Дочь пламени и пепла
Шрифт:
Соломенный прутик всего на секунду замер в её руках, пока Виола прятала боль где-то глубоко внутри себя. Сердце тоскливо заныло. Ей так не хватало их. Сухой треск оповестил её о том, что она сильно сжала руки — прут разломился на две части. Рвано выдохнув, она отбросила его в сторону, и взяла в руки новый.
Виола доделывала очередную корзину, когда Мэй, быстро перебирая ногами, подошла к ней.
— Тебе ещё долго? — спросила она, кивнув на недоделанную корзину в её руках. Взгляд ненадолго задержался на испорченных обломках, но она промолчала, поджав губы.
— Нет, скоро закончу, — устало ответила Виола. Она покрутила головой по кругу, пытаясь
— Хорошо. Значит, завтра будет с чем идти на рынок, — сказала Мэй, вытирая лицо от пота платком.
Виола кивнула, вернувшись к работе, но Мэй продолжала стоять рядом. Она медлила, отводя встревоженный взгляд в сторону. На её лицо наползла хмурая тень. Пальцы мяли платок.
— Говори, Мэй, что случилось? — не поднимая головы, спросила Виола.
— Виола, Сури мне сказала, что даркийцы собираются наведаться в Багряную пустошь, а это значит…
— Снова прятаться? — рассерженно воскликнула Виола, вскочив со своего места. — Всё-то она всегда знает, эта Сури! Вот откуда ей известны замыслы даркийцев? У неё, что есть шпионы в Даркии? Кто ей всё доносит?
— Я не знаю этого, но Сури так сказала, а она никогда не ошибается! Ты же помнишь, что случилось в прошлый их приезд? — Мэй выразительно посмотрела на неё, а затем продолжила: — Пожалуйста, ради меня, будь осторожна! Я думаю, вреда не будет, если ты на время спрячешься. Это для твоей же безопасности, — попросила Мэй, а когда Виола нехотя кивнула, направилась в сторону дома.
Перестав буравить спину Мэй тяжёлым взглядом, Виола с силой стала вплетать очередной прутик в корзину. Она нахмурилась, сведя свои каштановые брови на переносице. Что им снова здесь понадобилось? Когда они оставят их в покое? Что ещё нужно Эдану Брандису?
Виола задрожала. Мэй была права. Она до сих пор помнила их последний приезд в пустошь. Они нагрянули глубокой ночью, когда все уже спали. Хорошо обученный отряд, вооруженный до зубов, все в чёрной форме. Их сложно было заметить в темноте. Никто не был готов к их приезду. Даркийцы перевернули здесь всё вверх дном, обшарили каждый дом, обыскали каждый закоулок. Она чудом спаслась, спрятавшись в их домишке под старым дощатым полом, а вот Данетт повезло куда меньше. Даже сейчас в голове Виолы продолжали звучать её жалобные крики о помощи, разрывая сердце в клочья.
Виола с силой встряхнула головой, пытаясь отогнать непрошеные воспоминания.
«Глупые даркийцы! Глупая Сури!» — со злостью думала она.
Ближе к вечеру, когда невыносимый зной спал, Виола, едва не валясь с ног от усталости, пересчитала готовые корзины. Ровно двадцать. Она успела. Вымученно улыбнувшись, она поднялась с сухой земли ржавого цвета. Её ноги затекли, руки болели, одежда пропиталась потом и пылью. Окинув корзины усталым взглядом, Виола побрела в сторону дома.
Она тихо хмыкнула, покосившись на их жилище. Убогое строение, его нельзя было назвать домом в традиционном смысле этого слова. Скорее оно походило на перекошенную от злости и старости лачугу, наскоро слепленную из смеси глины и соломы. Входом служила деревянная дверь, кое-как сколоченная из досок различной длины и ширины. На весь домишко всего два окна. Они были небольшими, и закрывались на ночь деревянными ставнями, такими же неказистыми, как и входная дверь.
