Добром-лихом, а добыть надо!

Ступин Александр

– Спасибо, доченька, за заботу. Конечно, надену, что стесняться-то, здоровье дороже, тем более, что зонтов у нас осталось всего два; не напасёшься с таким опасным соседством, – согласился Николай Николаевич и пошёл в сарай за каской и инструментом.

Когда к дому подходил Саша, то увидел, что дерево было огорожено низким забором из старого деревянного штакетника, а на самом дереве был закреплён фанерный щит с надписью, сделанной зелёной краской рукою начинающего художника граффити: «Осторожно, опасная зона!»

«Привет! Я пришёл. А что, у нас что-то случилось? Почему наш дом стал вдруг «Опасной зоной»? – спросил он, как

только закрыл за собой дверь. – Анечка, что случилось? Почему у тебя голова забинтована?» Пока брат переодевался, Анечка, присев на кончик стола, как это делал её папа, в двух словах рассказала ему о том, как на неё упал орех, как она закатила его во двор, пыталась очистить, а он «завопил». От этого жуткого крика она испугалась и убежала домой. Орех же воспользовался этим и тоже убежал куда-то. Завершила девочка свой рассказ пересказом того, что услышала от Николая Николаевича. На всё ушло минут пятнадцать-двадцать. Всего лишь.

– Ты готов?

– К чему?

– Мы тебя все ждали, чтобы отправиться на поиски яйца. Нужно его срочно найти, пока оно не набросилось на кого-нибудь и не покусало.

– Анечка, яйца не кусаются…

– А наше кусается. Может, бродит по округе и на людей набрасывается голодное и злое. Пока мама занята ужином, пойдём скорее его искать. Папа, все на поиски яйца! – крикнула она, выходя из дома.

Они искали пропавший «орех» всей семьёй, даже Елена Николаевна выходила после того, как приготовила ужин. Двор был небольшим, свободной площади всего-то клочок земли для огородика да дорожка. Много ли можно разместить на трёх сотках? Они несколько раз прошлись вдоль забора, осмотрели маленький сарайчик – ничего. То, что плод существовал не только в воображении Анечки, стало понятным сразу же; лоб она, конечно, могла разбить, и упав с дерева, например; но возле дерева, куда упал таинственный плод, Саша нашёл ямку, а в ней кусочек кожуры в иголках – он откололся от упавшего плода при ударе о большой кусок гравия. Ещё один кусочек скорлупы, его отломила Анечка, когда пыталась очистить «орех», нашли под столом. Это были маленькие кусочки, сантиметра по два, но они доказывали, что плод всё-таки существовал, но куда-то пропал.

– Скорлупа толстая и свежая. Пахнет… Запах напоминает… Понюхай, Лена. Что напоминает?

– Не пойму. Необычный запах… Не плодовый, я бы сказала.

– «Не плодовый», я же говорила, что это не плод, а яйцо. «Яйцовый» у него запах. Яй-цо-вый.

– Какими-то восточными специями пахнет…

– Лапшой корейской, – предположил Саша.

– Какой лапшой?! Какой лапшой? – возмутилась Анечка.

– Ну всё: пора идти ужинать, мальчик голодненький, и скоро у него испортится настроение. Пойдёмте, у меня всё готово. Да и стемнело уже.

На ужин, так совпало, была картошка с грибами в горшочках, чудесный запах об этом напоминал. Из духовки достали четыре горшочка…

– Постойте, почему четыре, Анечка же не ест такую картошку… Да это и не горшочек, – сказала Елена Николаевна, приглядевшись. – Вот оно, пропавшее яйцо. Испеклось.

– А ты что, не заглядывала в духовку?

– Как… как обычно: включила, выставила режим и температуру и горшочки поставила… – заволновалась Елена Николаевна, села на стул, встала со стула. – Торопилась, не посмотрела… Да там и темно, лампочка давно уже перегорела, ты когда ещё заменить обещал. А как оно могло туда попасть?

– Анечка, а ты открывала духовку?

– Не помню…

– Ну это нормально… С памятью в нашем доме… всегда была задача… Это даже не задача, а отличительная черта. Особенно у дам. «Помню – не помню»… А пахнет вкусно, между прочим…

– Я же говорю – лапша корейская или специи в ней: усилитель вкуса…

– Да, плод незнакомого дерева с усилителем вкуса – это открытие века, – произнёс Николай Николаевич, осматривая неудачника. – А ты его, Анечка, точно в духовку случайно так не положила? Может, положила и забыла?

– Не-е-ет. Я что, не помню? Это мама у нас всё забывает.

– Леночка? Ты куда-нибудь выходила вечером? Пока мы по двору ходили, ты выходила?

– В магазин за подсолнечным маслом. У нас масло закончилось…

– Тогда всё ясно…

– Мы его вспугнули…

– И он спрятался в доме в духовку…

– А мама включила её и, не глядя, поставила горшочки, а потом пошла к нам.

– Может, поговорим за ужином? – предложил Саша, который вернулся со двора, куда он вынес поджарившийся плод. Саша был голоден, и у него кончалось терпение. – Время, между прочим, к девяти, а я весь день на военке в танке просидел, даже на обед не ходил.

– Давайте ужинать. За столом всё обсудим, – согласилась с ним Елена Николаевна. Никто не возражал, хотя всем было неловко как-то.

Глава V

Ужинали в полной тишине, Анечка опередила всех и смотрела по телевизору мультфильм; этим вечером никто не просил её переключить канал, принимая приключения, свалившиеся на её головушку, как большую нагрузку на детскую психику, и она, понимая это, пользовалась случаем. Но относительная тишина и покой в комнате вовсе не означали, что происшедшее больше не волновало сидящих за столом или им было не интересно продолжить обсуждение. Да, это скорее была тишина предстоящего боя – где-то противник, может быть, он отступает, а может, наоборот, готовится к новой атаке.

– Вопроса два: во-первых, сколько там на дереве таких ядер; а во-вторых, являются ли эти ядра только «оружием» или они уже самостоятельные организмы? – наконец не выдержал Николай Николаевич, когда на столе остался только чай и плитка тёмного шоколада.

Анечка тоже не смогла больше усидеть на месте: она выключила телевизор и, волнуясь, то уходила в свою комнату, то шла на кухню, то становилась сзади своего папы, обнимала его за голову, тёрлась своей щёчкой о его колючую щёку.

– Ты у меня как котёночек. Ну что ты так разволновалась, доченька? Успокойся, всё будет в порядке. Разберёмся. Как сердечко твоё стучит, приляг.

Николай Николаевич ласково поцеловал её ладошку и приобнял за талию.

– Анечка считает, что Ибн объявил нам войну. Он вырос, набрался сил и перешёл к следующей стадии развития: «вытеснение».

– После того, как погиб его потомок, другого не стоит ожидать. Хотя в чём наша вина? Внизу могло оказаться что угодно, камни, например, и тогда бы орех раскололся. Или он мог попасть на дорогу, его могли разгрызть животные, – рассуждал Саша, водя вилкой по пустой тарелке.

– Мне кажется, что я прямо слышу его голос. Он следит за мной, когда я выхожу, нижние ветки начинают двигаться и опускаться, чтобы схватить меня. Если бы не мешала им крыша, то они, пожалуй, так бы и сделали, – сказала Анечка и взяла стакан с водой. – Я, между прочим, вам об этом говорила раньше.