До новых снов с тобой...
Шрифт:
– Где она?
– Послушайте, вам туда нельзя!
– Что с ней? Передоз или та правда?..
– Мы откачали ее пару часов назад и…
– Часов? – злость, как вода из переполненного стакана, как река из берегов, как магма из жерла вулкана… И она сжирала все на своем пути. Сердце бьется все быстрее и быстрее, а в глазах темнело. Жизнь бьет ключом. Это как пульсация. Как гейзер. – Какого хрена вы так поздно позвонили?
– Мы вязли у нее кровь, – продолжала Мередит. – Дело в том, что у Розали ВИЧ.
Воздуха стало катастрофически
Что это значило? Крест на карьере – но это самое малое, что его беспокоило. Крест на личной жизни. Нет будущего брака, нет будущих детей. Его Розали заражена этим вирусом, и теперь все вышло из-под контроля. Неужели это наказание за совершенные грехи? Неужели это конец?
– Где она?
– Вам нельзя туда!
Сальваторе вырывается и бежит далее по коридорам в поисках нужного отделения. Сейчас ему было плевать, даже если за ним следом пойдут полицейские. Ему просто нужно увидеть ее, просто спросить какие мотивации и какая сука подсадила его Розали на иглу.
Эти лампы, которые периодически мигали, начинали выводить Деймона из себя. Он кричал ее имя, открывая двери палат, пугая всех присутствующих. Какая-то медсестра попыталась его остановить, но он грубо отшвырнул ее, не думая о последствиях. В лабиринтах этих коридоров, он совершенно не находил родную душу.
Поворот направо. Еще несколько дверей, и лишь последняя дверь оказалась нужной. Деймон закрыл дверь и, подперев ее стулом, кинулся к девушке. Она сидела на самом концу кровати и, перебирая пальцами простынь, смотрела в никуда. Волосы растрепанные, одежда порванная, а вены все в проколах. И где та яркая, эффектная блондинка? Где ее улыбка? Ее смех? Он сейчас бы много отдал, лишь бы увидеть ее прежнюю.
Сальваторе развернул ее к себе и ужаснулся. Синяки под глазами, потерявшие былой блеск, кожа бледная, волосы выцветшие, а вид ее говорит только об одном: все кончено.
– Я сама себя погубила, – тихо прошептала она. – Не ищи… не бейся… оставь…
Нет! Он бы так и сделал. Но встреча с Еленой его переменила. И теперь в его лексиконе появилось то слово, которое несет в себе силу, мощь и жизнь: бороться. Бороться против желания сдаться и пустить все на самотек. Бороться с собственными противоречиями, с самим собой, с чувствами. Бороться за себя! Бороться за кого-то…
– Причина? – сквозь зубы процедил он. – Назови мне хоть одну гребанную причину.
Хейл усмехается, а потом поднимается и отходит к окну. Даже вены на ногах – и те исколоты! Блондинка резко разворачивается и устремляет взор безумных глаз на мужчину.
– Тебе нужна причина? У нас нет причин! Есть только зависимость!
– У тебя было все!! Зачем ты так опустилась?
– Потому что любила! – девушка подошла к мужчине и, сев схватилась за воротник его рубашки. – Она любит тебя, а я тащу тебя на дно! Она научила тебя жить, а я нет! Он любима тобой, а я нет!
– Это глупо! Колоться из-за неразделенных чувств! Я считал тебя умной девушкой, а сейчас ты
Она подняла голову, но слезы все равно потекли по щекам. Это бессилие… безысходность… неверие… Это тупик.
Мужчина хватает Хейл за плечи и, поднимая ее, прижимает к себе. Она обнимает крепко его в ответ, давая волю рыданиям. Что ей теперь делать? Как дальше жить? И как бы она не винила Сальваторе – только Розали погубила свою жизнь! И они оба понимали это.
– Я не могу так!
– Послушай, – он сжимает ее заплаканное личико ладонями. – Ответь на мой вопрос, и я обещаю: я брошу Елену, я буду с тобой, слышишь? Мы переживем это, девочка моя… Просто ответь.
Все вышло из-под контроля. Вот она – та, которая ему нужна. Ему надо научить ее жить, дышать, любить, поверить в себе. А Елена… просто не его судьба. Просто не в масть выпала карта, просто проиграл партию шахмат, просто не его счастье… И он говорит правду, он будет с Розали! Хоть навсегда полюбил только одну девушку…
– Кто подсадил тебя на наркотики? Кто был твоим поставщиком? Скажи мне… Скажи, и я останусь с тобой.
Слезы стекают по ее лицу… В дверь начинают стучать, и Деймон знает, что скоро ее взломают, и его вышвырнут отсюда, а еще и привлекут к административной ответственности.
– Скажи!
Она закрывает глаза и убирает его ладони. Секунда на концентрацию. Потом Хейл уверенно произносит лишь:
– Я скажу, но знай, что я не лгу. Так было с самого начала, но не могла тебе сказать… Это убило бы тебя…
Дверь вот-вот слетает с петель.
– КТО?!
– Изабель Флемминг.
Вышибают дверь, и в палату влетают полицейские. Они припечатывают Сальваторе к стене и, загибая руки, надевают на них серебряные браслеты.
– Что происходит? Что вы делаете? – спрашивает Розали, пытаясь прийти в себя от пережитого шока.
– Мистер Сальваторе, вы арестованы по подозрению в продаже и хранении наркотиков. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вы понимаете свои права?
– Что вы делаете? – срывается на крик Хейл. – Какие наркотики? Какие к черту наркотики? Я – его адвокат, я имею право знать!
Адвокат, который находится в клинике с целой кучей проблем и диагнозов. Полицейские усмехнулись.
– Что вы делаете? Нет!
Хейл бросилась бы с криками на сотрудников полиции, если бы ее не связали санитары. Сальваторе повязали и повели к выходу. Он не знал от чего в шоке больше: от диагноза Розали, от ее шокирующей правды или от того, что его подозревают в продаже и хранении наркотиков. Деймона, под взором Стоунера и других специалистов, выводят в холл. Там он видит Елену.