Длинные тени
Шрифт:
– Я не хотел, чтобы она уходила, но ей пришлось, потому что… ну… у нее не было выбора. Она не хотела покидать меня, но кое-что ее заставило.
– Мамочка сказала, что с ней что-то случилось. Что кто-то сделал ей больно.
– Это правда. Кто-то сделал моей доченьке больно, и ей пришлось уйти, Сэнди.
Эндрюс встретился взглядом с Уайт. Вид у него был расстроенный и потрясенный. Покачав головой, она прижала палец к губам.
– И мамочке Молли тоже, – сказала Сэнди. – Я помню.
– Да, и мамочке Молли тоже, они обе ушли вместе.
– Они сказали досвиданье?
– Сэнди, закрой глаза.
– Что, зачем?
– Просто закрой глаза, пожалуйста. Это важно.
– Ладно.
– Они закрыты? – спросил Декер.
– Да.
– Теперь подумай о своей маме. Что она делает?
– Она мне улыбается. Она всегда мне улыбается.
– Это правда. Каждый раз, когда твоя мама говорила мне о тебе, она улыбалась. Потому что она любила тебя больше всего на свете, как я любил мою доченьку.
При этих словах Уайт стиснула кулак и крепко прижала его ко рту. Глаза ее были закрыты, но из-под век сочились слезы.
– Ты видишь Молли, когда закрываешь глаза? – спросила Сэнди.
– Да, вижу, все время. И ее мамочку вижу. И, я думаю, потому-то они, и твоя мама тоже, так и не попрощались. Потому что когда говоришь «прощай», это значит, что мы больше не увидимся. Но мы увидимся. Ты видишь ее прямо сейчас. А я закрываю глаза, и передо мной Молли и ее мама. Я вижу их прямо сейчас, и они мне улыбаются. Так что никаких прощаний. Они всегда с нами, Сэнди. Надо только закрыть глаза и сказать: «Привет», и они к нам придут. Они прямо здесь, с нами. Всё время.
– Привет, мамочка, – проговорила Сэнди. – Это я, Сэнди.
– И даже если она вроде бы не отвечает, Сэнди, в голове ты знаешь, что она сказала бы. Молли всегда звала меня «папань». Так что прямо сейчас я слышу, как она так меня зовет.
– Мамочка зовет меня Сэнди-денди.
– Я знаю. И, наверное, она называет тебя так прямо сейчас.
– Я слышу ее. Правда-правда слышу. Это я, мамочка, Сэнди-денди…
– Ага, я тоже ее слышу.
– Я хочу показать ей новые платья, которые папочка мне купил.
– Уверен, она с радостью их посмотрит.
– Ты правда Амос Декер, да?
– Ага, я правда Амос Декер.
«К добру оно или к худу».
Несколько мгновений спустя в трубке раздался голос Эрла:
– Боже мой, Амос, не знаю, что ты сказал, но ее как подменили. Убежала наверх, хохоча во все горло и повторяя «Сэнди-денди» снова и снова. – Он помолчал… – Амос, ты еще там?
– Я еще здесь.
– Спасибо тебе большущее.
– Ага. Слушай, мне пора.
Дав отбой, Декер уставился на телефон. Эндрюс бросил на Уайт вопросительный взгляд.
– Отвезите нас к нашей прокатной тачке, – сказала она. – По-моему, пора нам заселиться в отель и перекусить. А может, и выпить.
Пока машина ехала, Уайт то и дело поглядывала на Декера. А он просто продолжал смотреть на телефон.
Глава 14
–
Декер и Уайт сидели в обеденном зале «Даблтри». С едой было покончено. Амос взял пива, а Уайт вертела в пальцах бокал мерло.
Пропустив ее слова мимо ушей, Декер допил пиво и уже вставал, чтобы уйти, когда она сказала:
– У меня было трое детей, Декер. Сейчас только двое.
Он снова сел.
– Что стряслось?
– Разборка соперничающих банд на нашей улице. Палили почем зря. Одна пуля прошла сквозь стену нашего дома. Услышав шум, мой сын Донте сел в кровати. Пуля угодила ему прямиком сюда. – Фредерика прижала дрожащий палец к левому виску.
– Сожалею… Когда это случилось?
– Пять лет назад. – Помолчав, она опустила глаза. – Он был моим средним ребенком. Дети у меня шли прямо подряд. Мои биологические часики тикали. Я знала, что хочу троих. Думала, справлюсь, карьера в ФБР и все прочее… Пока мой бывший не ушел за порог, когда я еще вынашивала Джеки. К счастью, мама пришла мне на выручку. Я… меня не было дома, когда это случилось. Я была на… – Из груди ее вырвалось рыдание, но она быстро его подавила. Утерла губы салфеткой и подняла глаза, но избегая встречаться взглядом с Декером. – На задании.
Амос нервно стучал пальцами по столу. Он не хотел прерывать молчание, не зная, что сказать. Но наконец-то решился высказаться, поскольку чувствовал, что Уайт потребовалась немалая отвага, чтобы сделать столь душераздирающее признание. И она заслужила чего-то подобного в ответ.
– Сэнди – дочь моей прежней напарницы. У нее задержка умственного развития, так что она не может до конца понять, что с мамой. Потому-то ее отец мне и позвонил. У нас с Сэнди… что-то вроде доверительных отношений.
– То, что вы ей сказали, Декер, просто замечательно. Почти идеальное попадание в цель для данной ситуации.
– Обычно я не говорю о том, что стряслось с моей семьей. Я этого просто не… делаю.
– Я тоже. Но я просто подумала, что нам надо сломать лед.
– Справедливо.
– Говорят, время лечит, но я в этом не уверена. Вовсе нет.
– Время не обязательно лечит, но дает перспективу и приглушает чувство утраты. Впрочем, не для меня. – Амос прижал палец ко лбу. – Я не способен забывать. Ни на йоту. Ничего не идет на убыль, ничего не становится лучше. Это новый выход кино каждый день, но кино то же самое.
– Но вы ведь помните и хорошие времена, правда? Лучше, чем мы остальные – свои. У меня начинает угасать часть того, что связано с Донте. Я не хочу этого, но у меня двое детей и карьера, поглощающая все, что у меня есть.
Декер потер рот.
– Одно другое не компенсирует. Это сорок бочек арестантов.
– Это я понимаю. А еще понимаю, что вы подвели черту с личными вопросами, так что давайте перейдем к профессиональным. Сегодняшние впечатления?
Декер автоматически перестроился.