Дневник загорающей
Шрифт:
– Отправлено в половине девятого вчера вечером, – заметил он.
Делла кивнула.
Мейсон вынул из внутреннего кармана второй конверт, в котором тоже пришло полторы тысячи долларов, только на контору Дрейка. Он сравнил, как напечатан адрес.
– Машинка та же? – спросила Делла.
Мейсон покачал головой.
– Теперь у тебя два аванса по полторы тысячи долларов, – сделала вывод Делла.
Адвокат покачал головой.
– Нет?
– Нет.
– Что случилось?
– Я избавился от тех денег, Делла.
– Каким образом?
– Деньги, кажется, не держатся у меня в руках. Кроме того, Делла, мы не можем с уверенностью утверждать, что те банкноты пришли от Арлен Дюваль. В тот конверт была вложена отпечатанная на машинке записка с опять же напечатанным инициалом в конце – "А". Это не доказательство в Суде. Предположим, она бы послала в том письме долговую расписку. Они бы рассмеялись мне в лицо, если бы я попытался утверждать, что напечатанный на машинке один инициал – ее подпись, а долговая расписка имеет какую-то силу, если в письме нет больше никаких доказательств, что он пришло от нее.
– К чему ты клонишь?
– Большое Жюри хочет допросить меня относительно всех денег, полученных мной от Арлен Дюваль. Я абсолютно уверен, что Гамильтон Бергер, окружной прокурор, будет лично вести дело. Я думаю, что мистер Бергер в настоящий момент занят подготовкой изматывающего допроса, или того, что он таковым считает. Он, несомненно, предвкушает, как заставит меня ерзать перед Большим Жюри.
– Так, значит, ты не собираешься ничего говорить им о первых полутора тысячах долларов.
– О каких полутора тысячах долларов? – спросил Мейсон с ничего не выражающим лицом.
– О, мне все ясно. Пусть будет по-твоему. Попытайся вернуться в целости и сохранности.
– Не сомневайся, – пообещал Мейсон.
– Пол Дрейк рассказал мне о том, что произошло вчера вечером. Шеф, кто был у Балларда? Я имею в виду того мужчину, которого видели в окне.
– Прочитай вечернюю газету, – посоветовал Мейсон, собирая дипломат. Как бы небрежно он опустил в него записку и две крупных купюры. Он взглянул на часы, улыбнулся и сказал:
– Ну, Делла, я пошел. Не хочу заставлять ждать Гамильтона Бергера. Надо войти точно в десять.
Мейсон направился к двери, внезапно остановился и повернулся к секретарше.
– Делла, тот конверт, который мне вчера передал Пол, принес посыльный в форме. Я хочу, чтобы Дрейк проверил все службы, предоставляющие в нашем городе услуги посыльных, и нашел того мальчика. Необходимо выяснить, при каких обстоятельствах ему передали конверт, и получить описание человека, вручившего письмо.
Делла Стрит кивнула.
– А теперь я отправляюсь на растерзание к Гамильтону Бергеру, заявил Мейсон.
– Не позволяй ему особо расходиться, – предупредила Делла.
Мейсон улыбнулся.
– Это шоу окружного прокурора, Делла. Я сейчас загнан на задний двор и он может гонять меня, сколько захочет.
– Ты хочешь сказать, что у тебя нет противодействия?
– О, я всегда найду, за каким законом или поправкой спрятаться.
– Ты очень легко подходишь к этому делу. Будь посерьезнее.
Мейсон взял такси до Дворца Правосудия и сразу же отправился в зал заседаний Большого Жюри.
Адвоката окружили журналисты и фотографы, ослепившие его вспышками.
– Почему вас вызывают на Большое Жюри, мистер Мейсон? – спросил один из репортеров.
– Если бы я сам знал, – ответил Мейсон. – Мне вручили повестку и, как законопослушный гражданин, я здесь. Вот и все, что я могу вам сказать.
– Можете сказать или будете говорить?
– Могу _и_ буду.
Полицейский похлопал адвоката по плечу.
– Вы первый, – сказал он.
Мейсон вошел в зал заседаний Большого Жюри.
В этот момент перед Большим Жюри выступал Гамильтон Бергер. Окружной прокурор запнулся, увидев входящего Мейсона. Лицо Бергера сияло самодовольством и триумфом. Мейсон заметил любопытные взгляды членов Большого Жюри, но почувствовал определенную холодность и отсутствие участия. Это означало, что Гамильтон Бергер обрисовал им ситуацию, которая, очевидно, оказывалась более серьезной, чем ожидал Мейсон.
Адвокат принял присягу и Гамильтон Бергер предупредил его о конституционных правах.
– Вы – адвокат, – сказал Бергер. – Закон обязывает вас отвечать на определенные вопросы, задаваемые Большим Жюри. Однако, от вас не требуется давать показания относительно того, что может быть вменено вам в вину. Вы имеете право отказаться отвечать на вопросы, которые могут инкриминировать вам совершение преступления.
– Спасибо, – холодно поблагодарил Мейсон.
– Вам была вручена повестка о явке в Суд, приказывающая вам предоставить любые наличные деньги, которые получены от Арлен Дюваль. Поскольку необходимо сделать соответствующую отметку в протоколе, я хочу спросить вас, мистер Мейсон, знакомы ли вы с Арлен Дюваль?
– Да.
– Она является вашей клиенткой?
– В некотором роде.
– Вы можете объяснить, что имеете в виду?
– Договор о предоставлении услуг адвоката был заключен с оговоркой.
– Вы поставили какое-то условие?
– Да.
– Какое?
– Если я в результате своего расследования приду к выводу, что она виновна в совершении преступления, или как активная исполнительница, или как соучастница до или после события преступления, я оставил за собой право прервать наши отношения адвоката и клиента и, более того, использовать полученную информацию для помощи правоохранительным органам.