До мазохизма...
Шрифт:
Иными словами — настоящий мужчина!
Но главное, среди прочих качеств и достоинств — это особое почитание женщины.
А для примера рассказали притчу:
«Однажды горец попросился на ночлег в дом на окраине села, не зная, что хозяйка была одна. Она не могла отказать путнику. Накормила и уложила его спать. Наутро гость понял: в доме нет мужчины, а женщина сидела всю ночь в прихожей у зажжённого фонаря. Умываясь, он случайно задел руку хозяйки мизинцем. И покидая дом, кинжалом отрубил себе палец…» — так беречь честь женщины может только мужчина,
Руслан именно такой: ни словом, ни жестом он никогда не проявлял истинного отношения ко мне, по принципу «чужая женщина» — табу. Смотреть — да, смотрел, но нарушать личное пространство не пытался, ничем не оскорбил ни разу. Терпеливо ждал более трёх лет…
И как, спрашивается, в одной семье могут быть такие разные сыновья? Или если я не мусульманка, то значит — никаких запретов? А на родного брата — тоже плевать? Готов опуститься до предательства? Вставить нож в спину?
«Что же делать?» — вопросы, одни вопросы…
Собравшись с силами, пришла к единственному решению — не показывать своего страха, не давать повода заговорить со мной и тем более — задержать.
Я, молча, взяла тазик с вещами и направилась к выходу. Взгляд опустила в пол. Мысленно молилась, чтобы Мансур пропустил, не совершал непоправимых ошибок…
Только моим надеждам не суждено было сбыться… Стоило приблизиться к нему, попыталась обойти его мощную фигуру. Но он схватил меня, обнимая сзади за талию, а чтоб не закричала — чего хотелось сделать, закрыл рот своей огромной ладонью.
— Как ты пахнешь потрясающе… м-м-м… — провёл носом вдоль шеи, вдыхая шумно и жадно, издавая дикие звуки. А руку переместил на мою грудь и сжал до боли.
Я промычала, дёрнулась, желая освободиться, да всё бесполезно. Оказать сопротивление физически крепкому мужчине — нереально. В голове сразу вспыхнули воспоминания издевательств…
— Ты ведь не жена Руслану, — прошептал в ухо, а потом поцеловал в щёку. — Слышал разговор родителей. Прячет брат тебя от кого-то… а ты ему «даёшь» в обмен на помощь…
Нет, сдаваться я не собиралась, как терпеть унижение и позволить случиться насилию. Хотя очередная попытка вырваться не увенчалась успехом. И, недолго думая, замахнулась, со всей силы ударив его металлическим тазиком, который всё ещё держала в руках.
Мансур пошатнулся, явно не ожидая отпора… Как только отпустил меня, незамедлительно закричала:
— Помогите!!! — я забилась в угол, так как путь к свободе был отрезан. — Помогите!!!
— Заткнись! — он снова стал наступать, а глаза сверкают нездоровым блеском…
17.2
Руслан
Я дернулся, как от удара, резко просыпаясь… даже не заметил, когда успел задремать…
Но разбудило меня другое: в груди заныло щемящей сковывающей болью, а дыхание перехватило…
«Неужели, что-то случилось?».
Тут же позвонил отцу, и он сразу заверил, что дома всё в порядке. Сомневаться в его словах не имею права: если сказал «всё хорошо» — значит, так и есть.
Тогда почему меня ломает, выворачивая душу наизнанку от беспокойства? Наверное, потому что не услышал её мелодичный приятный голос… Если бы моя девочка поговорила со мной, то однозначно стало бы легче.
С трудом удержался от желания попросить отца передать Маше телефон: во-первых, чтобы не допустил мыслей о недоверии и не оскорбился моим поведением; а, во-вторых, непринято у нас так открыто проявлять свои чувства, причём это касается абсолютно всего — о чём напомнил мне неоднократно.
«Мужчина должен быть сильным, уравновешенным и уметь контролировать себя в любых ситуациях» — конечно, в первую очередь он имел в виду женщин, чтоб никому не показывать, что есть та, из-за которой теряешь голову, испытываешь слабость…
Сам бы вспомнил, как у них с мамой начиналось, как он с ума сходил от любви и ревности, а главное — как отстаивал своё право на счастье. Семья была против женитьбы на девушке другой религии и культуры, полагая: ей сложно будет освоиться, принять их образ жизни и заведённые правила. И лишь тот факт, что отец похитил маму, а эту историю раструбили не только на весь аул, но и за его пределами, заставил изменить мнение, чтоб соблюсти приличия.
Как сын, ничем не отличаюсь от него. Во мне бушует такой же неуправляемый ураган эмоций, совладать с собой непросто.
А вот как избавиться от выматывающего состояния? — не представляю… В висках навязчиво пульсирует, звенит металлическим гулом. Здесь всё сказывается: и расстояние, разделяющее нас, и долгое отсутствие, и тоска по любимой женщине, и желание быстрее оказаться рядом с ней, обнять, поцеловать…
Удивляет одно: почему так внезапно настигла странная необъяснимая тревога? В чём причина?
Я вышел из машины. Глубоко вдохнул свежий после дождя воздух, пытаясь собраться с силами, стараясь унять паршивое ощущение. Но само по себе это не пройдёт…
«Мне надо услышать её…» — в принципе, ничего не мешает позвонить чуть позже маме, она не станет лезть с назиданиями и препятствовать разговору с Машей. Тогда успокоюсь.
Мои мысли прервал телефон. Достав его из кармана и взглянув на экран, увидел надпись «Кирилл». Ждал этого звонка. Он должен сделать новые документы на имя Юнусовой Мариям, где вдобавок будет указан зарегистрированный брак со мной, причём всё легально. Каким образом Кирилл это делает? — не знаю. Главное: плати. А нужную фотографию для паспорта нашёл в доме Константина. Всё это время я живу у него, выслушивая каждый вечер его пьяное нытьё, с соплями и слезами…