Дочь – повелительница Зари
Шрифт:
– Ничего! Зато они явно повредят шаманам-воздушникам. Достаточно только этому яду пролететь сквозь их тела.
Виктор протянул руку:
– Как ими пользоваться?
– Осторожно! – остановила его Хазра. – Они и для человека очень опасны. Надо их аккуратно привязать к наконечникам стрел. И стрелять из лука вполсилы, чтобы иглы не сорвались. Само собой, только с близкого расстояния.
– С какого?
– Метров пять, шесть.
Отец с сыном переглянулись так многозначительно, что все поняли – план обезвреживания демонической ловушки у них почти готов.
К тому же Загребной сразу
– Отряд, стой! – скомандовал Семен и громко добавил: – Торрекса и десятника – ко мне! – Затем неспешно вышел из остановившейся кареты и проворчал: – Зря они решили встать на нашем пути, им же хуже будет…
Танец смерти
Во время остановки все получили четкие указания, что и при каких обстоятельствах делать. Иглы привязали к стрелам, защитные амулеты активировали и перестроились в колонне так, как указал командир.
Теперь впереди скакала группа из десяти всадников, все больше отрываясь от колонны. Ей было дано задание домчаться до далекой одинокой горы и осмотреть местность. В группу входили Теодоро, Ярке и другие молодые воины. Командовал ими Торрекс. Семен исходил из того, что демоны вряд ли будут нападать на малочисленный авангард. Ведь основная цель будет еще далеко позади него.
Затем, метрах в шестистах перед каретой, в расслабленных позах ехали Виктор с сестрой. В глаза бросались только их небольшие охотничьи луки. За ними, в сорока метрах, следовали на своих лошадях Семен и Нимим. Со стороны можно было подумать, что они просто решили побыть наедине. Копье в руках мужчины выглядело просто воинским символом, не более того.
В карете ехала одна Хазра, а на крыше притаились наемные демоны.
Все остальные всадники вместе с запасными лошадьми отстали от кареты еще на добрые две сотни метров.
Как и надеялся Загребной, авангард без помех преодолел подозрительное место и скрылся за гребнем дороги. А чуть позже Семен отчетливо увидел то самое место, которое в мире Изнанки величали Платформой. Потому как все детали обоих параллельных миров здесь сходились идеально.
Он поздравил себя с выходом на пятый уровень Шабена и начал наблюдать за приготовившимися к колдовству демонами. Глинистые расположились треугольником, по одному на каждой обочине, а третий, лицом к отряду, посреди дороги. Причем те, что сбоку, стояли на больших валунах, тем самым подняв все жертвенное сооружение выше, чем крыша кареты. А сооружение состояло из привязанных руками к центральному кольцу рабынь. Как их еще не разорвало от такого натяжения, было непонятно. Вероятно, глинистые «натянули» их совсем недавно. Поражала и та сила, которая для этого применялась, ведь глинистые Шабены стояли ровно, словно их и не тянуло к центру. Скорее всего, и здесь они использовали свои таинственные умения.
Итак, сразу было видно, что ловушка построена очень сильными демонами, и Загребной даже запоздало пожалел о том, что вообще решил идти с ними на сближение. Но отступать было поздно, потому что дети уже остановились и стали разыгрывать оговоренную сцену.
– Заяц, заяц! – истошно заорал Виктор, указывая рукой влево.
– Где?
– Да вон, за тем камнем. Видишь, уши торчат?
Это означало, что они заметили притаившихся экипированных воздушных демонов и те находятся в том направлении, где на циферблате часов помещают число «десять». Договорились так, чтобы преждевременно не вспугнуть сидящих под странной невидимой тканью воздушников. Пусть думают, что всадники собрались подстрелить зайчика гораздо дальше, впереди. А Виктору с сестрой не составит труда вовремя повернуть луки влево.
Теперь пришла очередь Семена начинать цирковое представление. Он, залихватски крикнув, пришпорил коня, опередил свою спутницу и сделал несколько кульбитов из своего арсенала джигитовки. Вернулся к ней – и снова вперед. Нимим ему подыгрывала, смеясь во весь голос. А потом вдруг рванула к валуну, на котором стоял один из тройки демонов, соскочила с коня и закричала:
– Зато ты не умеешь так стучать каблучками!
И выбила сапожками превосходную чечетку на каменистой дороге. Загребной подскочил к ней и тоже со всей силой застучал каблуками:
– Тоже могу! Разве не так?
– Совершенно не похоже, ты танцуешь как медведь.
В этот момент Семен отчетливо услышал у себя над головой глумливое восклицание:
– Тоже мне танцор нашелся! Да я его сейчас одним ударом прихлопну!
Это стоящий на валуне глинистый Шабен высказал свое мнение по поводу увиденного. Но его тут же приструнил коллега с середины дороги:
– Помолчи пока и не дергайся. Остальные подтягиваются, скоро всех сразу и накроем.
Теперь у Загребного развеялись все сомнения. Краем глаза он попытался рассмотреть начавших вдруг извиваться и дергаться в воздухе рабынь. Видимо, они понимали, что приближается смерть, и пытались сопротивляться. Кричать они не могли, сверху неслось лишь приглушенное мычание: наверняка им плотно заклеили рты.
В следующий момент пребывающая, казалось, в ловушке жертва перешла в атаку. Ударом копья Семен пронзил сердце ближайшего демона и в три прыжка достиг второго, на другой стороне дороги. И, уже протыкая сердце вражеского Шабена, услышал команду его коллеги:
– Пламя!
Вероятно, это было кодовое слово, потому что ловушка сработала и все вокруг стало красным от кровяного дождя. Семен повернулся к стоящему на дороге демону. Тот больше не держал над собой строение – оно ухнуло за его спину, – а разводил ручищи в стороны, исторгая из пасти грозный рык. Да только звук сей так и не достиг желаемой верхней ноты. Посланное недрогнувшей рукой копье пронзило сердце и третьего демона.
Семен быстро осмотрелся и подскочил к пригнувшейся Нимим:
– Ты как?
– Все в порядке, разве что одежду придется выбросить. А дети где?
– Стреляют по «зайцам».
Но проверить не мешало. Загребной побежал вперед, на ходу подхватив копье и намереваясь добить любого сопротивляющегося воздушника.
Виктор его сразу успокоил:
– Готовы хвостатые! Так из своего одеялка, похоже, и не выползли. О! А ты чего весь такой красный?! Ранен?!
– Да нет, – стал присматриваться к детям отец. – Просто ловушка успела сработать, вот кровь и плеснула. А вас почему не задело?