Дни печали мисс Халлаген

Чейз Джеймс Хедли

Сади глубоко вздохнула.

– Например, он обожает возиться с игрушечной железной дорогой.

Кэмпбэлл удивленно поднял брови.

– Вот это да! – восхитился он. – А я как раз хотел поинтересоваться, кому принадлежит игрушечная железная дорога, которую мы обнаружили в вашем номере.

Сади согласно кивнула.

– Когда он находится в номере, то приказывает разложить рельсы и часами забавляется с локомотивами и вагонами…

– Он много курит или пьет?

Сади пожала плечами.

– Не больше, чем другие.

– Вы много

страдали, миссис, – мягко проговорил Кэмпбэлл. – Мне очень жаль, что приходится затрагивать некоторые вещи, не очень приятные для вас, но поймите, малейшие сведения, которые вы нам сообщите, могут оказаться решающими в деле его поимки, значительно облегчат нам работу.

– Я понимаю, – безучастно кивнула Сади.

Кэмпбэлл вынул из ящика стола толстую папку и вынул оттуда несколько фотографий.

– Посмотрите внимательно. Это – молодые женщины, о которых было официально заявлено, что они исчезли. Возможно, кого-либо из них вы узнаете.

Сади взяла протянутую ей пачку фотографий и принялась внимательно их рассматривать. Кэмпбэлл в это время сочувственно глядел на нее. Ему казалось невероятным, что после всех перенесенных этой женщиной испытаний она может держаться так спокойно и бесстрастно.

Сади отобрала десятка три фотографий и протянула их Кэмпбэллу.

– Вот этих девушек мне доводилось встречать в доме, где я была, – тихо сказала она.

– Не могли бы вы объяснить организацию их дела? – попросил Кэмпбэлл. – Вот эти девушки… Они из разных городов и даже штатов. Как вы считаете, они попадали в… этот дом по собственной воле?

– Нет, нет! Я многого не знаю, но из разговоров, случайно услышанных, я поняла, что есть специальные агенты, которые занимаются поиском девушек, главным образом одиноких или в чем-то несчастных. Эти люди выходили на свой грязный промысел преимущественно в тех местах, где девушки могли развлекаться. Они выбирали самых молодых и красивых. Потом находили тот или иной способ подсунуть намеченной жертве наркотик, совали ее в машину и увозили в Садалию. Там у них что-то вроде сборного пункта. Метод заманивания каждый раз менялся, но комбинация всегда была максимально проста и эффективна. Жертва, как правило, всегда попадалась на удочку.

– Вы сказали, Садалия? – переспросил Кэмпбэлл.

– Да. Всех похищенных или обманутых девушек свозили именно туда.

Кэмпбэлл взялся за телефон и отдал несколько коротких, четких приказаний.

– Я распорядился начать немедленное расследование, – пояснил он, кладя трубку, на рычаг. – Что с ними делали, когда они оказывались в Садалии?

Сади вздрогнула.

– Неужели нужно, чтобы я об этом рассказала?

– Понимаю ваши чувства, но, чтобы подобное не повторилось, мы должны знать все.

– Судя по рассказам девушек, их помещали в отдельные комнаты и давали возможность как следует проспаться, чтобы нейтрализовать действие наркотика. Когда они приходили в себя, рядом с ними был цветной мужчина. Вариантов было много: китайцы, негры, иногда филиппинцы.

Это была ставка на психологический шок, иногда это понижает сопротивляемость. В большинстве случаев это удавалось. Бывали и такие, которые сопротивлялись. Тогда их просто били. Тупо били до тех пор, пока девушки не уступали. – Сади передернуло. – Никто не сможет этого понять, прежде чем не испытает на своей шкуре. Били беспрерывно; иногда сутками и до такой степени, что тело становилось настолько чувствительным, что даже прикосновение простыни заставляет выть, как смертельно раненное животное… Никто не в состоянии выдержать это, мистер, никто!

Кэмпбэлл сочувственно покачал головой.

– Понятно…

– Когда хозяином дела стал Круиз, или, как вы говорите, Равен, начали применяться другие, еще более изощренные методы, дабы сделать девушек послушными и выдерживать самую необузданную и извращенную похоть. Он привязывал жертвы к кровати и обливал скипидаром живот… Это куда более мучительно, чем битье тривиальной плетью. – Сади поднесла руки к глазам. – Мистер Кэмпбэлл, нельзя допустить, чтобы этот выродок ускользнул и на этот раз! Никак нельзя!

– Теперь ему не уйти, это я вам обещаю. – Кэмпбэлл поднялся. – Думаю, на сегодня достаточно. Сейчас мы отвезем вас в тихий, спокойный уголок, где вы сможете хорошенько отдохнуть. Позвольте выразить восхищение вашим мужеством. Не каждому дано выдержать такое.

Сади глянула на него холодными, суровыми глазами.

– Неужели вы хоть на секунду могли подумать, что я смогу забыть все это? Моя жизнь кончена. Я никогда не смогу вернуться к мужу. Бессмысленно дальше жить… Может быть, это и плохо, но я все же хотела бы увидеть Равена страдающим, как страдала я сама. Слава Богу, что девушки убили Грентома и Эйлера. Если бы я могла сделать то же самое с Равеном! Тогда я смогла бы спокойно умереть.

Кэмпбэлл не смог выдержать взгляда ее глаз, наполненных ненавистью.

13

18 часов 10 минут. 9 сентября

Лефти остановил машину с тыльной стороны отеля, напротив служебного входа. Вокруг было тихо. Побледнев, Равен вышел из машины.

– Приготовьте оружие, – резко приказал он, оглядывая пустынную улицу.

Молти откинул заднее сиденье и достал два автомата. Один взял Равен, другой – Лефти.

– Я остаюсь в машине? – с надеждой спросил Маленький Джо.

Равен сделал отрицательный жест.

– Все мне понадобятся наверху, – мрачно проговорил он. – Не забывайте, парни, в сейфе около миллиона долларов. Разделим все по-братски.

Повернувшись, Равен решительно вошел в отель. Портье, сидевший в своей маленькой конуре, удивленно воззрился на него. Его рука рефлекторно потянулась к телефону, но, увидев направленный в его сторону автомат, он с жалкой улыбкой убрал руку.

– Успокой его! – приказал Равен.

Лефти, сделав шаг вперед, с силой ударил беднягу прикладом автомата по голове. Словно тряпичная кукла, портье соскользнул с кресла и распластался на полу.