До встречи в Лондоне
Шрифт:
– Свихнулись вы тут со своим полонием!
– буркнул Ледников.
– Полоний не трожь!
– строго оборвал его Модест.
– Для истинного лондонца это теперь святое.
У Модеста была по-детски большая голова и лицо постаревшего ребенка. На затылке начинала поблескивать аккуратная лысинка. Так как Ледников был выше его на голову, рассмотреть ее не составляло труда. Одет был Модест как истинный клерк, а в руках у него, разумеется, был зонтик-трость.
– Ну, пошли пытать?
– нетерпеливо спросил Модест, даже не здороваясь. Можно было подумать, что они расстались только утром. Впрочем, последний раз они виделись летом в несусветную жару, буквально задушившую Лондон, а осенью Модест прилетал в Москву, и они вполне весело провели вечерок.
– А ты знаешь его в лицо?
– спросил Ледников.
– Нет, но мне дали его словесный портрет.
Модест обожал в разговорах с Ледниковым вставлять всякие криминалистические и юридические обороты.
– Во-первых, он лысый, как коленка. Во-вторых, у него бородка типа эспаньолки. В-третьих, он будет основательно пьян. Думаю, что людей с такими приметами в этом пабе не очень много.
Модест оказался совершенно прав. Лысый мужчина с бородкой сидел за столиком у окна и был заметно выпивши. Вот только сидел он не один. Напротив него устроился какой-то блондин в легкой дубленке и что-то быстро говорил, близко наклонившись к собеседнику.
Ледников устроился за соседним столиком, а Модест пошел к стойке заказывать выпивку. Расслышать, о чем толкуют Кросби и его светловолосый собеседник, было практически невозможно, в пабе уже начался вечерний бедлам. Ледников только увидел, как собеседник Кросби вытаскивает из кармана дискету для компьютера и кладет ее перед ним на стол. Кросби уставился на дискету пьяными глазами, но брать не стал, она так и осталась лежать перед ним.
Потом мужик в дубленке встал, наклонился над Кросби, сказал ему что-то явно угрожающее и вышел из паба. Тут как раз подрулил Модест с пивом.
– Ну, клиент свободен!
– азартно прошептал он после того, как всосал полкружки.
– Пошли вздернем нашего голубя на дыбу…
– Надо придумать, как мы ему представимся, - придержал его Ледников.
Модест снисходительно посмотрел на него:
– Кем представляются творческим людям? Поклонниками. Скажем, что читаем его опусы и нам очень интересно, не будет ли продолжения…
Ход был нормальный. К тому же Кросби пребывал в таком состоянии, что особые тонкости уже и не требовались. Он сидел, прикрыв глаза, и время от времени удрученно покачивал головой.
– Я буду добрый, а ты злой, - азартно сказал Модест.
– Я хвалю, а ты давишь на предмет того, где он берет информацию.
Они подошли со своими кружками к столу Кросби и сели напротив. Причем Ледников умудрился так неудачно поставить свою кружку, что она целиком закрыла от Кросби лежавшую на столе дискету. Кросби на них никак не отреагировал. Деликатное покашливание Модеста тоже не произвело на него никакого впечатления. Тогда Модест бесстрашно ринулся в бой.
– Мистер Кросби, а я вас сразу узнал. Вы хороший журналист, мистер Кросби, и лихо пишете. Особенно нам нравятся ваши заметки о русских шпионах…
Ледников не успел вступить в разговор, потому что мистер Кросби разлепил веки и уставился на Модеста мутными глазами.
– Русские шпионы!
– с ненавистью процедил он.
– Пошли вы все к черту с вашими русскими шпионами! Я ничего не хочу о них больше знать!.. Что вы все ко мне лезете с этими русскими шпионами! Задолбали!
После этого вопля души Кросби с трудом поднялся, с еще бо2льшим трудом выбрался из-за стола и двинулся к выходу.
Модест с недоумением смотрел ему вслед.
– Мистер Кросби!
– крикнул он, когда тот был уже у самых дверей.
– Да ладно, брось, - остановил его Ледников.
– Он сейчас в таком состоянии, что от него ничего не добьешься… Завтра поговорим. Тем более есть повод!
– Какой?
– А мистер Кросби забыл одну маленькую штучку, - засмеялся Ледников, отодвигая свою кружку от дискеты.
– Завтра мы ее благородно вернем ему.
Модест задумчиво уставился на дискету.
– Очень благородно - сначала спереть, а потом вернуть.
– Он просто забыл ее… - поправил его Ледников.
– Вот до чего доводят бедного англичанина эти вездесущие русские шпионы!
– с пафосом воскликнул Модест.
– Дорогой Мудди, - проникновенно сказал Ледников, - вашему брату англичанину не мешало бы немного подлечиться. Иначе скоро вы будете сигать из окон с криком: «Полоний!»
– Нет, - уперся Модест.
– Сигать из окон будут американцы, а настоящий англичанин честно пойдет навстречу опасности - закажет столик в ресторане «Полоний» и будет пить там зараженный чай.
– Ах да, я забыл!
– хлопнул себя по лбу Ледников.
Еще в Москве он видел по телевизору репортаж из Лондона про какой-то никому не известный ресторан под названием «Полоний», который после известия об отравлении Литвиненко вдруг стал пользоваться бешеной популярностью, хотя в самом ресторане ничего не изменилось. Какие радости могут привлечь туда людей, он уразуметь так и не смог.
– Слушай, а ты вот можешь объяснить чего они туда прутся? Чего они там хотят увидеть?
– Ну… - закатил глаза Модест.
– Ладно, - отмахнулся Ледников, - не парься. И не начинай читать мне проповеди про истинных англичан. Знаем мы вас. Я тут смотрю по Би-би-си репортаж после какого-то футбола. И вот ведущая в студии говорит, что английские болельщики снова опозорили страну и нацию своим безобразным поведением. Ведущая, заметь, самая натуральная индуска. Сейчас, говорит, передаю слово нашему корреспонденту. Появляется корреспондент - араб с плачущими глазами. Показывает на мужиков за решеткой и говорит: вот они, те, кто позорит Англию, из-за кого порой стыдно называться англичанином. А за решеткой - одни англосаксы белые… Вот ты бы среди них точно сошел за своего! Так что - не пой, красавица, при мне ты песен Англии печальной! А то, знаешь, напоминают мне оне… кое-чего…