Дневник для Стеллы
Шрифт:
Вот и все ваши деньги, и мы с вами в расчете, потому что ничего сверх этих восьми ирландских фунтов я платить вам не стану, так что будьте любезны довольствоваться этим.
Напоминает счета церковного старосты, не правда ли?
В субботу вечером. Я распечатал письмо и умудрился при этом его разорвать, но лишь потому, что спешил сообщить вам, что все мы теперь вне опасности: чтобы обеспечить большинство, королева назначила не больше и не меньше как двенадцать новых лордов; девять из них удостоены этого титула впервые, а остальные — старшие сыновья пэров. Мало того: она сместила герцога Сомерсета. Наконец-то королева очнулась! и лорд-казначей тоже! Единственное мое желание теперь — увидеть, как будет изгнана герцогиня. Впрочем, мы сумеем ее обойти. Все мы чрезвычайно счастливы. Можете меня поздравить, слышите, сударыни! Я написал это в кофейне. Трое из новых лордов [750] принадлежат к нашему Обществу.
750
Трое из новых лордов… — На самом деле четверо, потому что кроме Мэшема, Батхерста и Лэнсдауна бароном стал и зять Оксфорда — Даплин.
Письмо XXXVIII
Лондон, 29 декабря 1711.
[суббота]
Отправил свое письмо нынче вечером, после обеда у Нэда Саутуэла, где пил очень славное ирландское вино, и все мы от души радовались столь счастливому повороту событий.
30. Оказывается, я ввел вчера декана и вас в заблуждение, потому что герцог Сомерсет все еще не смещен. Побывал нынче при дворе, заранее решив, что буду с вигами отменно любезен, но видел там лишь очень немногих из них. Находясь в королевской опочивальне, я перемолвился несколькими словами с лордом Рочестером; он подошел потом к леди Берлингтон [751] , и она осведомилась у него, с кем это он разговаривал, а потом шепталась обо мне с леди Сандерленд. Я попросил лорда Рочестера передать леди Сандерленд, что она, боюсь, любит меня меньше, нежели я ее, однако он не выполнил моей просьбы. Герцогиня Шрусбери, подойдя ко мне, раскрыла веер, дабы присутствующие не могли за нами наблюдать, и мы поздравили друг друга по случаю произошедших перемен, но вместе с тем и вздохнули при мысли, что семейство Сомерсет все еще не отстранено. Секретарь, наш брат Батхерст, сын герцога Виндзора и я обедали нынче с герцогом Ормондом. Батхерст и Виндзор [752] числятся в списке новых лордов. Нынче при дворе я попросил брата лорда Рэднора передать его милости, что в шесть я приду к нему; я так и сделал и три часа кряду спорил с ним, пытаясь переманить на нашу сторону. Я так настойчиво его убеждал, что надеюсь, он станет сговорчивей; при всем том он отъявленный негодяй, и хотя я уверял его, что решился переговорить с ним единственно из любви к нему, но это была ложь, и я нисколько бы не опечалился, если бы его в один прекрасный день вздернули; что поделаешь, сейчас каждый добытый голос значит для нас очень много. Герцог Мальборо тоже был нынче при дворе, но едва ли хоть одна живая душа обратила на него внимание. Уже распространился слух о том, что Мэшем станет лордом. При дворе решительно ничего нельзя сохранить в тайне. Среда будет поистине достопамятным днем, и вы узнаете тогда о дальнейшем.
751
Леди Берлингтон Джулиана (1672—1750) — смотрительница королевского гардероба.
752
Виндзор Томас (1670—1738). — Был еще с 1699 г. пэром Ирландии, а теперь стал бароном Маунтджоем острова Уайт.
31. Со вчерашнего дня у нас неожиданно потеплело, и стало очень сыро, тем не менее, я прогулялся пешком в Сити, где пообедал и уладил дела с типографом. Мне удалось добиться назначения доктора Кинга редактором «Газеты», это даст ему двести фунтов ежегодного дохода. Патенты наших новых лордов уже утверждены; и все же не могу сказать, чтобы меры, на которые решился двор, были мне по душе, коль скоро мы могли бы принять какие-нибудь другие. Впрочем, я вам это уже говорил. Мне сказали, что герцог Мальборо смещен со всех своих постов [753] . Завтра я буду знать об этом, когда пойду с доктором Кингом на обед к господину секретарю. — Это сильное лекарство, и да ниспошлет господь пациенту силы перенесть его. Приверженцы прошлого кабинета министров в полном отчаянии.
753
Мальборо смещен со всех своих постов. — Об этом, как и о назначении 12 новых пэров, было официально объявлено в «Лондонской газете» 31 декабря; виги были в ярости, но бессильны перед лицом почти всеобщего желания положить конец войне.
