Дочь лучшего друга
Шрифт:
— Замените на салат с ягненком.
— Хорошо.
— Утка меня вполне устраивает.
— Прекрасно.
— Бабушкины пирожки? Что это? — Хольтц вскинул на меня хмурый взгляд.
— Это мини пирожки из слоенного теста с разными начинками: мясо с грибами, картошка с луком, рис с яйцом. Подаются со сметаной.
— Хорошо. Пусть останутся, — он снова вернулся к меню. — Лукошко?
— Ассорти из маринованных грибов.
— Я могу быть уверен в их качестве?
— Безусловно, — я заставила себя улыбнуться, хотя очень хотелось нахамить.
—
— Простите? — опешила я от такого поворота.
Он поднялся.
— Скажем, в четверг я смогу уделить Вам время вечером.
Я даже растерялась от его наглости.
— Простите, но, боюсь, что я не смогу уделить Вам время.
— Почему?
Действительно, почему? Как бы ответить так, чтобы не потерять клиента?
— В четверг меня не будет в Вене, — ответила слишком поспешно.
— Возможно ли отложить Ваши планы? Я очень в Вас заинтересован.
— Боюсь, что нет.
— Почему?
— Я приглашена на благотворительный вечер в Москве.
— Жаль, — Хольтц передернул плечами. — Что ж, мне пора. Надеюсь, что праздник моей компании пройдет на высшем уровне.
— И никак иначе, — встала я.
Он кивнул каким-то своим мыслям.
— Всего хорошего.
— До свидания.
Я медленно опустилась обратно в кресло и остановила свой взгляд на большом аквариуме, в котором вальяжно плавали яркие рыбы. Он стал моей блажью, когда два года назад я пыталась собрать остатки своей гордости и жизни. Прическу сменила тогда же, обрезав длинные волосы и оставив каре, которое напоминало легкую небрежность. Я даже несколько раз перекрашивала их. Рыжий. Блонд. И снова черный. Лишь концы оттенял медный.
Лера ответила не сразу. Я уже хотела сбросить звонок, когда в трубке раздался ее запыхавшийся голос.
— Да?
— Ты куда-то бежишь?
— Была в ванной. Услышала твой звонок.
— Потом бы перезвонила.
— До тебя в последнее время сложно дозвониться. Надо либо звонить рано утром, либо вообще не звонить, — пожаловалась она.
— Просто у меня много работы. Бываю очень занята, — я уже даже не краснею, когда вру.
Лера права. Я стала чаще избегать общения со знакомыми, прикрываясь рестораном. Они были напоминанием о моей прошлой жизни, связью с ним. А так хотелось начать все с нуля, назваться при встрече другим именем и придумать новую историю, в которой не было ни боли, ни унижения. Но нет, мы приговорены до конца своих дней нести чемодан с прошлым. И не выбросить. И не продать.
— Ты решила поболтать?
— Нет. Я просто звоню сказать, что я… Я буду на благотворительном вечере.
— Ура! — радостно взвизгнула Лера. — Что заставило тебя передумать?
— Ты обещала подарить мне платье из своей коллекции, — соврала я, не желая рассказывать о настойчивом австрийце.
— Да, оно уже тебя ждет. Как и приглашение. Тебе понравится этот вечер. Мы так давно не виделись. Ты прилетишь накануне?
— Нет, я прилечу в пятницу. Начало в семь. Я успею.
— Хорошо.
— Какой? — тут же насторожилась я.
— Мне нужна модель.
— Лера, не начинай. Я не хочу, чтобы мое фото мелькало повсюду.
— Это только для журнала. Никаких плакатов, растяжек и баннеров. Рита, ты идеально подойдешь для этого. Я не вижу никого, кроме тебя.
— Лера, я собираюсь в субботу вернуться обратно в Вену. Не хочу задерживаться в Москве.
— Почему? — удивилась она.
— У меня дела. Нужно готовить банкет для одной компании.
— Ты уверена, что причина только в этом?
— А в чем же еще?
— Мы оба знаем имя этой причины.
— Ты ошибаешься, — я потерла шею. — Прости, меня ждут. Встретимся в пятницу.
— Хорошо. До пятницы.
— Пока.
Я положила телефон на стол и отвернулась к окну. Ветер пригнал засохший красно-желтый лист. Он зацепился за подоконник и, словно маленькая ладошка, задорно помахал мне, а после помчался дальше. Да, подруга видела меня насквозь. Я боялась встретиться с ним. Я до сих пор боялась увидеть в его глазах безразличие. Как тогда, два года назад, когда он признался мне в том, что я была для него всего лишь постельной игрушкой. До сих пор не могу поверить, что человек может так искусно играть. И так легко ступать по чужим чувствам.
И, черт побери, мне все еще больно…
Самолет мягко приземлился на полосу. Я снова была в Москве. Очередная встреча не приносила радости. Старая рана заныла, словно перед дождем. Не бойся! Я больше не дам тебя в обиду!
В серых сумерках такси мчало меня по знакомому городу. Но сейчас он казался мне чужим. Как будто я была здесь впервые. Кутаясь в тонкий кардиган, шагнула в стылый осенний воздух, наполненный влагой. Заходить в подъезд не торопилась. Внутри меня дрожал страх. Смогу ли сыграть свою роль достоверно? И не даст ли трещину каменная маска?
Я еще раз окинула взглядом сонный двор. В доме напротив вспыхнуло окно. Москва просыпалась. Вдохнув полной грудью последнее мгновение одиночества, я шагнула в тепло подъезда.
Лифт поднимался не спеша, отсчитывая этажи…
Дверь родительской квартиры была знакома мне до мельчайших царапин…
Заливистая трель звонка. Минуты тишины и ожидания. Еще есть время уйти… В замочной скважине повернулся ключ. Нет, времени не осталось. Занавес вот-вот поднимут. Зрители должны остаться довольны.
— Маргарита Максимовна, — улыбнулась Оля. Она была уже одета и готова к новому дню.
— Доброе утро! — меня окутал уютный аромат дома. — Мама с папой еще спят?
— Максим Владимирович уже встал. Он в кабинете. Марина Олеговна у себя в комнате. Я возьму Ваши вещи.
— Спасибо, — передала я ей сумку.
— Будете завтракать?
— Нет, спасибо. Я ничего не хочу. Свари только кофе.
— Сейчас сделаю. Ваша комната готова.
— Спасибо.
Я чувствовала себя чужой в родных стенах. Словно незваный гость.