Дитя четырех ветров
Шрифт:
Казалось бы, оправдания логичны, но неприятный осадок все же не давал покоя. Противная горечь в груди жгла, хотелось почесаться изнутри, чтобы избавиться от щемящего чувства. Хотелось думать, что он не умер, но глупо было бы тешить себя подобными надеждами...
Оставаться рядом с этим местом не хотелось, поэтому я поднялась на ноги и побрела, не разбирая дороги. Горечь, точную причину которой я не могла определить, не оставляла меня.
Ноги принесли на любимый каменистый бережок ручья, со всех сторон окруженный деревьями. Я кинулась к воде, она обожгла холодом разгоряченные и позеленевшие от травы ладони. Несколько больших
Я же не виновата в его смерти! Сам пошел, сам виноват. Мне вообще не нужно было идти за ним, тогда бы я ничего не узнала, и совесть моя была бы чиста. Проклятое любопытство.
– Агнес!
– я вздрогнула, когда услышала голос Илая прямо за спиной. Что он здесь делает?!
Парень присел рядом со мной, зажмурился, подставляя лицо прохладным закатным лучам. А я и не заметила, что солнце уже садится. И ветер как будто крепчает - ночью будет дождь.
– Пойдем в деревню, переночуешь у нас, на чердаке. Не в лесу же тебе спать, в самом деле, - выдал Илай причину, по которой нашел меня.
Наверное, это плохая идея... Но ночевать мне и вправду негде: возвращаться к тому дереву? Ни за что! А больше подходящего для ночевки места я не знаю, да и хмурые, потемневшие тучи определенно обещают дождь.
– Не волнуйся, тебя никто не заметит, обещаю, - разглядев отобразившиеся на моем лице сомнения, подбодрил Илай.
А, дивы с ним со всем! Подумаешь, тетка поколотит. Я ей тем же отвечу. Зато переночую в тепле, на мягком сене, а если повезет, то даже на матрасе и под одеялом...
– Спасибо, - в знак одобрения его идеи поблагодарила я.
Спохватившись, Илай протянул мне сверток с двумя поистине огромными пирогами, начиненными капустой. Я снова поблагодарила, но есть не хотелось. Да и это уже смахивало на подачку, а к подобному я всегда относилась с опаской. Такой вот подающий еще возомнит потом, что я ему что-то должна, и ведь обратное не докажешь...
– Ладно, раз есть пока не хочешь, тогда пойдем, - заметив полное отсутствие у меня аппетита, Илай поднялся с камней и подал мне руку.
Помощь пришлось принять - колени начали предательски подрагивать, а пальцы слабеть, поэтому я поспешила вернуть излишне заботливому парню сверток, пока не уронила его.
– С тобой все нормально? Ты что-то бледная, - заметив, что со мной творится что-то неладное, с опаской уточнил Илай.
– Нормально. Я всегда бледная, если ты не заметил, - я попыталась усмехнуться, но и сама почувствовала, насколько жалко вышло. Однако товарищ допытываться не стал, и на том спасибо.
Когда мы добрались до окраины деревни, на землю уже опустились сумерки. В такое время деревня обычно пустовала. Несмотря на то, что о волках в наших краях давно не слышно, жители предпочитают особенно не разгуливать по ночам.
Издалека заметны окна Марфы - только в них горит неровный свет, изредка его перекрывают снующие туда-сюда тени. Наверняка она не пожалела свечей для знатных визитеров.
Илай жил почти на окраине деревни в добротной избе. Его родители - оба сухонькие, но бодрые и улыбчивые старички - ничего не имели против дружбы сына с эльфийкой. Пожалуй, они единственные не видели во мне угрозы для села. Однако даже с ними я предпочитала лишний
Лестница к чердаку предусмотрительно приставлена, так что я без проблем вскарабкалась наверх.
– Спокойной ночи, - громко шепнул парень, как только я оказалась наверху. Я кивнула в ответ, не желая обнаруживать себя, подавая голос. Дивы знают этих собак - вдруг услышат?
Как я и предполагала, на чердаке меня ждала подстилка из свежего сена. Не королевское ложе, но спасет от беспощадных капель дождя, которые уже барабанят по крыше.
Я не пожалела, что приняла предложение Илая: к середине ночи разразился настоящий ураган. Шумела буря, потоки воды хлестали по крышам, доски поскрипывали от натиска ветра. В лесу в такую погоду только смерти искать, да и при желании можно найти кончину приятнее. Но не буря пугала меня больше всего: из головы не шел глухой крик Мориса.
К еде я за ночь так ни разу и не притронулась.
Я соскользнула с чердака еще до рассвета. Направилась в трактир, где ранним утром обычно перемывали грязную с вечера посуду. Откуда мужики брали деньги на выпивку - для меня загадка, но почти каждый вечер пара-тройка работяг да напивалась и устраивала традиционные пьяные песнопения. За счет таких вот пьяниц, да заходящих время от времени путешественников, трактир и держался, хотя держался крайне плохо.
Я зашла с черного хода, чтобы лишний раз не показываться на главной улице, хотя вряд ли кто-то прямо сейчас меня заметит. После случившегося вчера в лес идти совершенно не хочется. Лучше пересижу в трактире: ни тетка, ни ее дочери сюда никогда не ходят, да и знатные гости обычно едят-пьют из теткиных запасов и здесь не показываются. А я смогу заработать парочку обедов мытьем посуды. Можно, конечно, и деньгами взять, но их отберет Марфа, а так у меня появляется возможность перекусить, когда тетка за ей одной понятные провинности откажется меня кормить. Помнится, один обед на моем счету еще оставался...
Столкнувшись прямо в дверях с Илией, я поняла, что заработок мне не светит - она сегодня успела раньше, а хозяин трактира - Отис - обычно берет только одну работницу. Ту, которая пришла первой. Мы с Илией договорились, что работать будем за одинаковую цену, чтобы этот торгаш не наглел, но, подозреваю, она эту договоренность нагло нарушает. Уж не знаю, зачем ей деньги.
Высокая, здоровая, но не толстая девица с длинной русой косой перегородила мне проход, уперев кулаки в бока. Я знаю, что она метит замуж за Илая, да и тот на нее заглядывается, но из-за нашего с парнем общения Илия возомнила меня своей конкуренткой и при случае пытается мне напакостить. И не объяснишь же овце этой, что не нужен мне ее ненаглядный в качестве мужа.
– Чего тебе?
– низкий, грудной голос Илии не отличался от голосов остальных деревенских баб.
– Посидеть пришла, - огрызнулась я и, не дожидаясь, когда эта туша пропустит меня, пихнула ее острым локтем в бок. Илия посторонилась. Проходя мимо, я услышала за спиной шипение почище змеиного. Правда, с теткой Илия и рядом не стояла, но какие-то в этом селе бабы одинаковые. Что молодые, что старые, все толстые, белые, косы до земли, голоса низкие и гнусавые. Не удивительно, что подругами я так и не обзавелась.