До особого распоряжения
Шрифт:
– Но мы же не можем одни?
– Почему?
– поднял брови Азими.
– Вы же чувствуете, что происходит в мире. Вы знаете, с кем надо
дружить.
– Знаю...
– И я выбрал свою дорогу. Скажу вам, это уже не секрет: со вчерашнего дня я - майор. Приглашен в
колониальную армию. Разумеется, как врач.
Возможно, когда-нибудь Азими разочаруется и в новых хозяевах. Сейчас у него довольное, сытое
лицо. И в эти минуты он забыл о гитлеровцах. Откинувшись на спинку стула, он небрежно вертел
изящную пачку «Честер-Фильда» и говорил о будущем.
Азими, как и многие другие, пока даже не представлял, что его новые хозяева очень скоро будут
вынуждены покинуть эту страну. Так решит народ...
Многое изменится и здесь, на Востоке, после войны.
Большинство эмигрантов давно не бывали на такой щедрой, богатой свадьбе. Вначале гостей
смущало присутствие трех европейцев. Но те вели себя с подчеркнутой простотой, обращались с
эмигрантами, как с равными. Почтительно выслушали молитву.
Один из европейцев (и, конечно, не случайно) оказался рядом с Махмуд-беком.
Азими старался не смотреть в их сторону. Но, вероятно, сейчас для хозяина на его собственной
свадьбе было главным: состоится ли знакомство Махмуд-бека с сотрудником разведки той самой
колониальной армии, где Азими уже получил чин майора.
Знакомство состоялось.
Махмуд-бек был счастлив от встречи с офицером - образованным, знающим Восток человеком. И они,
Махмуд-бек и майор Харбер, говорили о судьбах мусульман, эмигрировавших из Средней Азии.
Офицер разведки был озабочен этими судьбами. Он считал своей первейшей обязанностью оказать
несчастным людям помощь и содействие. Хорошо, если бы Махмуд-бек, один из лидеров туркестанской
эмиграции, выбрал более удобное время для дальнейшего разговора. Махмуд-бек заверил Харбера, что
такое время у него есть.
– Азими проводит вас ко мне, - уже откровенно сказал офицер.
192
– Хорошо...
– согласился Махмуд-бек. - Но боюсь, что счастливчик Азими еще укатит в свадебное
путешествие.
– Сейчас не время для увеселительных прогулок, - строго напомнил майор Харбер.
У него было смуглое, восточное лицо. Но странно: над темно-карими глазами щетинились густые
рыжие брови.
«Подкрасил их, что ли...» - невольно подумал Махмуд-бек.
Разговоры за столом становились все оживленней. И откуда-то из угла двора, где разместился народ
победнее, вырвался резкий голос:
– А что ждать? Новой такой свадьбы? Когда она будет? Не все умеют продавать свою душу, свою
совесть.
Рыжие брови даже не вздрогнули. Другие солидные гости, с которыми сидел Махмуд-бек, тоже
попытались не обратить внимания на разгневанного человека, на откровенную горячую речь. Махмуд-бек
не мог повернуться и хотя бы мельком взглянуть на гостя, который нарушил торжественную,
праздничную обстановку. На человека, который уже не мог больше молчать.
Через неделю Азими заехал к Махмуд-беку.
– Вас ждут. .
– напомнил он и тревожно спросил: - Ничего не изменилось?
– У меня?
– улыбнулся Махмуд-бек.
– Разумеется, нет. Это нужные люди.
– Самые нужные люди, - подчеркнул Азими.
– Кажется, наша последняя надежда, - сказал Махмуд-бек.
Азими промолчал. Он еще раз убедился в своей правоте: надо пробиваться к британскому берегу.
– Одну минуту, - извинился хозяин.
Он зашел к Фариде. Она лежала бледная, тяжело дыша, то и дело вытирая капли пота.
– Как ты себя чувствуешь?
– спросил Махмуд-бек.
– Все хорошо. Только жарко...
У Фариды пересохли губы и очень бледное лицо. Только глаза, голубые, большие глаза не
изменились.
– Мне надо уйти, - сказал Махмуд-бек.
– Идите. Все хорошо...
– Если что случится, вызови прислугу. Вторая кнопка. Они вызовут врача. Ты поняла?
– Поняла.
Он пожал влажную ладонь.
– Отдыхай... Придет Шамсутдин, пусть меня подождет. Поняла?
– Поняла. Идите. Все хорошо...
С жизнью и работой Махмуд-бека Садыкова они были хорошо знакомы. Офицер начал конкретный
разговор о программе дальнейшей деятельности антисоветских организаций.
– Разобщены... Мы вас поддержим только в том случае, если вы сможете вести настоящую,
действенную борьбу. Если вы начнете ее немедленно.
– Советский Союз вышел победителем из большой войны, - сказал Махмуд-бек.
– А мы пока...
– Он
развел руками.
Офицер промолчал, потом подвинул пачку «Честер-Фильда»:
– Курите, - предложил он.
– Я не курю, - слабо улыбнулся Махмуд-бек.
– К сожалению, здоровье мне не позволит по-настоящему
заняться работой, которую вы планируете.
– А какую мы... планируем?
– ответил с улыбкой майор Харбер.
– Вы не будете заниматься мелкими делами, - сказал Махмуд-бек.
– В этом вы правы. А по поводу вашего здоровья мы знаем. Да... Вам следует подлечиться.
– Хочу пока поехать в Турцию.
– Не плохо. Но вы еще в силах помочь нам. Найти подходящих людей, опытных, здоровых, преданных
вашему делу.
– Еще в силах, - согласился Махмуд-бек.
– Но люди стремятся отойти от борьбы. Я же сказал, что