До мазохизма...
Шрифт:
— Наркоманский притон? Нет, это не может быть моя жена… нечего ей там делать… — Константин задумался, потом добавил, — если только насильно удерживали…
— Вам виднее… Могу лишь как специалист озвучить факты: возраст умершей примерно двадцать три-двадцать пять лет, рост сто пятьдесят восемь сантиметров, есть прижизненная травма — с правой стороны два ребра были сломаны, причём случилось это не так давно, не более полугода назад… И ещё, — мужчина порылся в ящике и протянул небольшой пакетик: — Вот, это было на трупе.
Константин
17.1
Ева-Мария
Амина пригласила меня в баню вместе с остальными женщинами, так сказать — налаживать родственные отношения, скреплять семейные узы, пообщаться в приватной обстановке. Хотя та же Маржан перестала уподобляться Салиме, повторяя за ней, и больше не игнорирует меня, даже доверяет присмотреть за своими детьми, когда занимается домашними делами. А я, тиская малышей и играя с ними, мечтаю, чтобы пророчество быстрее сбылось.
Не раз представляла, как возьму на руки сына, прижму к себе тёплый комочек, вдохну нежный молочный аромат и поцелую сладкие щёчки… Теперь этот мальчик, с которым я ещё незнакома, но очень-очень жду встречи, снится постоянно, и он так похож на Руслана — маленькая точная копия.
Без преувеличения, этот мужчина послан кем-то свыше, как спасение и защита, как лекарство израненной искалеченной душе, как награда и утешение за все страдания, выпавшие на мою долю… Своей любовью и заботой он вернул меня к жизни.
И я снова счастлива.
Руслан звонил и сообщил новости, что всё идёт по плану, я не стала уточнять и, тем более, спрашивать о бывшем муже. Он поверил в мою «смерть» — это главное, а подробности не интересуют. Только моему мужчине ещё придётся задержаться на какое-то время, для частного расследования случившегося, ведь Косте нужна точная информация.
«Если бы не крестик, то ничего не получилось бы…» — как бы жалко ни было расставаться с дорогой сердцу вещью, но надо признать — идея сработала. Именно с этого момента могу считать себя свободной, ведь Евы-Марии больше не существует…
— Маша, чего стоишь? — Амина отвлекла меня от мыслей. — Не стесняйся.
Некомфортно предстать перед ними обнажённой…
— Хм… — Салима усмехнулась, глядя в мою сторону.
Потом с гордостью, как мне показалось, сняла с себя последний предмет одежды. И тут я заметила, что женщина беременна — крохотный животик мило выделялся, украшая фигуру. А я всё удивлялась, почему она носит многослойные наряды, в которых едва угадаешь интересное положение. Теперь ясно, зачем так делает: специально скрывает от глаз людей.
«В их семье это третий ребёнок…».
Как же мне хочется того же, узнать, что чувствуешь, когда в тебе растёт новая жизнь… А если это уже произошло? Не было бы сбоя в цикле, тогда в ближайшее время можно ждать приятных новостей. Теоретически овуляция
Я тоже стала раздеваться. Почувствовав на себе изучающий пристальный взгляд, обернулась через плечо.
— Тяжело тебе придётся… С такими бёдрами не разродишься, — сказала Салима, поглаживая свой живот. — В роду Юнусовых все дети крупные, особенно мальчики.
— Замолчи! — резко оборвала её Амина.
— Прости, нана… это больше не повторится… — стыдливо опустила глаза в пол.
Проблема в том, что она права. Врач тоже предупреждала меня насчёт узкого таза, и, скорее всего, сама не смогу родить, нужна операция… Впрочем, об этом будем думать позже.
— Перед Машей извинись. Хватит к ней цепляться!
— Извини, — неохотно, но она выдавила из себя это слово.
…Как ни странно, мы хорошо провели время за неспешной беседой. Женщины рассказывали разные истории, легенды, говорили о традициях и обычаях… Слушать их было интересно. Старалась запомнить всё, ведь для меня это был своего рода урок.
Спустя час, они засобирались, а я задержалась, чтоб постирать свои вещи. Переодевшись в чистую сорочку и собрав волосы на затылке в пучок, принялась за работу.
И совсем не замечала, что за мной наблюдают…
Да у меня даже мысли не возникло, что кому-то в голову придёт идея заглянуть в баню, ведь мужчины уже были здесь, а сейчас — женское время. Подвоха не ожидала…
Как только вся одежда была тщательно прополоскана, отжата и сложена в тазик, я выпрямилась, наконец. Поясница затекла и ныла от долгого стояния в неудобной позе, согнувшись в спине — ну, не стирала раньше руками, теперь приходится быстро всему учиться, привыкать жить в новых условиях, обслуживать себя и своего мужчину самой. И мне это нравится.
Я прогнулась в пояснице, разминая её, делая наклоны в разные стороны и круговые движения, а потом, приподнявшись на цыпочках, потянулась до приятных ощущений в теле.
— Ты похожа на дегалаам*… - внезапно прозвучало сзади. Этот голос узнаю из десятка других, с недавних пор он вызывает не просто страх, а животный панический ужас (*прим. мечта).
Испуганно вздрогнув, я резко обернулась на Мансура. Он заполнил собой весь дверной проём, перегородив дорогу. Мимо него не пройдёшь. Я в ловушке…
«Только этого не хватало… И как быть?» — неужели, до него с первого раза не дошло? Если продолжает преследовать меня… и всё это в стенах родного дома, на глазах у семьи…
Женщины мне говорили, что каждый истинный вайнах* (прим. общее название чеченцев и ингушей), воспитанный в традиционной семье, имеет задатки рыцаря, джентльмена, дипломата, защитника, надёжного друга, который никогда не предаст, не подведёт, не простит обиды, не потерпит зла, лжи, насилия, двуличия, трусости и малодушия.