Сам дом был поделён на две комнаты. Одна служила кухней, в которой хранилась их скудная утварь и немногочисленные запасы с едой и водой. Там же располагалась глиняная печь, где они готовили
Зайдя в дом, она почувствовала аромат свежего хлеба. Закрыв глаза, Виола блаженно втянула в себя чудесный запах выпечки. Её желудок громко заурчал, требуя, чтобы его немедленно накормили. Положив руку на живот, Виола прошла в кухню. Она даже не заметила, что так сильно проголодалась, делая эти дурацкие корзины. Тихо подкравшись к Мэй, она попыталась стащить один кусочек хлеба, что лежал на деревянной доске.
— Даже не думай! Сейчас сядем ужинать, — приказала Мэй, не взглянув на неё.
— Как ты узнала, что я здесь? — отдёрнув от стола свою грязную руку, удивленно спросила Виола.
— Ты всегда так делаешь! — посмотрев на неё, ответила Мэй. На лице женщины мелькнула улыбка.
Засмеявшись, Виола приблизилась к Мэй, и положила свою голову ей на макушку.
Виоле было тринадцать, когда даркийцы напали на Алгому и убили её родителей. С того времени её воспитывала Мэй, миниатюрная полноватая женщина, с мягкими чертами лица. Пухлые, слегка рыхлые щёчки, и небольшой курносый носик мило выделялись на её округлом лице. Из-под нависающих век внимательно смотрели умные карие глаза, обрамлённые рядом изогнутых ресниц. Всегда аккуратно собранные волосы тёмного, почти чёрного цвета, с тонкими прожилками серебра, были зачёсаны назад, открывая покатый лоб.
От Мэй приятно пахло свежим хлебом, и желудок Виолы снова напомнил о себе.
— Я очень, очень голодна, и если ты меня сейчас же не накормишь, то я съем тебя! — засмеявшись, пригрозила Виола.
Мэй отстранилась от неё и направилась к столу, бесшумно ступая по их маленькой кухне.
— Всё уже давно готово, — ответила она, усаживаясь на шаткий стул.
В радостном предвкушении Виола проследовала за Мэй, и шумно опустилась напротив. Подвинув ближе к себе тарелку, она принялась за похлёбку. Она ела быстро, будто боялась, что у неё отнимут еду, а Мэй неодобрительно качала головой.
Поглядывая на женщину со своего места, Виола думала о том, что ей повезло иметь рядом такого надёжного и преданного человека, как Мэй. В этом непростом мире только она и была у неё. Она и Брук. Вспомнив о нём, Виола мечтательно улыбнулась, закусив губу.
— Что это ты задумала, чертовка? — спросила Мэй, бросив на неё подозрительный взгляд. Сделав удивлённое лицо, Виола наклонилась низко к своей тарелке, стараясь спрятать виноватую улыбку.
Много позже, лёжа без сна на своем жёстком матрасе, Виола прислушивалась. Она ждала, когда Мэй сморит сон.
Когда в комнате воцарилась оглушительная тишина, Виола осторожно выбралась из постели. Мэй тихо посапывала, отвернувшись к стенке. Виола взяла свою одежду и пошла в сторону кухни, стараясь не издавать ни единого звука. Опустившись на стул, который предательски скрипнул, Виола надела чёрные штаны, обтягивающие её длинные стройные ноги, словно вторая кожа. Сверху она накинула льняную рубашку зелёного цвета, затянув ту широким ремнём на своей тонкой талии. Каштановые волосы она оставила распущенными, брезгливо отбросив в сторону вуаль. Она тряхнула головой, ощутив, как тяжелые локоны заструились по спине, опускаясь до самой талии. Мягкие ботинки заглушали звуки её осторожных шагов. Взглянув на Мэй ещё раз, Виола тихо отворила дверь и растворилась в бархатной темноте ночи.