Дочь Обратной Стороны
Шрифт:
Дилижанс был из последних моделей, мощные амортизаторы сглаживали вибрацию, и часто встречающихся ухабов, и рытвин мы почти не ощущали. Небольшая тряска лишь укачивала и помогала заснуть. Вита, например, этим самым и занималась. Порядком обессилевшая девочка, тихо посапывала, привалившись головой к моему плечу, и иногда вздрагивала во сне. Намаялась, маленькая баронесса…
Помимо нас, в дилижансе путешествовали ещё три человека. Таким образом, в рассчитанной на восемь мест кабине было где развернуться. Вся тройка сидела напротив меня. Мужчина и женщина средних лет и свернувшийся клубком, положив голову на колени матери,
Ещё раз нам повезло в том, что кучер, приметив невысокий рост и бросающуюся в глаза субтильность Виты, понял, что рядом со мной находится девочка-подросток. Кто знает, как бы он поступил, если бы я тащился в гордом одиночестве.
Как позже выяснялось за возникшим в дилижансе разговором, мужчину звали Родерик, его клюющую носом второю половину Оброй, а так и не проснувшегося мальчугана Джейми. Обо всём этом поведал глава семейства, хотя я его и не просил откровенничать. Я назвался Германом, а практически сразу заснувшую Виту своей племянницей Ванессой. Слава богу, наш новый знакомец не стал уточнять, откуда и куда мы путь держим, и мудро перевёл разговор в иное русло, горько сетуя на подскочившие в последнюю декаду цены на зерно. Сам он был зажиточным фермером, имел хозяйство, полное всяческой домашней живности и направлялся в Пригород на свадьбу двоюродного брата, которому взбрело в голову пожениться сейчас и немедленно, будь он трижды неладен.
По большей части говорил один он, мне оставалось только поддакивать в нужных местах и изредка согласно кивать головой. Подвешенный к потолку масляный фонарик раскачивался в такт подпрыгивающим по дороге колёсам, по лицам находившихся внутри дилижанса людей сновали изломанные причудливые тени.
– Ранняя в этом году зима началась, не находите, мастер Герман? – похоже, этому человеку отчаянно хотелось пообщаться с кем-нибудь помимо дрыхнущего без задних ног сына и отмалчивающейся жены.
– Да похоже на то, - односложно ответил я, стараясь не совершать резких движений, чтобы голова Виты не соскользнула с моего плеча.
– Климат меняется. Скоро холода окончательно воцарятся на земле. Зима вытеснит лето. Я слышал, что многие приписывают последние климатические изменения Ордену…
Я скептически поднял бровь. Не спорю, магистры способны на многое, но управлять первозданными силами природы, тем более силами Обратной Стороны, искажёнными, хаотичными и не поддающимися контролю и логике? Очень сомневаюсь. На подобные фокусы способен один Творец, которому нет никакого дела до отделившейся от Внешнего мира земли. А уж Хаосу точно всё по фигу. У меня давно сложилось впечатление, что его всё устраивает. На Обратной Стороне и без его вмешательства хватает неразберихи.
Вслух же я сказал:
– Кто знает. Я не особо слежу за большой политикой.
– Совершенно напрасно! – горячо воскликнул Родерик, за что тут же получил тычок локтем в бок от приоткрывшей глаза супруги. Спешно понизив голос, он продолжил:
–
– Мы живём в глубокой провинции, и новости доходят до нас с большим опозданием, - сказал я, начиная жалеть о том, что вообще дал Родерику повод втянуть себя в разговор. Уж лучше бы я закемарил.
– Ходят слухи, что барон Керк Азарик совсем, совсем плох. Можно сказать, он уже одной ногой на другой стороне…
Фыркнув, я едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Говорить в подобном ключе на Обратной Стороне? Действительно смешно.
– Да что-то слышал краем уха. Так же говорят, что баронское кресло уже гарантированно под задом Джулиуса Стормвуда, - благосклонно блеснул я кое-какими познаниями, зевая. Веки тяжелели с каждой секундой, монотонное покачивание кабины вгоняло в сон.
– Что ж, судя по вашей неосведомлённости, вы и взаправду из дальних краёв, - откинулся на спинку сидения Родерик, пряча лицо в густой тени. – У Стормвуда появился серьёзный конкурент. И даже те, кто был стопроцентно уверен в успехе кампании Джулиуса, уже не так категоричны в своих заявлениях.
Мои зрачки непроизвольно расширились. Опа, опа…. Похоже, моя «проверенная и надёжная информация» как-то самопроизвольно устарела. Выдохлось, как шампанское в откупоренной бутылке.
– И кто же этот новоиспечённый счастливчик?
– нарочито безразлично спросил я, изо всех сил делая вид, что мне, по сути, наплевать, а спрашиваю из элементарной вежливости.
– Некто Рихард Вернер. Опираясь опять же на слухи, молодой и амбициозный политик. С железной хваткой и чутьём на «жареное», - Родерик сидел с таким довольным видом, словно рассказывал о любимом сыночке.
Я мельком покосился на посапывающую Виту. Губы девочки приоткрылись, обнажая ровные зубы, из уголка рта потянулась тоненькая ниточка слюны. Я заботливо вытер спящей неряхе рот рукавом свитера.
– Ну так поговаривают, что и Стормвуд не лыком шит. У него, думаю, амбиций и тщеславия будет не меньше. Он слишком долго ждал этого шанса и постарается не упускать его.
– Вернер на пятнадцать лет моложе своего соперника, и уже достиг почти такого же влияния в совете.
– Хотелось бы знать, как это ему удалось, - я помассировал заросший жёсткой щетиной подбородок. Не люблю бриться. Раздражает.
Родерик наклонился ко мне и заговорщицки прошептал:
– Знаете, болтают всякое, в том числе и откровеннейшую чушь, но умные люди всегда смогут отсеять зёрна от плевел, не так ли?
– И что болтают умные люди?
Родерик не успел сказать мне, о чём же говорят эти самые таинственные «умные люди», поскольку нас весьма некстати прервали.
Дилижанс резко остановился, заскрипели тормозные колодки, захрапели разгорячённые бегом сквозь снежную ночь лошади. Родерик обратил на меня недоумённое лицо. Его жена открыла глаза. Вита так и не проснулась.
– Сейчас выйду, разберусь, в чём причина столь непредвиденной остановки, - я осторожно отстранил от себя посапывающую девочку, подмостив ей под голову её же дорожную сумку.
Открыв дверцу кареты, я выпрыгнул наружу и с силой захлопнул дверцу за собой. Кучер уже поджидал меня, кутаясь в теплый плащ и сплёвывая на снег. Ветер набросился на меня, хватая за волосы и одаривая студеными поцелуями.