1 января. Желаю моим драгоценным малюткам МД многих счастливых новогодних праздников; да, да, обеим, Дингли и Стелле, ну, и Престо, конечно, тоже — много счастливых новогодних праздников. Обедал с господином секретарем. Герцог Мальборо в самом деле отстранен от всех своих должностей; командование гвардейским пехотным полком передано герцогу Ормонду, а к кому перешли другие должности — не знаю. Если у кабинета министров нет твердой уверенности, что мир будет заключен, то такой шаг меня, признаться, удивляет, и я не могу его одобрить с легким сердцем. Королева и лорд-казначей люто ненавидят герцога, и своим падением он обязан именно этому больше, нежели любым своим промахам; разве только еще, что он слишком уж стакнулся с кликой вигов; однако никаких подробностей я пока не знаю. Как бы там ни было, за границей нас наверняка за это осудят. Сказать по чести, я не нахожу у него ни единого достоинства, кроме таланта полководца, хотя и в этом, как мне доводилось слышать, некоторые опытные военачальники ему отказывают. Но пока он был командующим, нам, во всяком случае, всегда сопутствовал успех на поле брани. Репутация на войне — великое дело и, боюсь, французы уверены, что армия, которой он командует, непобедима, да и наши солдаты думают точно так же, поэтому, кто знает, не подстрекнет ли такой шаг Францию на какие-нибудь козни против нас. Мне досадно видеть, как к делам государственным примешивают личную неприязнь.
2. На сегодня было назначено заседание палаты лордов, на котором в ее состав должны были ввести новых пэров. Я отправился в Вестминстер, чтобы увидеть все собственными глазами, но в помещении палаты было слишком многолюдно, а посему я зашел только в гардеробную и поздравил четырех моих братьев, а также сэра Томаса Мэнсела и молодого Виндзора; с шестью остальными я незнаком. Опасались, как бы виги не стали чинить препятствия, однако ничего такого не произошло. Днем я пошел повидать миссис Мэшем, поздравил ее с новым титулом и пожелал счастливого нового года. Она, как я убедился, чрезвычайно довольна; ведь принадлежность к сословию пэров послужит ей своего рода защитой, как бы ни повернулось дело. Она попросила меня непременно прийти к ним вечером поужинать с ней и лордом-казначеем; я пришел к девяти, но не застал ее дома и решил не дожидаться. — Нет, нет, мои юные дамы, я пока еще не собираюсь отвечать на ваше письмо. Обедал с приятелем, живущим по соседству. Что-то не видно здесь никаких примет Рождества, вот только всюду, где я обедаю, подают соленую свинину или пирожки со сладкой начинкой, да еще приходится раздавать лакеям и дворецким всяких вельмож полукроны как будто это фартинги. Вчера я отдал семь добрых гиней хозяину таверны, где на прошлой неделе угощал наше Общество. Я всерьез намерен послать вам счет; кажется, я уже перечислял кое-какие из моих расходов. Я пока не слыхал, принимала ли палата лордов какие-нибудь решения после назначения новых пэров. Форд ушел от меня только в пееэрвом чааасу.
3. Нынче день встречи нашего Общества, председательствовал лорд Даплин: у нас каждую неделю новый председатель, который угощает и назначает себе преемника. Сегодняшний обед обошелся, я полагаю, в
754
Лорд Лэнсдаун — Джордж Грэнвил.
4. Я все еще не могу избавиться от последствий простуды. Был нынче в Сити, где обедал у моего типографа, и отдал ему балладу [755] , в сочинении которой участвовало несколько человек, ни кто именно — не знаю; думаю только, что лорд-казначей тоже приложил к этому руку; три станса сочинил я, но большая часть принадлежит, видимо, перу доктора Арбетнота. Просмотрел также кое-что из напечатанных мелочей и памфлет, сочиненный одним из моих подручных. Сомерсет все еще не отстранен. Я почти не сомневаюсь в том, что «Пророчество» появится у вас в Ирландии, хотя оно не поступало здесь в продажу, и лишь несколько печатных экземпляров было роздано друзьям. Скажите мне, по крайней мере, поняли ли вы его? — Нет, право же, без посторонней помощи это нам не под силу. — В таком случае скажите, какие места вас затрудняют, и я вам их поясню. Мы исключили вчера одного из членов нашего Общества: он грубо нарушал правила и не являлся на наши обеды. Мне поручено написать ему, дабы известить о нашем решении. Это Том Гарли, секретарь казначейства и двоюродный брат лорда-казначея. Он уезжает в Ганновер с поручением королевы. Мне предстоит также, как только я увижу герцога Ормонда, уведомить его об избрании.
755
…отдал… балладу… — Речь почти наверняка идет здесь о неоднократно потом перепечатывавшейся в виде листовки «Басне о вдове и ее коте», направленной против герцога Мальборо.
