный номер я получил, и даже озадачил его владельца, не уточнив, где конкретно искать следы пребывания госпожи Барнетт в отдельно взятый короткий период…
— Если она уезжала из Шотландии, то вряд ли оставляла мальчика с дедушкой, поскольку уже проверено, что в ту неделю Джеймс Барнетт не брал отпуск и работал с максимальной загруженностью. Может быть, стоит поискать, не нанимала ли Айли Барнетт няню.
— Я понял, милорд.
В свою очередь я тоже понял, что лезть с советами не надо. И без меня найдут, что и как.
Может быть, действительно есть, что искать…
Через два дня мне позвонил ювелир-наномехник, чтобы сообщить о готовности заказа. Будет повод впервые появиться с трофеем на публике, тем более что представился подходящий случай, о котором я узнал, опять-таки, от Морни. Он-то вынужден периодически посещать всякие мерзопакостные светские мероприятия вместе с Эриком…
Когда я поставил Айли в известность относительно совместного выезда, она в восторг не пришла. Вполне логично: ко мне она несколько попривыкла, а к своему теперешнему положению рядом со мной — нет. Это сложнее всего, но… не думаю, что в тюрьме ей было бы лучше.
— Видимо, избежать публичности рядом с тобой мне не удастся? — сдержанно спросила Айли.
— А про вывеску мужского тщеславия ты помнишь? — задал я встречный вопрос.
Ответом был короткий вздох, и я спрятал улыбку. Ты все равно пойдешь со мной, хочешь или нет… Мне предстояло подготовить Дитя Бунта к тому, что от нее требовалось, к тому, что считал целесообразным Эрик, и нужно было сделать первый шаг, появившись вместе.
— Хочешь похвастаться трофеем? — голос Айли никак не изменился, но выражение глаз было достаточно красноречиво, чтобы сообщить о гамме испытываемых чувств…
«Для тебя — демонстрация превосходства, для меня — позор!»
Не совсем так, Dearg… Рядом со мной никакого позора быть не может, даже если ты пойдешь голой. Для Темных эльфов это всего лишь констатация факта: Айли Барнетт принадлежит мне, пора рассказать об этом открыто. Символ окончания Бунта как явления, почетный трофей.
— Допустим. — Сказал я вслух. — И не вижу в этом ничего плохого.
— Там будет и пресса, так?
Она достаточно проницательна и умна, чтобы постичь смысл происходящего.
— Нет, не будет. Это… — я вспомнил хлесткое и сочное словосочетание, которое употребил Морни в недавнем разговоре, и перевел его слова в разряд цензурных выражений, — … закрытая светская «болтушка», которая бывает в Эдинбурге раз в два-три месяца. Для своих. Кроме того, людей там тоже не будет. Разве что ты вместе со мной. Мы пробудем там не более часа, потом уедем обратно на виллу. Я не любитель таких развлечений.