Доброе утро, Царь!
Шрифт:
– Нет, – Таша замотала головой, кинулась к Иарре и схватила ее за руку. – Нет, Иарра! Дай, я тебе объясню…
– Я не лгал, – сказал Римуш. – Я хочу справедливости всем, я так и сделаю. Подожди немного, ты увидишь! Всем будет хорошо, и тебе, и нам, и всем!
Иарра вырвалась из Ташиных рук. Римуш попытался ее обнять – она отшатнулась.
– Вы просто кучка сумасшедших!
– Нет-нет, – возразил Исхфан. – Мы победить!
Иарра развернулась и выбежала вон.
Она закрылась в своей комнате без кровати и внутреннего замка на двери. Собралась с силами и пододвинула стол, заваленный книгами, ко
«Лада, – позвала она. – Помоги мне найти Имира».
Сильнейшая откликнулась в тот же миг. От ее нетерпения Иарру бросило в дрожь, но голос Лады звучал холодно и спокойно:
«Сосредоточься. Обратись внутрь своего разума, в самую глубь. Если Имир не хочет с тобой говорить, он закрылся, но он не стал бы рвать вашу связь совсем, значит, он еще здесь. Ищи его».
Иарра сосредоточилась. Ее разум переполняла Сила – новое и в то же время хорошо знакомое ощущение пронзительной ясности в мыслях, пьянящей свободы и могущества. Ей еще предстояло учиться, овладевать своей обретенной магией, превращать воспоминания в опыт. Но сейчас, в этот миг, она, казалось, могла все.
Только не могла найти Имира.
«Не выходит, – сказала она. – С чего ты взяла, что он не разорвал связь? Если он так обижен…»
«Ваша связь – все, что у него осталось от меня, – снисходительно и с легкой грустью объяснила Лада. – Он никогда ее не разорвет».
«Но я не могу его найти!»
«Спокойнее. Представь, что это чужой разум. Сосредоточься на цели и отстранись от своих эмоций, они только мешают».
«Не получается», – выдохнула Иарра много позже.
«Продолжай!»
Легко сказать. Что можно найти в голове, хранящей воспоминания сразу трех жизней? Как искать в себе еще кого-то, если там и так – трое?
«Он – не кто-то, – прошептала Элетия. – Он – Имир…»
Столько тоски и преклонения было в этом мысленном голосе, что Иарра на миг позабыла, что эти чувства принадлежат не ей. Сердце сжалось от любви и вины. И Иарра увидела его.
Она увидела подземелье и кристалл, и кристалл был прозрачен перед ее взглядом – так уже было однажды во сне. Увидев, она поняла, почему Имир до сих пор встречался с нею лишь в воспоминаниях. Его нынешний облик не мог пробудить любви – только ужас. Тюрьма для бессмертного превосходила в жесткости честную смерть. Видеть его таким было невыносимо. Иарра закричала бы и рванулась назад, в тепло человеческого мира, но Лада вцепилась в ее разум мертвой хваткой: «Стой!»
И она стояла и смотрела на того, чье тело и разум превратились в материю холоднее льда и мертвее камня, но умереть не могли и потому продолжали замерзать – вечный процесс, движение, в котором нет и не будет конечной точки. Растянутая в вечности пытка. Элетия рыдала, глядя на дело своих рук. Лада казалась спокойной, словно замороженной этим вечным холодом. А Иарра… она сглотнула ужас и позвала:
– Имир.
Он не мог ответить, в нем не было ничего живого. Но ответ пришел как будто сразу со всех сторон:
– Уходи.
– Не прогоняй меня, – сказала Иарра. – Мне нужна помощь!
Ей показалось, в его голосе прозвучал отзвук горького смеха:
– Уходи.
– Выслушай меня, прошу! В Арше происходит что-то ужасное. Я видела кристаллы, точно такие же, как твой, я не знаю, кто в них заключен, но это зло! Ты предупреждал меня о Бессмертных, теперь я знаю, что ты был прав. Скажи, что мне делать?
Имир не ответил.
– Пожалуйста, не молчи! В Бессмертных опасность для всего мира, ты сам это сказал! В конце концов, это и твой мир тоже, ты спас его когда-то, ты сделал его таким, какой он есть! Неужели тебе все равно?
– Мне больше нет до этого дела. Этот мир отверг меня… ты меня отвергла.
Все ее чувства кричали об опасности, но Иарра зашла уже слишком далеко, чтобы отступать.
– Ты обещал выполнить любую мою просьбу без всяких условий. Ты говорил, что любишь меня, независимо от…
– Что?! Ты смеешь говорить о любви?! Ты предпочла мне другого – ты!
Ярость и боль Имира прорвались в этом крике, и Иарра задрожала в предчувствии неминуемой кары – пылинка, оскорбившая божество. Но Имир замолчал, и через мгновение его голос долетел словно издалека:
– Мне безразлично, что с вами будет. Не приходи сюда больше.
В следующий миг ее ударило, словно порывом ветра, вышвырнуло вон – так вышвыривают за дверь нашкодившего котенка. Она хотела вернуться, хотела добиться от него ответа. Но его не было, не было нигде.
Имир разорвал связь.
Элетия больше не плакала. От нее исходило пугающее отчаяние. Эта женщина однажды покончила с собой, дай ей волю, она попробовала бы сделать это снова, утянув за собою и Иарру. Лада, холодная и суровая, задыхалась от боли. Иарра хотела бы сохранить здравый ум – то, что еще оставалось ее здравого ума, но как это сделать с двумя отвергнутыми влюбленными в голове? Она уткнулась лицом в колени и зарыдала навзрыд.
Глава 15.
Жрецы и демоны
Корабли из Эссарда приходили один за другим. Каждый нес двести Бессмертных воинов и одного жреца, которому воины повиновались, как богу – ровно до того момента, пока жрец не падал замертво к ногам Исхфана. Тогда покорность Бессмертных переходила к новому хозяину, в точности, как если бы он приобрел на рынке партию рабов.
Арш замер, безмолвно ожидая конца. Фабрики и мастерские затихли, рынок опустел. Средний город как будто вымер. Салоны и театры закрыли свои двери. Время от времени двери открывались, чтобы пропустить молчаливую группку Высших траурного вида; те проскальзывали внутрь, озираясь, чтобы убедиться в отсутствии преследования, и двери запирались снова. Какие разговоры звучали внутри, Иарра легко могла догадаться. Никакой надежды эти разговоры не несли и даже самим говорящим не могли дать облегчения: так звучит поражение. Она ничуть не сожалела, что для нее самой эти двери закрыты накрепко.
Единственный раз она расплакалась – когда стражники с почтением, но бесповоротно отказались пропустить ее в дом смотрителя главной городской обсерватории. К Саттии, которая все еще пребывала между жизнью и смертью и которой Иарра теперь могла бы помочь.
У нее было утешение понадежней того, что приносили Высшим их печальные встречи – магия. В ночь нападения рухнула последняя преграда между ней и ее сущностью. Иарра познала ценность Силы, и чем дальше, тем меньше в ее глазах стоило все остальное.