До особого распоряжения
Шрифт:
Старенький, облезлый ящик. Но в него вмонтирована мощная аппаратура. Мигал зеленый огонек.
Двигалась шкала, раздался треск, обрывки заунывных песен, непонятной музыки, чужие слова... Все это
неслось в тесную комнатку через горы, через сотни километров. А японец, взглянув на Махмуд-бека,
только сказал:
– Сейчас...
Он ушел и не появлялся до полночи.
Махмуд-бек нашел советскую радиостанцию. Через треск и шум послышался знакомый миллионам
людей голос диктора. Передавали строгие строки акта о безоговорочной капитуляции немецко-
фашистских вооруженных сил.
Вошел японец. Прислушался к русским словам и показал на ногу.
– Сейчас...
Он выключил приемник: берег батарею. Ничего нового радио в ближайшее время не сообщит.
Японец оказался опытным знахарем. И чувствовалось, что он спешил отделаться от своего
неожиданного пациента.
Махмуд-бек понял: японцу не хотелось, чтобы он встречался с людьми Джанибека-кази, которые
скоро появятся в Гульташе. Именно в это время кто-нибудь приезжает на базар.
От денег японец отказался. Он приложил руку к сердцу и поклонился. Потом поправил очки и сказал:
– Сейчас...
Японец вернулся с небольшой баночкой желтоватой мази, показав на больную ногу, произнес:
– Надо...
Это было второе слово, которое услышал Махмуд-бек от японца. Все наставления и советы тот
передал Акбару. И основной совет: немедленно покинуть Гульташ, добраться до большого города. Лучше
это сделать самолетом.
– Возможно?
– спросил Махмуд-бек у хозяина.
– Да... Нужны деньги и... карточка Ага-хана.
– Узнайте, когда будет самолет.
– Будет завтра, - ответил Акбар.
– Завтра я не смогу.
– А нога. Вдруг. . Японец предупреждал.
– Мне нужно увидеть людей Джанибека, - откровенно сказал Махмуд-бек.
– Очень нужно. К нему я уже
не попаду.
– Смотря кто придет, - пожал плечами хозяин.
– Из иных слова не выжмешь.
– Все равно надо подождать. Адхам с проводником пусть уйдут завтра.
Прощание с Адхамом было коротким.
185
– Будь осторожен, - сказал Махмуд-бек.
– Вы не пойдете, господин?
– спросил Адхам.
– Нет. . Я болен.
– Вы не хотите встречаться с Джанибеком?
– Адхам вызывающе смотрел на Махмуд-бека.
И в который раз Махмуд-бек не без тревоги подумал о дальнейшей судьбе юноши. Что с ним будет в
становище Джанибека? Кто предупредит Адхама об опасности?
– Присядь, Адхам, - предложил Махмуд-бек.
– Присядь и послушай...
– Махмуд-бек улыбнулся, по-
отечески заметил: - Если ты так будешь сверкать глазами при встрече с Джанибеком, он тебе отрежет
голову. Он умеет это делать. За одну минуту.
Адхам беспокойно оглянулся.
– Здесь ты в безопасности. Здесь пока за тебя отвечаю я. Там меня не будет. Там будут мои враги.
Даже мое имя может погубить. Ты просто шел с нами. И ты не любишь меня. Все! Об этом достаточно. У
тебя свои дела на той стороне. И я ничего не хочу о них знать. Не должен знать и Джанибек.
– Его дело переправить меня, - напомнил Адхам.
– Там он - хозяин, - вздохнул Махмуд-бек. - Мало ли что придет ему в голову. Ему может не
понравиться твой взгляд. Он у тебя бывает злым, настороженным. Пока будешь в становище - спи,
отдыхай. Впереди - трудная дорога.
– Подумав, Махмуд-бек повторил: - Все! Доброго пути тебе.
Утром Махмуд-бек вышел проводить Адхама и проводника. Вначале решали деловые вопросы.
– Если мы не увидимся, лошадей можешь продать, - сказал Махмуд-бек проводнику.
– А за помощь...
Он полез в карман. Проводник понял намерение Махмуд-бека и торопливо поднял руку:
– Нет! Нет!
Восклицание было таким искренним, что Махмуд-бек невольно смутился.
– Вы подождете меня?
– спросил проводник.
Не хотелось его обманывать. Но и правду не мог сказать.
– Буду пока... здесь... - неопределенно ответил Махмуд-бек и крепко обнялся с проводником. А к
Адхаму только прикоснулся. Тот напряженно вытянулся. Даже голову чуть отклонил назад. Махмуд-бек
похлопал его по плечу:
– Доброго пути...
С вершин, поблескивающих вечным снегом, сползал рассвет. . Солнце пока пряталось где-то рядом.
Но розоватый свет уже заполнял чистое небо. И снег постепенно менял свой цвет.
Махмуд-бек не уходил со двора. Уже затих ритмичный цокот копыт. Возвращаться в дом не хотелось...
Надо подождать, когда величественно, спокойно над горным краем поднимется солнце. И тогда, прикрыв
глаза, подставить лицо первым мягким лучам.
Джамшид был сподвижником Джанибека-кази. Он еще совсем молодым парнем прислуживал
курбаши, таскался ва ним по чужим дорогам; первым начинал хохотать и хлопать себя по коленям при
самой глупой шутке бандита.
Джанибек этому парню, одному из своих многочисленных племянников, обещал богатую жизнь и
славу.
Шли годы... Джамшид взрослел, умнел, стал разбираться в делах, увидел и понял, на чем держится
авторитет прославленного Джанибека-кази.
Нигде не мог найти пристанища курбаши. Свою шайку, состоящую из родных и близких, он увел в