Дневник (не)любимои? женщины
Шрифт:
– Кать – я произношу её имя очень тихо, хотя внутри все клокочет – объясни, пожалуйста, в чем я виноват. Я не..
– Замолчи – впервые за все время нашего сосуществования кричит на меня моя жена – Конечно, вы не думали, что я сбегу. Что тебе придется спасать всю свою шайку-лейку. Ты, наверно, уже надеялся, что больше никогда меня не увидишь? Заберете малыша, прикопаете меня в каком-нибудь ближайшем лесочке и забудете, да?
– Да, бля...ь, я не...
– Закрой. Свой. Рот. – Катя сжимает кулаки, и делает шаг ко мне навстречу. –
– Катя – не смотря на её протест, я поднимаюсь по ступенькам – Я не понимаю о чем ты. Расскажи мне, что произошло и мы с тобой вместе разберемся.
Я нахожусь от нее на расстоянии вытянутой руки, и... моя жена пользуется этим.
Ее удар по лицу не слишком сильный, но такой неожиданный, что я чуть не слетаю со ступенек.
– Не ври – кричит Катя, и я вижу, как по её щеке катится одинокая слеза. – Не ври – она на секунду прикрывает глаза и говорит тихим голосом – Передо мной можешь не притворяться. Я же была там. Я все знаю... Но теперь, теперь же я Вам не нужна, да? Я больше не смогу принести Вам пользы.
Катя рукой проводит по щеке, стирая влагу с лица. Но я вижу, что в уголках глаз вновь собираются слезы.
Я сейчас многое бы отдал за то, чтобы прикоснуться к её глазам, стереть эти слезы с такого красивого лица и все ей объяснить.
Только как объяснить то, чего сам не понимаешь?
А я не понимал. Вернее, я догадался, что Катя обвиняет меня в своем похищении, но почему?
– Катя – я смотрю в её глаза и не отвожу взгляда – Что бы тебе ни сказали, я не виноват. Давай поговорим и во всем разберемся.
Я хочу сейчас взять её за руку. Она так близко, что руки просто зудят от нарастающего желания прижать Катю к себе.
И на миг, один короткий миг, я вижу в её глазах... надежду?
Еще не все потеряно – сладко ноет сердце. Раз Катя надеется на меня, то я должен решить этот вопрос.
– Каатя – ласково говорю я и наблюдаю, как в её взгляде происходит изменение.
– Не смей, слышишь, не смей так делать! Не надо делать вид, что я тебе не безразлична.
Она с силой толкает меня, и я падаю с лестницы.
Я приземляюсь на спину, и некоторое время остаюсь в таком положении.
Это не так больно. Вернее, не физическая боль заставляет меня оставаться на земле.
– Если я еще раз увижу кого-нибудь из вас в радиусе ста метров, то обращусь в полицию. Понятно? А до тех пор можете спокойно жить. Со своей Мариной!
Я поднимаюсь с дорожки и смотрю, как Катя подходит к входной двери:
– Стой, пожалуйста...
– Да – не слушая меня, она хватается за ручку – Как только я восстановлю документы, сразу же подам на
Она заходит в дверь, а я понимаю, что сейчас бессмысленно идти за ней.
Сначала я должен выяснить, что случилось. Принести ей доказательства своей невиновности на блюдечке. И только потом налаживать отношения.
И первая, кого я сейчас хочу навестить, это Марина.
Я достаю телефон.
Пока я разговаривал с женой, кто-то постоянно дозванивался до меня.
Стас, мать, отец, Виктория, несколько работников моей компании.
Я собираюсь перезвонить другу, когда телефон вновь сигналит о входящем звонке.
Отец.
– Да – скорее всего, все уже знают о том, что Катя нашлась...
– Ты, бл..., почему трубку не берешь? – орет. Нет, не так. ОРЕТ в трубку мужчина.
– Я был занят.
– Занят? – срывается он на крик – Чем занят? Разгребаешь то, что натворил?
Если он про Катю...
– Ты о чем?
– О чем? – отец говорит тихим и каким-то зловещим голосом – Я, бл...ь, о проверках на нашем предприятии. И ...о строительных чертежах наших заказчиков, гуляющих по интернету в свободном доступе.
Главный злодей.
Екатерина
Я закрываю за собой дверь и прислоняюсь к ней спиной.
– Прости – говорю я и, опуская голову, прикладываю руки к животу. – Прости, что пришлось такое о тебе сказать.
Правду говорят, что все беременные становятся суеверными. Не знаю, как у меня вообще язык повернулся соврать, что ребенка нет. На душе сразу же стало тревожно. Как будто я сама отказалась от своего ребенка.
– Прости – еще раз тихо говорю я. И тут же убираю руки.
Никто. Никто не должен догадаться о том, что я беременна.
Даже отец не знает правды.
Надеюсь, что и Дима тоже поверил в мое представление.
Потому что этот спектакль был разыгран специально для него. Для него и всех его сообщников.
Мне необходимо как можно скорее сделать новые документы, с которыми непонятно что сделали похитители, и провести выставку своих картин.
Еще до похищения я занималась её организацией. А теперь все необходимо сделать в самые кратчайшие сроки.
Потому что, когда появится животик, я должна быть как можно дальше от этого города.
А для этого нужно много денег.
Конечно, у меня есть средства на банковском счете... Но, этого достаточно только для того, чтобы купить небольшой домик, а вот как жить дальше? Нужна мебель, одежда для меня и ребенка, еда. Да много чего понадобится, когда родится малыш.
Просить помощи у отца или требовать свою часть доходов у мужа я даже не собираюсь. В случае с папой я знаю, что всем в этом доме заправляет тетя Полина, а отец только номинально является "главой семьи".