Дитя заката
Шрифт:
Напротив могилы бабушки Катлер возвышался свежий холмик, под которым покоились останки Рэндольфа. Такого ли мира хотел он?
ВЕЧЕР В БЕЛЛА ВУДЕ
После похорон я стала замечать в поведении матери странные перемены. Она закрывалась в своей комнате и долго оттуда не выходила. Возможно, она собиралась с силами, чтобы заняться активной деятельностью, но сейчас дела отеля ее не интересовали. Гуляла она обычно далеко от гостиницы, стараясь не встречаться с постояльцами, для своих прогулок она использовала наш лимузин. Эта внезапная перемена очень интересовала окружающих, но мать гордо не замечала их жадные взгляды,
С тех пор как я появилась в отеле, к ней редко захаживали гости. Я могла пересчитать визиты ее старых друзей по пальцам. Должно быть, она очень одинока, нужно как-нибудь это изменить.
Однажды я встретила ее в коридоре очень оживленную, в отличном расположении духа. На лице был легкий макияж, волосы причудливыми волнами спадали с плеч, одета она была в черное довольно открытое платье, на шее – голубой шелковый шарф. Она сияла. Я не могла скрыть удивления.
– Привет, Дон. Как я выгляжу? – Она повернулась на каблуках.
Мать выглядела помолодевшей на несколько лет, голос звенел как майский ручеек.
– Превосходно, мама. Куда ты собралась?
– У меня сегодня ланч со старыми школьными подругами, а потом мы, возможно, отправимся на демонстрацию моделей одежды.
Здесь она сделала паузу, видимо ожидая моей ответной реплики, но я ничего не ответила, просто скептически ее оглядела. Она сконфузилась.
– Что, я должна сидеть целыми днями дома? Я не обязана страдать всю оставшуюся жизнь, я так долго не выходила отсюда, что все могут подумать, что я заболела или, может, даже умерла. Кажется, уже настало время выйти в свет. Конечно, – она сделала печальную мину, – я не могу не страдать, бедный Рэндольф, здесь все напоминает о нем, вокруг так много несчастий, бедный Филип, бедные сироты, я должна всем помогать, нужно поддерживать Армию спасения.
– Ничего, ничего, мама, я совсем не против, пусть твоя прогулка будет приятной.
– Я иду не развлекаться, Дон! Я иду выполнить свой долг, я не какая-то там бабушка Катлер. Хотя даже такая свинья сделала нечто полезное для общества, а именно родила великолепного Рэндольфа, который дал мне возможность заниматься благотворительностью.
– Может быть, лучше ты... – Я оборвала себя на половине фразы.
– Ты только подумай, как много обязанностей лежит на плечах женщин, не стоит улыбаться, это серьезно. Каждая женщина обязана... – Не закончив фразу, она повернулась к выходу. – Извини, но мне надо идти. Где Джулиус? Мне он срочно нужен, я еду в автомобиле, я обязательно что-нибудь куплю для тебя, дорогая.
Я посмотрела ей вслед и пошла к Кристи. Летом в отеле разгар сезона, поэтому с каждым днем работы становилось все больше. Я все реже виделась с Кристи и Джимми, они оба тяжело переносили мое отсутствие. Даже во время обеда, если мне приходилось отдавать распоряжения слугам, в глазах Джимми читался немой укор: «Ну, что же ты не обращаешь на меня внимание?»
Мистер Дорфман и мистер Апдайк оказывали мне все больше доверия, все больше поддерживали, нам приходилось решать все больше проблем, мне все чаще приходилось обращаться к ним за помощью, они стали членами моего семейного совета. Я завела ежедневник, чтобы отмечать запланированные встречи и звонки, и каждое утро заполняла его. Работа требовала все больше физической и умственной отдачи. Бабушка Катлер вызывала у меня восхищение, в ее-то возрасте столько сил отдавать отелю, из всей семьи только она была способна на это. А я все сильней уставала и все меньше времени могла уделять Кристи.
Кристи развивалась очень быстро, еще вчера я видела в ней прекрасного младенца, а сегодня передо мной предстала маленькая леди с недетской серьезностью взирающая на окружающий мир. Она скучала о Рэндольфе, вероятно, сильнее, чем кто-либо другой. Сисси рассказывала мне о том, как часто Кристи просилась в кабинет к Рэндольфу, о том, как они были рады друг другу. Я предложила Сисси приводить Кристи ко мне в кабинет, но это создавало множество трудностей, так как, в отличие от Рэндольфа, в кабинете я занималась делами, и служащим не доставляло удовольствия ждать, пока я наиграюсь с Кристи. А если я оставляла ее без внимания, в лучшем случае она начинала засыпать меня вопросами. Иногда, когда и я, и Джимми были заняты, Кристи отводили на побережье, где она играла с постояльцами отеля, все были очень довольны.
У Кристи был очень большой словарный запас, постояльцы удивлялись, узнавая ее возраст, она была развита не по годам. Отдыхающие баловали ее, одаривали различными комплиментами, особенно их восхищали ее голубые глаза и золотые волосы.
Единственная, кто абсолютно не проявлял никаких эмоций при виде Кристи, была моя мать. Для нее существовала только собственная персона. Большую часть времени она проводила перед зеркалом и довольно редко прогуливалась рядом с Сисси и малышкой, да и то, когда та была совсем крошечной.
Мать жаждала внимания и делала все для того, чтобы хоть чем-нибудь его привлечь. Любимым ее средством была прогулка по отелю с расточением улыбок, от которых, как ей казалось, все были в восторге. Однажды Кристи все-таки проникла в ее комнату, и мать невозмутимо потребовала, чтобы Сисси забрала ее – мол, в ее комнате слишком много хрупких вещей, которые Кристи обязательно все переломает. Последним придуманным ею ежедневным зрелищем был ее сольный выход в столовую во время обеда. Она подходила ко всем знакомым гостям, улыбаясь, бросала им короткие фразы и удалялась.
Однажды мне позвонил Филип и пожаловался, что никак не может дозвониться к матери.
– Скоро заканчивается сессия, и я хотел бы взять небольшой отпуск и отправиться вместе с Бетти Энн к ее родителям на Бермуды. Они меня пригласили, я хочу, чтобы мать знала, – закончил он.
По интонации я поняла, что на самом деле он больше хочет, чтобы об этом знала я.
– Когда ты ей звонил?
– На прошлой неделе и дважды перед этим. Как она? С ней все в порядке?
– Она превосходна, я никогда не видела ее такой жизнерадостной и энергичной, но последнее время я действительно вижу ее редко, она постоянно где-то гуляет и возвращается очень поздно.
– Это на нее не похоже. Пожалуйста, передай ей наш разговор, я пришлю тебе открытку с Бермуд.
– Хорошо. Желаю приятно провести время.
– Спасибо. Когда я вернусь, помогу тебе с работой.
– Мне не требуется помощь.
– Бабушка Катлер вернулась? – засмеялся Филип.
– Мне тяжело, но я стараюсь все делать сама. Я понимала, что для того, чтобы быть счастливой, мне нужно еще очень много сделать.
Декор кабинета был изменен, как это было мною ранее запланировано. Темные цвета были заменены на светлые, тяжелая мебель – на легкую современную. Стало несколько просторнее, из прежних вещей остался только портрет девушки, но он уже не смотрелся так мрачно, на других стенах висели портреты Кристи и Джимми, в углу стояли поделки Кристи. Джимми расставил по всему кабинету вазы и чуть ли не ежедневно приносил цветы, обычно это были мои любимые розы и жасмин, а не лилии, которые так обожала бабушка Катлер.