Доброе утро, Царь!
Шрифт:
– Он мне не жених! Я не выйду за него, тебе ясно?
– Будешь хамить, получишь наказание, – спокойно сказала мать. – Я энса твоего Дома, а ты моя дочь, и ты сделаешь, как я прикажу.
– Ты хочешь от меня избавиться? Хочешь, чтобы Серри был наследником? Пожалуйста, избери его наследником, я не спорю! Хочешь, поклянусь не претендовать на Дом, никогда? Только оставь мне мою жизнь!
– Не смей на меня кричать! – энса тоже повысила голос. – Ты просто дура! Что такое эта твоя жизнь? Книжная пыль! С деньгами Караны ты станешь богиней! Тебе будут целовать ноги и посвящать поэмы! Пора тебе начать жить по-настоящему, Иарра!
– Нет, –
– Ты дура и эгоистка, а я забочусь о своих детях. Вы оба займете положение, которого достойны, оба, а не кто-то один. Подумать только, первый богач Арша хочет ее в жены, а она ревет! На, вытри лицо. И идем.
Инсина держала ее за локоть и буквально тащила за собой, отпустив только на входе в залу. Энс Карана скрашивал неловкость из-за отсутствия хозяев, занимая гостей рассказом о военных действиях. Он встретил их улыбкой и тут же нахмурился, заметив растрепанный вид обеих, но мать уже преобразилась в радушную энсу, и Иарре пришлось последовать ее примеру: Самурхиль не показывают слабость и уж тем более не плачут прилюдно.
Будто не замечая взгляда энса, Иарра устремилась навстречу наряженной во все розовое и полупрозрачное Кассии.
Та заулыбалась, как будто они были давними подругами:
– Хочешь спросить с меня долг?
– Ты о чем? – Иарра с трудом собралась с мыслями. – Ах, поняла. Да, правда, хочу. Научишь?
– Я же обещала. Когда начнем?
– Не знаю… – ее недавний план собирать приглашения теперь потерял смысл. – Кажется, меня выдают замуж.
– Замуж? – Кассия хихикнула. – Хоть не за Бездомного?
– Нет. За энса Дома Нинхур.
У Красной приоткрылся рот. Она не то охнула, не то всхлипнула и оглянулась на Карану. Тот разговаривал с Инсиной и как будто не смотрел в их сторону, но Иарра отчетливо ощущала на себе его взгляд – как прикосновение холодной змеиной кожи. Кассия казалась ошарашенной и даже не пыталась скрыть злую зависть, так что удержаться было невозможно. Иарра произнесла как можно равнодушнее:
– Уж лучше бы за Бездомного.
К чести Кассии, она не упала в обморок и даже не обозвала ее дурой, как недавно мать. Отозвалась с натянутой ухмылкой:
– Ну да, Бездомный, конечно, моложе. А Карана, говорят, первую жену убил.
– Она покончила с собой, – возразила Иарра. – Это внесено в летописи.
– Ну да, после того, как он застал ее со слугой. А еще говорят, у него восемь наложниц.
– Еще скажи – наложников.
– Ну да. Этих девять, я слышала.
– Ну да, – передразнила ее Иарра, – поэтому ты нисколько мне не завидуешь!
– Сам Карана? Да пусть бы его хоть вся армия ублажала, мне только легче! А теперь остался всего один свободный энс, и тот пока не энс, еще Дурм может вернуться. Синий! – Кассия, не стесняясь, скривилась. – А Красный достанется тебе! Где тут справедливость?
– Нет справедливости, – согласилась Иарра. – Есть еще две недели до свадьбы, хочешь, попробуй его соблазнить. Я не обижусь.
– Всего две недели? Откуда такая спешка?
Иарра пожала плечами:
– Война. Да еще матери не терпится от меня избавиться.
Кассия сочувственно кивнула – ее мать тоже была не подарок. Иарра спросила:
– Так что, попытаешь счастья с Караной?
– Хм…
Кассия, сощурившись, оглянулась. Иарра снова не удержалась:
– Если только сможешь тягаться с восьмью наложницами и девятью наложниками.
И вновь Красная удивила ее, ответив с беззаботной улыбкой:
– Если ты смогла, то я тем более.
– Желаю удачи, – искренне сказала Иарра. – А сейчас нас, кажется, зовут за стол.
Глава 11.
Любовь Кровопийцы
Она молча поднялась и стояла, пока мать удивляла почтенных гостей известием о помолвке. Безразлично выслушивала поздравления, отвечала каждому, как подобает – просто открывала рот, и оттуда сами собой выходили нужные слова. Безропотно вытерпела пахнущий миртом и корицей поцелуй своего жениха. Мысли ее были далеко.
Ничего особенного не случилось, конечно же. Если бы дед не умер, все равно в ближайший год-два подобрал бы ей мужа. И так же, как мать, энс Адай заботился об интересах Дома, а не ее личном удовольствии, и того же самого ожидал от нее самой. Единственная разница, что эти интересы дед понимал иначе, нежели мать, и мужем Иарры стал бы кто-то достаточно высокородный, но не претендующий на звание энса другого Дома. Скорее всего – из Синих. Так она сохранила бы возможность унаследовать Дом Самурхиль. Зная это, она никогда особенно на сей счет не беспокоилась и если заводила втайне от деда отношения, они всегда были легкими и ни к чему не обязывающими – удовольствие, а не сердечная привязанность. И расставалась так же легко, дорожа свободой и покоем больше, чем любым мужчиной. Ничего похожего на ту страсть, что вызывал в ее снах Имир.
Теперь, когда дед умер, а у матери есть Серри, ничего удивительного, если ей придется официально покинуть собственный Дом. Так она не будет угрозой для брата, если с матерью вдруг что-то случится, а завещание окажется не в порядке. И мать права в том, что Карана это лучший вариант. Он сказочно богат, у него нет прямых наследников, а ни одного из внебрачных детей он так и не узаконил. Если у них родится ребенок, он станет следующим энсом Нинхур.
Думать о нем противно, да. Но, если не кривить душой, ей в последнее время противно думать о любом, кроме одного-единственного мужчины. И это совершеннейшее безумие. Это чувство принадлежит женщинам из ее снов, Ладе и Элетии, а не Иарре Самурхиль. Она не настолько свихнулась, чтобы учитывать мнение сновидений!
Так отчего же, скажите на милость, она так взъелась?
Когда после ужина Карана подошел и попросил уделить ему немного времени, Иарра сразу согласилась.
Они медленно шли усыпанной белым песком дорожкой, что обходила сад и возвращалась обратно, как свернувшийся в кольцо змей – знак Дома Самурхиль. Серебристо-серые оливы нависали на ними, прикрывая от дождя, который шел теперь постоянно – начиналась зима. По другую сторону находилась хозяйственная часть двора; оттуда долетали смешанные ароматы кухни и конюшни. Шаги Караны, тяжелые и размеренные, отпечатывались на мокром песке. Казалось, он может, не сбившись с ноги, прошагать весь Арш насквозь и не останавливаться, пока не достигнет смутных земель на границе с Дарастаном, откуда его призвало спешное послание Амураты. Несмотря на сладкий запах духов и великолепный вид, энс выглядел больше солдатом, чем городским изнеженным щеголем, и хмурился, словно вовсе забыл про Иарру, которую собрался взять в жены. Она молчала, ожидая, чтобы он заговорил первым – так легче будет понять, что у него на уме.