До новых снов с тобой...
Шрифт:
– Актрисой хочешь быть?
– Если хочешь знать, то я собиралась поступать в медицинский, – смело проговорила девушка. Сальваторе отложил бумаги, ему было явно не до бутербродов. Он внимательно смотрел на шатенку.
– Зачем ты это сказала?
– Потому что это правда, – произнесла она. – Мать отговорила и… Можешь спросить ее, если хочешь.
Он поднялся и налил себе виски в бокал. Елена понять не могла, что его так разозлило. Она же не знала тогда, кто ее отец, чем он занимается… Девушка просто отдавалась зову сердца, но потом мать все же уговорила ее на другую направленность, и
– Ты можешь посмотреть мою игру? – произнесла она тихо и осторожно. С Деймона сошла спесь, и, обернувшись, он кивнул.
Девушка сразу же растянулась в улыбке. Схватив листы, она взяла Сальваторе за руку и отправилась с ним на улицу. Погода была чудесной, не такой, как вчера, и оба хотели хоть немного, но отвлечься от произошедших событий. К тому же, впереди трудовая рабочая неделя, день рождения Елены… Надо бы подумать над подарком и отговорками.
Елена открыла сценарий на двадцать седьмой странице и всучила его Сальваторе.
– Ты будешь священником, твердо убежденным в том, что вера сильнее физического влечения.
Сальваторе был не согласен с этой концепцией, но предпочел промолчать.
– А я буду говорить, что каждый падок на любовь.
– Это сентиментально!
– Начни отсюда, – она указала пальчиком на одну из строк.
Лицо Сальваторе надо было видеть. Такое ощущение, что его заставили пересматривать Санту Барбару и писать рецензию к каждой серии. На лице изображалось само несчастье и нежелание что-либо видеть, а Елена предвкушала предстоящую игру, желая соблазнить не священника, а самого Сальваторе.
Деймон стал зачитывать какой-то длинный монолог, а на его лице все еще была та неподдельная страдальческая мина, которая приводила Елену в бешеный восторг. Она старалась воздерживаться от смешков, но смотреть на такого измученного Деймона со скепсисом было просто невозможно.
– Стой, стой, что ты говоришь? – с усмешкой произнесла Елена, сокращая дистанцию между ними. – Веришь в то, что говоришь? Чтобы верить, надо проникнуться, а ты говоришь все это как хорошо выученный текст.
– Стой, я ведь читал, что было написано…
Деймон перевел взгляд на текст и увидел реплику девушки. Он перевел взгляд на Елену, которая продолжала твердить слово в слово, говоря то с воодушевлением, то с цинизмом и насмешкой. Сальваторе прищурился, наблюдая за тем, как Елена держит свою пламенную речь, расхаживая из стороны в стороны. Облитая лучами солнца, она будто светилась.
Нежная…
Елена совсем не подходила под образ циничной сучки. И ее походка, ее стройные ножки, ее грудь… Деймон позволил себе полюбоваться этой особой, пока та держала пламенную речь.
По ее паузе мужчина понял, что теперь настала его очередь.
– Любовь не должна быть физической и ею можно пожертвовать…
– Серьезно? – девушка настигла мужчину и, приблизившись к нему, положила руки на его плечи. – Это все ложь… Пока вы сами не прочувствуете тепло… – Елена спустила руку на его пресс. – Пока вы не поймете прелесть прикосновений, пока вас не прошибет ток в двести двадцать вольт от этого соприкосновения, – ее рука проскользила под футболку и мужчина набрал больше воздуха в легкие. – Пока желание поцелуя не будет затмевать разум, а желание
Елена резко обернулась и, прижавшись спиной к мужчине, схватила его руки и положила себе на живот, откинув голову на его плечо.
– Пока вы не прочувствуете контраст невзаимности и опиум обоюдности, пока не познаете боль и страсть, нежность… А потом все ваши доводы падут, как пал Вавилон, как пала Элен, вышедшая замуж за Пьера… Потом, – Елена отстранилась. В ее взгляде было столько безумия и… боли. – Потом падут ваши принципы, и все померкнет, останется лишь это чувство: живое, яркое, неугасаемое, которые впивается и разрывается на части! Останетесь только вы, – сквозь зубы процедила шатенка и тыкнула пальцем в грудь мужчины, – вы и обломки вашей любви, которую вы потеряли, потому что слишком долго сопротивлялись и слишком легко упустили!
Он готов был впиться в ее губы прямо сейчас. Прямо сейчас готов был прижать к себе и взять ее здесь, прижав к стене. Раздеть, отлюбить, исцеловать, подчинить…
– Чуть больше стервоза добавишь и все…
Но она выдернула сценарий и откинула его на зеленый газон. Шатенка закинула руки на его плечи и, прижавшись вплотную, потянулась к губам мужчины. Он молчал, не смея прикоснуться и проявить инициативу. Девушка аккуратно коснулась его губ своими, и воспоминания взыграли, заставляя забыть о существующих правилах и принципах. Ее запах, ее губы, касающиеся кожи его лица. Он не смел касаться, не смел отвечать на ласки, хоть очень этого хотел…
– Пожалуйста, – прошептала она. – Всего один поцелуй…
Ее голос, как аудионаркотик. Она – молоденькая, красивая. Ему скоро стукнет сорок, он уже бывалый. Она влюбилась в него, потому что он защищал ее и был рядом, когда это было необходимо. Но это не есть та трепещущая любовь, доводящая до безумия. Она еще неопытная, поэтому решение принять нужно ему.
– Завтра тебе исполняется двадцать один, и завтра ты съедешь.
Шатенка опустила руки и отвела взгляд, испытывая то чувство, когда придирчивый учитель задает кучу вопрос, желая занизить оценку.
– Я могу съехать сегодня, если ты поцелуешь меня.
Мужчина нагнулся и, подняв бумаги, вручил их девушке.
– Лучше поработай над сценарием, – сказал он и скрылся в доме, оставляя юную цыганку наедине с собой и своими мыслями.
====== Глава 29. День Рождения. ======
– Ты не пришел!
– Я оставил тебе подарок…
Девушка закрыла дверь и разулась. Сегодняшний день должен был расставить все точки. Она целый день ждала, даже загадала желание. Она принимала подарки, поздравления… Она даже встречалась с Изабель и осознала, что жутко соскучилась по матери. Все было незабываемо. Море цветов, дорогих сувениров и красивых слов… Вкус изысканного вина все еще был в памяти, как и запах каждого цветка, подаренного сегодня от каждого человека. Даже каждую улыбку и каждое слово девушка запомнила. Все отмечалась в дорогом, прибрежном кафе и сегодня светило солнце, согревая всех и каждого. Все было незабываемо и чудесно, а Элайджа дал выходной в честь праздника и потрясающей премьеры, которая повысила рейтинг театра. Все было отлично. За исключением одного: отсутствия отца.