Добрый ангел
Шрифт:
Сегодня Габриэль не обратил на нее внимания. Он держал в руках свиток и хмурился, читая начертанное на нем послание.
Джоанна не стала мешать своему мужу. Однако его люди не были столь же предупредительны.
— Так чего же нужно Гиллеври? — спросил своего лаэрда Колум.
— Миледи, Гиллеври — лаэрд клана на юге от нас! — пояснил Кит, выкрикивая слова с другого стола. — Это послание от него. — Затем он обратился к лаэрду: — И чего хочет этот старик?
Габриэль закончил чтение и вернул свиток:
— Оно предназначено для Джоанны.
— Для меня? — удивленно спросила она и потянулась за свитком.
— А вы умеете читать? — спросил Габриэль.
— Умею, — ответила она. — Я настояла на своем обучении.
— Зачем? — спросил ее муж.
— Потому что это было запрещено, — прошептала она. Она не рассказала ему, что Рольф не раз издевался над нею, говоря, будто она слишком невежественна, чтобы постигать что-нибудь, достойное изучения, и она почувствовала желание доказать ему обратное. С ее стороны это был молчаливый бунт, так как Рольф никогда не узнал, что она преодолела нелегкую науку чтения и письма. Ее учитель побоялся рассказать Рольфу об этом.
Но Габриэль не отдал Джоанне свитка. Выражение его лица стало, свирепым.
— Знаете ли вы барона по имени Рэндольф Гуд?
Ее рука застыла в воздухе. Краска схлынула с ее лица. Она почувствовала, что слабеет, и быстро перевела дух, пытаясь успокоиться.
— Джоанна? — поторопил ее муж с ответом.
— Я знаю его.
— Это письмо от Гуда, — сказал Габриэль. — Гиллеври не позволит ему пересечь границы, если я не дам ему позволения приехать сюда. Кто этот человек и что ему нужно?
Джоанна едва могла скрыть свое волнение. Больше всего сейчас ей хотелось вскочить и убежать, но она сдержала свой трусливый порыв.
— Я не хочу разговаривать с ним.
Габриэль откинулся на спинку стула. Он увидел ее страх, почувствовал охватившую ее панику. Все это ему не понравилось. Разве она не понимает, что она в безопасности? Проклятье! Он никогда не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось!
Она, очевидно, этого не уразумела. Он вздохнул. Ей следовало бы знать, что он и его люди защитят ее от любой опасности. И если бы она доверилась ему, никакое письмо из Англии не могло бы ее испугать.
Габриэль знал, что сейчас он хочет сделать все, чтобы успокоить жену. И еще ему хотелось знать правду.
— Разве этот барон как-нибудь обидел вас?
— Нет.
— Кто он, Джоанна?
— Я не хочу говорить с ним, — повторила она. Ее голос прерывался от волнения.
— Я хочу знать…
Она опять покачала головой. Тогда он потянулся и взял ее рукой за подбородок, чтобы остановить это движение.
— Слушайте меня, — приказал он. — Вы не увидите его и не будете с ним говорить.
Он произнес это обещание низким жарким голосом.
— О чем вы говорите, милорд? Что вы не позволите ему приехать сюда? — неуверенно спросила она.
— Именно об этом я говорю.
Она облегченно вздохнула.
— Благодарю вас.
Габриэль отпустил ее и откинулся на спинку стула.
— А теперь отвечайте на мои вопросы, — приказал он. — Что это за гром средь ясного неба, этот барон Гуд?
Теперь все солдаты в зале умолкли, наблюдая и слушая. Для всех было очевидно, что их госпожа испугана, и им было любопытно выяснить почему.
— Барон Гуд — самый могущественный человек в Англии, — прошептала она. — Некоторые говорят, что он не слабее короля Джона.
Габриэль ожидал, что еще она скажет, но она явно не собиралась ничего добавлять.
— Он любимец короля? — спросил он.
— Нет, — ответила Джоанна. — Он ненавидит Джона. Очень многие бароны разделяют мнение Гуда о короле. Все они объединились, и кое-кто называет Гуда своим вождем.
— Вы говорите о бунте, Джоанна. Она опустила голову.
— Это только восстание, милорд. Сейчас в Англии смятение, и многие бароны полагают, что королем следует провозгласить Артура, племянника Джона. Отец Артура — Джеффри — старший брат Джона. Он умер за несколько месяцев до рождения сына.
Колум пытался уследить за объяснением. Лоб его нахмурился от сосредоточенности:
— Не хотите ли вы сказать, миледи, что, когда король Ричард умер, королем должен был стать Джеффри?
— Джеффри старше Джона, — ответила она. — Он был следующим по старшинству, а, как вы знаете, Ричард не оставил сыновей. Но Джеффри умер раньше Ричарда. Некоторые считали, что раз так, то Артур является полноправным наследником престола.
— Так бароны ведут спор о короне.
Этот вопрос задал Габриэль.
— Бароны столкнут своего короля, как только им представится удобный случай, — объяснила Джоанна. — За последние несколько лет Джон приобрел много врагов. Николас ожидал, что в свое время произойдет настоящее восстание. Гуд и его сторонники высматривают только достаточное основание для того, чтобы избавить страну от Джона. Они не станут долго ждать. Джон оказался ужасным королем, — прибавила она шепотом. — У него нет совести. Знаете ли вы, что он пошел против собственного отца и присоединился к французскому королю во время смуты? Генрих умер с разбитым сердцем, он всегда считал, что из всех его детей Джон самый преданный сын.
— Как вы узнали все это? — спросил Колум.
— От моего брата, Николаса.
— Вы все же не объяснили, почему это Гуд хочет переговорить именно с вами, — напомнил Габриэль.
— Вероятно, он думает, что я могу способствовать его попытке сместить Джона. Но даже если бы я могла, я не стала бы этого делать. Я не хочу втягивать в эту борьбу свою семью. И Николас, и моя мать оба пострадают, если я расскажу…
— Расскажете что? — спросил ее муж. Она не ответила ему.
Колум подтолкнул ее локтем, пытаясь привлечь к себе внимание: