Дитя порока

МакЭвой Дж. Дж.

— Такая же гениальная, дерзкая и...

— Озлобленная на коллег, но вместе с тем ее сложно не полюбить. — Нари кивнула, перелистывая к следующему изображению. — Ее младший брат Дарси, угловой защитник Чикаго Буллз. Он и мой брат близки, очевидно, на почве любви к спорту, но еще и потому что они конкуренты. По-видимому, в семье и городе только один спортсмен может быть №1.

— Должно быть, люди их любят. — Я усмехнулась, глядя на фото, на котором ребята шагали по улице города. Они оба были красивы в спортивных джерси с цифрой девять.

— Именно, — ответила Нари.

Я подняла взгляд.

— Дарси и Седрик, просто занимаясь спортом, обеспечивают

семье положительный PR. Люди слышат негативные истории о нас, а затем видят их и думают: «Они же такие хорошие ребята, такие точно родом из хороших семей», наряду с тем, что они оба соединяют в себе по две национальности, а их родители по-прежнему счастливы в браке, окружающих все устраивает. У них в голове: расизм мертв, равенство на троне и каждый желающий может воплотить свою мечту.

— Я начинала чувствовать, что меня тоже все устраивает, пока ты не стала гадить на мою радугу. — Я нахмурилась. Черт, у этой женщины была невероятная способность сунуть реальность вам в горло.

— Тебе не нужно воспринимать нашу семью через розовые очки. Тебе нужно смотреть на нас и видеть тех, кто мы есть, — ответила она, и я откинулась на спинку кресла.

— Очень сомневаюсь, что они оба играют, потому что волнуются об имидже семьи.

— И ты ошибаешься. Они были юнцами, когда пришли к Итану, услышав, что он возьмет на себя роль главы семьи, и сообщили, что будут верны ему. Видишь ли, люди всегда ищут трещины в нашей семье, желая пролезть в них. Первая жена моего отца предала семью, и... ее нет.

— Он...

— Не спрашивай, не говори, — бросила она. — Любой мог их подставить. Сделать вид, будто они тоже предали семью. Но тогда Итан сказал ребятам просто: «Сделайте так, чтобы я выглядел в хорошем свете и повеселитесь в процессе. Играйте, занимайтесь спортом. Полная поклонников арена вознесет вас до ранга суперзвезд и никогда не проассоциирует с тем, с чем не нужно». Я унаследовала гостиницы отца. Мне не нужны веселье и кучи народа вокруг, лишь уважение. Как и Хелен. Мы заняли места в своих собственных сферах общества, так что никогда не наступаем друг другу на пальцы ног. И это не счастливая случайность, а задумка... такова была задумка Итана.

— Вы все строите карьеру, которую он сказал вам выбрать?

Она кивнула так, будто это не жутко.

— Он вырос с нами. Наши родители были заняты. Так что он присматривал за нами, и, когда мы повзрослели и стали волноваться больше о том, как будем жить дальше, кем станем, он... он знал всех нас лучше, чем мы сами. Он знал, что Хелен — компьютерный гений и сказал ей держаться этой сферы. Знал, что ребята любят внимание, соревнования и спорт. Что я люблю командовать. Мне нравится это. Так почему бы не стать боссом? Ты думаешь, это странно, но тем не менее мы, вероятно, единственная семья в Америке, которая каждый месяц собирается на ужин и никогда не пропускает чей-то день рождения или праздник в кругу всей семьи.

Когда она произнесла это, все вышесказанное перестало казаться подозрительным.

— И наконец, — Нари перелистнула фото к снимку невероятно красивой пары: мужчины с зелеными глазами и каштановыми волосами и женщины с длинными черными волосами и большими карими глазами. — Родители Итана, Лиам и Мелоди Каллахан, предыдущие король и королева... они мертвы.

Я замерла. Просто глядя на них, на их фото в духе снимков для обложки журнала, я начала сомневаться настоящее ли оно, ведь они смотрели друг на друга так, словно были единственными двумя людьми на планете.

— Мелоди... та еще засранка, —

прошептала Нари, и я подняла взгляд, отмечая, что моя собеседница тоже смотрит на свой планшет. — Если в пятидесяти футах от нее был стеклянный потолок, он автоматически разбивался. У них с Лиамом был брак по расчету, потому что ее отец занимал пост главы итальянской мафии... пока он не перешел к ней.

— Постой... что? — прошептала я и затем вспомнила двух итальянок, что защитили меня в тюрьме.

— Длинная история. Если начну, то до конца могу наваять как минимум четыре романа, — ответила она, постукивая пальцем по снимку. — Подводя итог, когда они женились, то объединили итальянскую и ирландскую мафию, в результате разгромив всех, кто вставал у них на пути. Позже Мелоди стала вести публичную жизнь, заняв пост губернатора, и ее так любили, что даже надеялись, будто она выдвинется на пост президента. Но она ответила, что Чикаго — ее дом и если захочет жить в гигантском белом доме, то просто перекрасит свой дом в белый цвет. Мелоди умерла от сердечного приступа во время автомобильной аварии... Лиам, ее муж был подавлен. Дальше следовали самые темные времена нашей семьи. Я все еще помню его через неделю после аварии. Его крики были слышны по всему дому, а затем резко стало тихо. Он напивался до потери сознания... мой отец и дядя Деклан опасались, что Лиам покончит с собой. После ее похорон он едва ли с кем-нибудь разговаривал, и каждый день ходил на ее могилу, пока не умер, через неделю после восемнадцатилетия близнецов. Итану было девятнадцать.

Я потянулась к стакану с водой, не зная, что сказать. Горло болело и, кажется, сжалось сильнее, когда еще раз взглянула на пару.

— У них было трое детей. Уайатт Седрик Каллахан, сейчас он хирург-травматолог в Бостон Медикал.

Мне хотелось сказать, что все в этой семье очень красивы, но опять же, видя то, как смогли преобразовать меня саму, я едва ли могла поверить, что дело в генетике. В любом случае, Уайатт был красавцем. Высокий, с глубокими карими глазами, коричневыми спутанными волосами и легкой небритостью. Он как бы немного хмурился, но казался расслабленным. До этого момента его фото было первым, на котором мужчина Каллахан не носил костюм. На части снимков он был в форме врача, на другой — в джинсах и свитерах.

— Его сестра-близнец — Донателла Авиэла Каллахан.

Гм... она казалась очень похожей на мать, за исключением зеленых глаз вместо карих. Другими словами, ошеломляюще красива.

— Дай угадаю, она вроде супермодели? — пробормотала я.

— Нет. Донателла писатель, — ответила Нари, полностью застав меня врасплох.

— Автор? Она?

— Никто не знает. Она пишет под псевдонимом. Все думают, что девочка — семейная принцесса, но ее работы довольно известны. — Она снова постучала пальцем по экрану, переходя к последнему снимку. — Последний, но не по значимости, твой будущий муж, Итан Антонио Джованни Каллахан, глава ирландской и итальянской мафии, и собственно семьи Каллахан.

Чтобы меня жестко оттрахали.

Гм, не это... ну... нет, я не это имела в виду. Срань господня. Я снова взглянула на Нари.

— Ага, вот почему я оставила его напоследок. — Она подмигнула, выключая планшет и предавая его обратно охраннику, о присутствии которого я опять же забыла. — Теперь передай персоналу ресторана, что можно приносить еду.

Что ты делаешь, Айви?

Я ввязалась в это и отвлеклась...

Неважно, как он выглядел, неважно, как все они выглядели.