Добрые времена
Шрифт:
— Поговорю я, пожалуй, с Людмилой, — решил Роман.
Он встретил ее на следующий день возле заводоуправления. Увидел издалека и невольно залюбовался ее упругой плавной походкой.
— Соскучился, Ромочка? — сказала та, взяв его под руку.
— С чего ты взяла? — недовольно буркнул Роман, невольно отстраняясь и гася крамольные мысли.
— Не по мне, не по мне, конечно! — рассмеялась Людмила, но руку не отняла. — По Ладочке своей любимой. Как она, пишет?
— Пишет, — мотнул головой Роман. — Слушай, поговорить надо...
— Только-то? — игриво переспросила Людмила.
— Ты можешь быть серьезной? — начал сердиться Бессонов.
— Серьезной? Зачем? — повела плечиком.
— А вот затем, что Аркадий вчера советоваться приходил...
— Аркадий? — подняла брови Людмила, сразу став холодно-отчужденной.
— Ну да, Аркадий!
— И о чем же он советовался?
— Будто не знаешь! Жениться на тебе или нет. Я думаю, не надо тебе парня терзать...
— А что тут советоваться! — снова повела плечиком Людмила, глядя куда-то вдаль. — Поженимся, и точка, как он сам любит выражаться.
— Да уж он так выражается...
— Насчет меня, что ли? — взглянула на него Людмила с усмешкой. — Гулящей, наверное, называл? Нет? Странно. Мне он все это тоже говорил, и даже кое-что похуже.
— Говорил? — ужаснулся Роман. — И ты терпишь? Такая гордая, самолюбивая...
— А что, Ромочка, поделаешь, — вздохнула Людмила, — люблю я его, рыжего. И он меня. Вот и ревнует...
— Поженитесь, так он больше оскорблять начнет, — упорствовал Роман.
— Притремся! — озорно тряхнула волосами Людмила. — Нарожаю кучу детей, таких же рыженьких, как он сам, куда ему деваться? На задних ланках забегает. Так что не расстраивайся, Ромочка. Моя свадьба будет раньше твоей.
И она величественно направилась дальше, оставив Романа в состоянии, близком к столбняку. На него натолкнулся Немов, бежавший куда-то в цехи.
— Ты чего тут торчишь?
Роман вздохнул:
— С Людмилой рандеву провел.
— Ну и что?
— Прав старик Мопассан: «Женщины — это страшная сила».
* * *
Вернулась Лада, но на работу не вышла, имея еще две «законных» недели последипломного отпуска. Теперь Роман, едва дождавшись конца рабочего дня, мчался к реке, на лодочную станцию. Выбрав лодку посуше и усадив девушку на корму, он что было силы налегал на весла. Плыли вверх по течению. Слева и справа набегали домишки старого города, потом начинался лес. Обычно привал делали на большом острове, заросшем высокой, в пояс травой. Садились на бережку, откуда открывался вид на великолепную церковь, расположенную в бывшем имении какого-то графа. С аппетитом поедали бутерброды, захваченные хозяйственной Ладой, и болтали о всяких пустяках.
Но сегодня Лада была не в настроении. Сначала Роман ничего особенного не заметил. Однако увидев, что Лада, обычно смешливая, никак не среагировала на его очередную шутку, напротив, смотрела как-то отчужденно, он опустил весла. Лодку тут же развернуло, и она поплыла вниз по течению.
— Ты чего? — спросил Роман. — Что-то случилось?
Лада ответила не сразу. Коротко вздохнув и отводя глаза в сторону берега, сказала наконец полуутвердительно:
— Опять к старому возвращаемся...
— Не понял, — насторожился Роман.
— Говорят, пока меня не было, с Потаповой встречался...
— Кто говорит? — не на шутку рассердился Роман.
— Добрые люди, — уклончиво ответила Лада.
— Ох уж эти мне «добрые люди», — он даже скрипнул зубами. — Ну, конкретно все-таки — кто?
— Какая разница, — новела плечиком девушка. — Лучше скажи — было?
— Было, — утвердительно ответил Роман. — Ну и что? Я же тебе рассказывал — Аркадий полюбил Людмилу. Хочет жениться, но не может, поскольку она, видите ли, не девушка. Поэтому я специально с ней разговаривал, выясняя ее позицию. Но было это на заводской территории, говорили мы всего полчаса. И вообще чего я оправдываюсь?
Он окончательно рассердился. Неожиданно снова схватил весла и решительно повернул к берегу.
— Постой. Ты куда? — испуганно воскликнула Лада.
— Поговорим серьезно, — процедил Роман. — Нельзя же так, на ходу.
Лодка резко уперлась носом в песчаную косу.
— Сумасшедший, — сказала Лада, едва не свалившись со скамейки.
Она уже облегченно улыбалась, зато Роман, напротив, зло насупился.
— Так какая же сволочь поспешила тебе насплетничать? — спросил он сурово.
— Юлия, из комитета. Так она же не со зла. Наоборот, желая добра. Дескать, смотри, уведут твоего Ромочку...
Роман скривился, будто проглотил что-то очень горькое.
— Не со зла... И что она лезет? Неужели не понимает, что может нас снова рассорить? И вообще, давай договоримся раз и навсегда. Скажи, ты меня любишь?
— Чего ты привязался? — с вызовом ответила Лада.
— И я тебя люблю. А это значит — полное доверие. Понятно? Иначе у нас жизни не будет. Сегодня Юлия сказала, завтра какая-нибудь Марья Ивановна что-то услышит... Или ты мне верь до конца...
Девушка неожиданно всхлипнула.
— Ты чего?
— Очень ты злой!
— И буду злым ко всем сплетникам-сволочам, — непреклонно сказал Роман. — Наши с тобой отношения только касаются нас двоих. И мы с тобой сами должны между собой разбираться.
Лада продолжала всхлипывать. Роман решительно пересел на ее скамейку, обнял девушку за плечи и осторожно поцелуями стал обирать набегающие слезинки.
— Прекрати, — нежно приговаривал он. — Сама виновата, нечего всех слушать...
— Ромочка, — сказала Лада, всхлипнув в последний раз и высвобождаясь из его объятий, — дай мне слово...
Она смотрела на него нежно-испытующе.
— Я же говорил, — опять нахмурился Роман.
— Нет, я не об этом. Дай мне слово, что если разлюбишь меня, ты первый скажешь об этом. Поверь, я ни минуты не стану тебя задерживать.
— Ах ты Ладушка, — Роман крепко прижал ее к себе. — Я тебя никогда не разлюблю...
— Нет, ты дай слово, — упрямо настаивала Лада.
— Хорошо.