Дочь огня
Шрифт:
А в это время наверху, на балахане, невеста веселилась со своими подругами. Здесь собрались все байские дочки, в шелковых шуршащих платьях. Невеста сидела на почетном месте, на семи уложенных одно на другое шелковых и бархатных одеялах. Одета она была в платье из тончайшего розового шелка, с вышитыми широкими-широкими рукавами и обшитым узорчатой тесьмой жестким воротом. Поверх платья на ней была безрукавка из красного бархата, отороченная по краям золотой каймой. Заплетенные в мелкие косички волосы скреплялись искусной плетенкой из золотых и серебряных нитей, с золотыми подвесками. На голове — шитая золотом тюбетейка, а поверх нее прозрачная белая иулль. У Магфират большие черные глаза, узкие длинные брови, крупный нос с горбинкой, лицо смуглое, продолговатое. У нее очаровательный рот, и улыбке обнажаются белые зубы. Но красота спорит с гордостью и надменностью, улыбка редко озаряет ее лицо.
А голос у невесты низкий, густой, движения порывистые, резкие. Обращаясь к подруге, она кричит: «Эй, ты!», хватает за плечи своими длинными худыми руками, грубо толкает. Ни одна из подруг не смеет при ней похвастаться своими кольцами или серьгами, появиться в более нарядном платье, похвалить чью-то красоту. Нет, никто не может в красоте сравняться с Магфират, никого нет умнее ее, и все самое лучшее — у нее!.. Напротив, в самом конце комнаты, сидит Фируза. Она в платьице гранатового цвета, в камзольчике из черного сатина, обшитом красным бархатом, на голове красный шелковый платочек, подаренный Асо, — вот и весь ее наряд. Но она так прелестна, что вызывает зависть байских дочерей, даже самой Магфират. Магфират наконец не выдержала, оглядела Фирузу и спросила:
— Ты внучка тетушки Дилором? Как тебя зовут?
— Фируза мое имя.
— Красивое имя, — сказала одна из подруг невесты, решив, что Магфират хочет оказать внимание Фирузе.
— Вот уж нашла хорошее имя! — фыркнула Магфират. — Подумаешь, что такое Фируза? Фируза — не драгоценный камень, ничего не стоит. Вот если бы ее звали Лал, или Алмос, или Марворид, — это совсем другое!
— Самое лучшее имя у моей подружки Магфират! — сказала одна байская дочка, украдкой подмигивая другой. — Как звучит: Маг-фи-рат. Просто слюнки текут, когда произносишь, так приятно… Или, может быть, мне только так кажется?
Магфират не поняла насмешки; услышав похвалу своему имени, она развеселилась, зависть ее к Фирузе пропала, и она велела девушке встать и протанцевать перед ней. Фируза смущенно сказала, что не умеет танцевать, но Магфират не отставала от нее, говорила, что все невольницы и их дети танцуют и не может быть, чтобы Фируза ничего не умела. Другие девушки тоже стали настаивать. Фируза растерялась. Она знала, что если откажется и убежит, то Магфират позовет бабушку и начнет кричать, а Дилором-каниз не терпит, когда на нее кричат, ответит резким словом, выйдет неприятность и придется уйти им с праздника. Надо было что-то придумать. Но что? И вдруг Фируза вспомнила.
Недавно в школе у Оймулло Танбур старшие школьницы учили стихи, которые всем понравились. Фируза тоже их выучила. Она решила прочесть эти стихи, чтобы ее оставили в покое.
— Я могу вам прочитать стихи, — сказала она. — Про двоеженца. Магфират ничего не сказала, а девушки стали просить:
— Прочти, Фируза!
Фируза была девушка неглупая, но по-детски простодушная, наивная. Она и не заметила, что у Магфират испортилось настроение, откашлялась и смело, высоким нежным голоском начала:
Эй, послушай, кто несчастней всех на свете, — двоеженец! Я спою о том, что держит он в секрете, двоеженец. Стонет ночью, слезы точит на рассвете, двоеженец. Да узнают эту песню даже дети, двоеженец!Фируза остановилась, перевела дыхание. Девушки засмеялись, просили читать дальше.
Муж промолвит слово старшей, — станет младшая суровей, Заупрямится тотчзс же, мужу злобно прекословя, Черной тучею нависнут над ее глазами брови… Жены ссорятся, ревнуют, силы тратят и здоровье, С ними гибнет, не дождавшись долголетья, двоеженец. Две жены — двойная тяжесть и двойное огорченье… Уступать обоим станешь — лишь удвоится мученье. Убежать от жен в пустыню? Может статься, там спасенье?.. О разводе и не думай! Это значит — разоренье! И прибежище находит лишь в мечети двоеженец!Тут Фируза замолчала.
— Дальше я не помню, — сказала она.
— Нет, помнишь, помнишь! — закричали девушки и со смехом повторяли стихи. А Магфират сжалась, как змея, и молчала.
Вероятно, подружки скоро забыли бы про стихи и плохое настроение невесты, вызванное ими, сгладилось бы, но на беду, одна девушка все испортила. Она повторила последнюю строчку и воскликнула:
— Значит, кто двух жен возьмет, тот раскается! А кто трех возьмет, что с ним станется?— Кто возьмет трех жен, тот совсем разорится! — закричала другая, и все засмеялись.
— Замолчите вы! — не выдержала невеста. — Довольно! Стыд надо иметь! Что скажут гости внизу, слыша ваш глупый хохот? Мне моя честь дорога!
Девушки сразу смолкли. Фируза во все глаза смотрела на невесту, удивляясь и не понимая, почему она так рассердилась.
— У кого ты узнала эти стихи? — зашипела по-змеиному Магфират. — Чей ядовитый язык научил тебя этим пакостям?
— У нас в школе девочки читали, — сказала Фируза.
— Врешь! — крикнула Магфират. — Тебя кто-то подучил нарочно. Говори, кто?
Фируза молчала.
— Иди позови свою бабушку.
Фируза обмерла. Случилось то, чего она так боялась. Если бы она знала, что Магфират не понравятся эти стихи, она и не заикнулась бы про них. А теперь расскажут бабушке, она огорчится, обидится. Увидев, что.
Фируза расстроилась, девушки вступились за нее:
— Ну ладно, что она сделала такого?
— Что вы сердитесь, подружка? Это ведь не про вас…
— Не мучайте бедную девочку!
— Дилором-каниз занята, у нее столько дела…
Магфират, видя, что Фируза не двигается с места, стала браниться:
— Вон отсюда! Иди позови свою рабыню-бабку, пусть сейчас же мнится!
Фируза тихонько вышла, слезы кипели у нее в глазах.
Внизу свадебный пир был в разгаре. Гостям разносили жаркое. Старухе Дилором пришлось еще раз пойти к котлам и побраниться с аксакалом, чтобы он как следует раскладывал жаркое по тарелкам, побольше мяса давал. Тут подошла к ней расстроенная Фируза и сказала, что ее ждёт невеста.