5. Утром отправился по делам одного из моих прихожан, некоего Наттэла [756] , который приехал сюда, чтобы получить сто фунтов, оставленных ему по наследству. Пройдоха стряпчий отказался выплатить деньги под тем предлогом, что Наттэл не тот, за кого себя выдает. Я написал стряпчему очень суровое письмо и предупредил его, что беру Наттэла под свое покровительство и не оставлю в беде, после чего этот мошенник попросил меня встретиться с ним и засвидетельствовать, что Наттэл не самозванец, что я нынче и сделал, и деньги тотчас же были ему выплачены. Потом я нанес визит лорду-казначею; он ведет себя как ни в чем не бывало и считает, что все обстоит как нельзя лучше, кроме того только, что семейство Сомерсет все еще не удалено: Эта беспечность выводит меня из себя, или, как говорит в таких случаях мой слуга, не нравится мне это. Потом я пошел навестить беднягу Уилла Конгрива и застал у него какого-то француза, который пользует его: ведь он почти ослеп на оба глаза. Обедал в Сити в обществе нескольких коммерсантов; у меня было дело к Стрэтфорду, но повидать его так и не удалось. — Послушайте, Престо, перестаньте важничать и отвечайте на наше письмо, — говорит МД. — Да, да, непременно отвечу как-нибудь на днях, когда у меня не будет других дел. Ох, что же это такое, — я пишу вам уже целую неделю, а не написал еще и страницы. — Эти безобразные пятна вовсе не от табака, и вообще это последний лист с золотым обрезом из тех, что у меня были, так что попридержите язычок. Наттэл изумился, когда ему вместо денег вручили несколько клочков бумаги, однако я велел Бену Туку вразумить его; он никак не мог взять в толк, что каждая бумажка — это десять фунтов, и был озадачен, как истинный ирландец. Бен Тук и мой типограф просят меня похлопотать, чтобы их назначили поставщиками канцелярских принадлежностей для артиллерийского управления, ведь генерал-фельдцехмейстером вместо герцога Мальборо назначен теперь лорд Риверс. Если мне это удастся, то каждый из них получит еще по сто фунтов годового дохода. Завтра попытаюсь это сделать.
756
Наттэл. — Возможно, Кристофер Наттэл, дед писателя Лоренса Стерна.
6. Утром пошел к графу Риверсу, чтобы поздравить его с новым назначением и выпросить поставку канцелярских принадлежностей для его управления моему типографу и книготорговцу. Он тотчас же изъявил согласие и, как бывалый придворный, присовокупил, что делает это исключительно ради меня, но, поскольку я, как он слыхал, собирался попросить господина секретаря, чтобы и тот переговорил с ним об этом деле, то, хотя он и без того уже дал свое согласие, чтобы уважить меня, но все-таки желал бы, чтобы и секретарь тоже его об этом попросил. Обычная придворная уловка: одним махом связать обязательством как можно больше людей. Вместо того, чтобы пойти в церковь, я прочитал молитвы у бедной миссис Уэсли, которая очень тяжко хворает, а потом побывал при дворе, где было чрезвычайно многолюдно: все жаждали увидеть принца Евгения, прибывшего сюда вчера и остановившегося в Лестер-хауз [757] , но оказалось, что он должен встретиться с королевой только в шесть часов вечера. Надеюсь, он прибыл слишком поздно и вряд ли уже сумеет чем-нибудь помочь вигам. Я отказался обедать с господином секретарем и чуть было не пропустил обеда у одного моего приватного знакомого. В шесть я побывал при дворе еще раз, чтобы все же увидеть принца, но он беседовал с королевой, а когда выходил от нее, то сопровождавший его господин секретарь совсем заслонил его от меня своим огромным париком. Я расскажу вам в связи с этим об одном забавном эпизоде. Направляясь во дворец вместе с господином секретарем, принц Евгений сказал ему, будто Гофман, резидент императора в Лондоне, предупредил его высочество, что здесь не принято являться ко двору без длинного парика и что его парик чересчур короток. «Я решительно не знал, как мне быть, — продолжал принц, — так как никогда в жизни не нашивал длинного парика, а потому послал узнать у всех моих камердинеров и лакеев, не найдется ли у кого из них подходящего, чтобы одолжить мне, но ни у одного из них не оказалось длинного парика [758] ». — Превосходно сказано, да? И сколько презрения? Правда, господин секретарь ответил ему, что это не имеет ровно никакого значения и что такого обычая придерживаются только придворные церемониймейстеры. Ужинал я у лорда Мэшема вместе с лордом-казначеем и господином секретарем; милорд ушел в полночь, а мы просидели до двух, и, тем не менее, я счел необходимым написать вам обо всем этом, поскольку это свежие новости. А теперь я лягу спать и постараюсь заснуть; надеюсь, мне это удастся, потому что я немного выпил.
757
Лестер-хауз. — Построен в 1630 г., находился на северной стороне нынешнего Лестер-сквера, разрушен в 1790 г.
758
…ни у одного из них не оказалось длинного парика. — Свифт еще раз рассказал этот эпизод в своем «Трактате касательно хороших манер и хорошего воспитания» (Prose works, XI, 82).