Дочь Обратной Стороны
Шрифт:
Статный красавец очутился в комнате и наваждение тот час спало. Молодой мужчина уменьшился в росте, ширине плеч, изменились черты лица, его облик затуманился и… Вита увидела Корина. Вита нервно хихикнула, подумав, что начинает сходить с ума. Всё, девочка, прощайся со своей крышей, она переезжает на другое место.
Корин бросился к Вите. Он крепко, настолько, что она вскрикнула от боли, схватил её за руку. Боль – это хорошо, подумал Корин. Боль приведёт её в чувство. В этом сне, который не сон, боль имеет значение. Он настойчиво потянул девочку, отвлекая её от зеркала. На неодобрительно заворчавшего трёхглазого Корин старался
– Вита, Вита смотри на меня! Понимаешь? Смотри только на меня. Не смотри в это чёртово зеркало, слышишь? НЕ вздумай!
Он сильно теребил её, как капризный ребёнок куклу. Вита, прекратив попытки освободиться от жёсткой хватки, в некотором недоумении таращилась на него. Что ты здесь делаешь, без труда прочёл юноша по её зарёванным изумлённым глазам.
– Смотри на меня, Вита! Я реален. Я единственное, что реально в этой комнате. Нам снится кошмар, понимаешь, кошмар.
– Да… Да перестань ты меня лапать! – взвизгнула девочка, когда рука Корина, соскользнув с её плеча, задела грудь. – Я прекрасно слышу и понимаю тебя – не надо орать, как припадочному! Что ты здесь делаешь? При чём здесь зеркало? Ты хоть знаешь, что я там увидела? Не знаешь! А там…
– Да мне начхать, что там! – во всю глотку рявкнул Корин и сильно сжал пальцами подбородок Виты, предотвращая попытку девочки вновь повернуться к зеркалу. – Это всё ложь. Сон, иллюзия, обман. Ничего этого нет, чтобы ты не увидела внутри. Всё фальшь, всё сон! Я, я один настоящий и ты должна верить только мне!
– Да с чего это я должна верить тебе? – брызгая на него слюной, заверещала девочка. – Где гарантия, что и ты не часть кошмара? Когда ты появился на пороге, ты выглядел по-другому, мне показалось, что ты это не ты! Может, так оно и есть?!. Чем докажешь, что ты это ты? Я уже не знаю, кому можно верить и чему…
– Ты меня терпеть не можешь, - выпалил Корин. – Считаешь меня последним дерьмом.
– Ой, - Вита неуверенно улыбнулась. – Кажется, это и правда ты.
В следующий момент что-то сграбастало Корина за шкирку, подняло в воздух, потолок и пол поменялись местами. Корин толком не понял, что произошло, но внезапно он влип в каменную стену и со стоном сполз на пол. В теле, казалось, не осталось не одной целой косточки. Он попытался вдохнуть и не смог. Упав на четвереньки, юноша помотал головой, разгоняя затянувшую глаза пелену.
– Ты слишком много говоришь! – хрипло пролаял Ферус.
Корин, сплёвывая с губ кровь, посмотрел на него. Трёхглазый словно стал ещё выше. Он странно раскачивался, деревянный посох, не переставая, долбил пол, под серым балахоном пробегали непонятные волны, вызывая то там, то здесь складки. Руки Корина подогнулись, и он упал лицом вниз. Удар о стену вышиб из него весь дух. Вите он теперь точно не поможет.
– Ах ты, ублюдок! – Вита набросила на тыквенную голову вестника одеяло и принялась закидывать подушками. Ферус раздражённо зарычал, пытаясь освободиться от одеяла.
Корин лежал ниц, подвернув голову щекой к полу. Сон превращался в страшную явь. Почему так больно? Разве во сне может быть такая боль?
Звон лопнувшего стекла наполнил комнату. Словно одновременно взорвались десятки окон. Словно треснули все зеркала мира. Вита потрясённо уставилась на пошедшее неровными трещинами зеркало. Через секунду тысячи сверкающих осколков вырвались из серебристой рамы на свободу. Вслед за битыми осколками
Ходящий перемахнул через кровать и приземлился на полу в боевой стойке с занесенным на уровне плеч клинком. Кончик лезвия, отражая свет сотен свечей, смотрел прямо в изодравшего одеяло в клочья Феруса.
– Отойди от неё, тварь, - в голосе Молота Ведьм было больше льда, чем на полярных шапках.
– Эрик… - по лицу Виты снова побежали слёзы. Она скорчилась на кровати, обхватив подтянутые к груди коленки руками.
– Ходящий, - Ферус, раскачиваясь, сделал два шага назад. – Ты почти опоздал.
– Лучше поздно, чем никогда, - Кроу не сделал ни одного движения. – Что ты показал ей, Жнец?
– Будущее, - трёхглазый улыбался так широко, что его рот растягивался, прекращаясь в ущелье.
– Будущее это я. А ты, жалкий ублюдок – прошлое.
Эрик первым бросился в атаку. Яростный рёв Феруса вознёсся к сводчатому потолку комнаты, задув половину свечей. Ухмылка Жнеца достигла своего передела и огромная голова-тыква с сочным хрустом лопнула. В разные стороны полетели ошметки плоти. Следом отправилась совранная с долговязого поджарого тела сутана. Серая в фиолетовую крапинку кожа поползла лоскутами, как у обгоревшего на солнце бедолаги…
Чудовище неожиданно нанесло могучий удар ногой в спинку кровати. Дубовый посох пропеллером завертелся в мощных когтистых лапах. Кроу с руганью увернулся, и кровать с завопившей Витой пронеслась мимо него, врезаясь в стену. Они же остались с монстром одни в центре комнаты.
Когда Корин увидел истинный облик этого существа, он уже не удивился. Фальшь действительно оказалась фальшью, а ложь ложью. На деле так называемый Вестник представлял собой покрытой грязной шерстью отвратительное создание на вывернутых в обратную сторону, напоминающих собачьи, лапах с короткомордой собачьей же головой. Длинные лапы выглядели очень сильными, множество мелких острых зубов скалились в истекающей слюной пасти. Единственное, что не изменилось, это три горящих расплавленным золотом глаза.
– Ходящий, ты уверен в своих силах? – чудовище хрипло выплёвывало вполне человеческие слова. – Или в детстве мама не учила тебя не становиться на пути Жнецов? Во сне мы непобедимы, Ходящий.
– Тогда почему ты боишься? – Эрик совершал мечом плавные размашистые движения. Комната была большой и просторной, было, где разгуляться двуручнику. – Ты же всего-навсего домашняя собачонка на поводке Мастеров, жнец.
– Я не собачонка, - монстр чуть не захлебнулся от ярости.
Он налетел на Эрика как торнадо, нанося сокрушительные удары посохом. Толстое, не уступающее в длине мечу Ходящего древко превратилось в серьёзное оружие. Встречаясь с острым клинком, дерево и не думало уступать, словно в лапах жнеца был прочный железный лом. Мощные удары сыпались на Кроу со всех сторон. Посох бил как молот по наковальне. Железный там или деревянный, неважно, весил он очень даже прилично. Мускулистые лапы жнеца обладали невероятной силой, двигался он быстро, постоянно меняя позиции и пританцовывая. Эрик всё никак не мог приноровиться к его дёрганному провоцирующему танцу. Чудовище злобно порыкивало и клацало зубами, шерсть стояла дыбом по всему его телу. Посох выписывал замысловатые петли и финты, отражая каждый выпад меча Эрика.