Дневник (1887-1910)
Шрифт:
* Говорить по двадцати пяти афоризмов в день и к каждому из них добавлять: "В этом вся суть".
* Ее ноги оставляли на песке следы, похожие на скрипки в миниатюре.
* Конечно, сейчас мы друзья, но попробуйте, начните первым! А ну, скажите или напишите обо мне что-нибудь неприятное, и вы увидите, как я вам сумею ответить и какая, оказывается, сила взаимной ненависти зреет в наших душах.
30 января. Больше всего меня волнует чтение железнодорожных расписаний.
1 февраля. Он никогда не спорил. Он только говорил
2 февраля. В наши дни писатели сразу снимают копии со своих писем, дабы потомство без особых хлопот могло собрать их переписку.
4 февраля. Он вполне довольствовался двумя друзьями и одним недругом, именно тем количеством, которое требуется, чтобы драться на дуэли.
20 февраля. Читать я люблю так, как курица пьет, часто поднимая голову, чтобы втекало струйкой.
22 февраля. Я люблю тебя, как фразу, которую я выдумал во сне и, проснувшись, не могу припомнить.
* "Слова, покрытые пылью дорог", - говорит Тристан Бернар.
23 февраля. Если вы обо мне хорошего мнения, то выскажите его скорее, а то оно, сами понимаете, продержится недолго.
1 марта. Слышно, как возятся уже улегшиеся на ночлег гуси. Они болтают гортанными голосами. Приподымают чуть-чуть крылья, чтобы уложить их поудобнее. Жмутся друг к другу, совсем как светские дамы, когда, шурша шелками, они окружают рассказчика, который обещал им интересную историю.
А он, когда они уже увлечены сверх меры, имеет еще наглость пококетничать:
– Да уж стоит ли продолжать, сударыни?
* Холодный беспорядок Гюстава Доре.
2 марта.
– Стараются, - говорит Бодевекс, - сделать из Христа человека, а из Наполеона - бога.
20 марта. Вкус настолько дурной, что это только вкус.
* Вчерашняя слава не в счет; сегодняшняя - это слишком пошло, и я хочу себе завтрашней славы.
24 марта. Вчера видел Анатоля Франса. Говорил о "Паразите", который ему очень-очень нравится.
Всегда приятно слышать, когда тебя хвалят ни за что. Спрашиваю, почему он назвал меня "самым искренним из натуралистов"?
– Под натуралистом я подразумеваю, - говорит он, - того, кто любит природу.
Все в порядке. Впрочем, это не важно. Ему еще придется говорить обо мне, и он спохватится, как и все прочие.
Говорю ему:
– Мой метод очень прост. Мне интересно то, что я делаю, и я стараюсь заинтересовать других.
И Франс, повернув как будто на шарнирах свою голову к Веберу, говорит:
– Хорошо сказано. Очень хорошо.
29 марта.
– Вы верите всем этим россказням?
– говорит Верлен.
– Я, сударь, напиваюсь, только чтобы поддержать репутацию, рабом которой я стал. Я напиваюсь только тогда, когда бываю в свете.
2 апреля. Оригинальность мне претит.
5 апреля. Некоторые, как, например, Марсель Швоб, любят иностранных писателей, все равно каких, из любви к чужому. Я же сторонюсь их из любви
9 апреля. Весь день я пичкал себя грустью.
15 апреля. Гонкур громоздит на каминную решетку в стиле Людовика XV щипцами в стиле Людовика XVI дымящиеся поленья, которые почему-то все время падают.
18 апреля. Пещеры театральных лож, которые кишат глупостью.
19 апреля. Написать новеллу о кредите и дебете дружбы.
* Не доверяй своей фантазии.
* Я люблю лишь те пирожные, которые хоть чуточку напоминают вкусом обыкновенный хлеб.
* Мертвенная бледность стен в грозовую погоду, и синеватые оконные стекла, словно испорченные зубы.
21 апреля. Люблю дождь, который зарядит на целый день; я лишь тогда чувствую себя по-настоящему в деревне, когда я весь заляпан грязью.
23 апреля. Впал в зрелый возраст.
24 апреля. Мысли едва ворочаются, как раздавленные крабы.
25 апреля. Время от времени он приходил меня проведать, но не слишком часто, а просто, чтобы вдохнуть немного едких глотков горечи.
* Не следует путать людей умных и людей талантливых.
* Он всегда был сентиментальным: деликатный голубой цветок пустил в нем корни крепче дубовых. Самым свирепым бурям не удавалось вырвать этот цветок. Он лишь чуть прикрывал венчик и тут же раскрывался, как только буря проносилась мимо.
7 мая. Прелестное замечание Сен-Поль-Ру о том, что деревья обмениваются птицами, как словами.
11 мая. Нужно, чтобы дневник, который мы ведем, не был только болтовней, как это слишком часто чувствуется в "Дневнике" Гонкуров. Нужно, чтобы он помог нам формировать характер, беспрерывно его исправлял, выпрямлял.
17 мая. Руссо ведет беседу со своей душой, а Гонкур - со своими скудоумными соседями. Жан-Жак чувствует себя стариком, но, как он ни дряхл, он считает, что он лучше, чем молодые здоровяки.
* Мои книги - это как бы письма самому себе, которые я позволяю читать другим.
21 мая. Листья расцвели дождевыми каплями.
* Голубь сел на подоконник и вспорхнул, хлопнув крыльями, как накрахмаленной салфеткой.
26 мая. Если бы вы только знали, как я хорошо себя чувствую в одиночестве, в каких я всегда добрых с собой отношениях.
* Француз колет эпиграммами того, кем хотел бы быть: депутата, и то, что хотел бы получить: орденскую ленточку.
29 мая.
– Я вымыл руки, - говорит Фантек.
– Они такие белые, что можно подумать, будто меня только что купили.