Догнать и жениться
Шрифт:
— Я ехать никуда не хочу, — заявила Катерина, выходя на кухню. — Тем более к Корнеевым. Сами трите себе что хотите. А мне сейчас волноваться нельзя. — Она показала Марату язык и снова влезла в холодильник. — Яичницу пожарить? С помидорами? Больше нет ничего, — усмехнулась кисло. — Хлеба купи и круассанов, — мотнула головой она. — А я пока чай заварю.
— Заварка хоть есть? — весело поинтересовался Марат, но получив полотенцем по плечу, отправился одеваться.
Звонок во входную дверь прозвучал, как набат колокола.
— Твою мать, — ругнулся Алтаев, подходя к двери и строго поглядывая на подоспевшую сзади Катю. — Ждешь кого-нибудь?
— Не знаю, — поморщилась Катерина. — Можем не открывать. — Она нажала на кнопку домофона и сразу же увидела недовольную физиономию Бурова.
— Катя, открой, пожалуйста, — страдальчески попросил он. — Я не уйду, пока мы не поговорим.
— Впускай хлопца, — махнула рукой Катерина. Марат завозился с замками, а она прошла на кухню и, намочив тряпку, принялась вытирать и без того чистую столешницу, предоставив Бурову, бочком зашедшему следом, самому начать разговор.
— Катя, — пробубнил он.
Она резко повернулась и молча уставилась на него.
— Катя, — снова начал Буров. — Я виноват перед тобой. Прости, пожалуйста! Хватит на меня дуться. Возвращайся на работу. Дел много, а без тебя у меня мало что получается. Вон финмониторинг штрафами обложил. Шестьсот восемьдесят тысяч, представляешь?
Катерина лишь молча мотнула головой по примеру Джулии Лэмберт из «Театра» Моэма, собираясь держать паузу как можно дольше.
— Шестьсот восемьдесят тысяч, Кать, — Буров понял ее жест по-своему. — Почти вся прибыль за месяц. Обескровили, обворовали… Будь ты на работе, такого бы не случилось.
— Вы прогнали меня, как шелудивую собаку, Сергей Петрович, — спокойно заметила Катерина и повернулась к Марату, всем своим существом показывая, что считает разговор бессмысленным. — Меня обозвали воровкой, и только ленивый в городе не прочел об этом в газетах. Мне кажется, что любое примирение между нами невозможно.
— Почему? — так и не понял Буров. — Мы могли бы и дальше работать вместе.
— Я не хочу, — бросила Катерина.
— Почему? — попытался настаивать бывший директор.
— Потому, что не хочу, — пожала плечами она и снова уставилась на Марата, застывшего в проеме.
— Марат, ну хоть ты ей скажи! — брякнул в бессилии Сергей Петрович. — Вместе бы работали.
Алтаев подмигнул Катерине и мимоходом заметил:
— Мы сами поговорим, Петрович. Пойдем провожу. Мне все равно за хлебом выходить.
В лифте, а потом на улице Буров все никак не мог наговориться. Пытался найти новые доводы, чтобы образумить Катерину.
Марат сумрачно кивал, понимая, что, скорее всего, Катька права.
«Работать вместе — та еще забава для извращенцев, — мысленно скривился Алтаев. — Двадцать четыре на семь. Умом можно двинуться! Да и какой там «Антарес», — хмыкнул он про себя. — У нас через полгода декрет!»
Отвязавшись наконец от Сергея Петровича, Алтаев вошел в булочную, располагавшуюся прямо напротив Катькиного подъезда, и немного прибалдел от запаха свежего хлеба. Багеты, круассаны, какие-то странные булки, плетенные затейливыми халами.
— Бородинского и пару круассанов, — попросил он продавщицу и, инстинктивно обернувшись, мазнул по двери в подъезд ленивым взглядом. И опешил, увидев, как вдоль Катькиного дома спешит парень из серого мерседеса, а с ним еще какой-то тип. Субчики покосились на Алтаевский Крузак, припаркованный у входа, и быстро занырнули в подъезд. Марат наскоро рассчитался и метнулся к выходу. Но сразу
Он ворвался в подъезд и, увидев, что лифт застыл на третьем этаже, почувствовал, как в груди растет напряжение и предчувствие опасности.
— Катя, твою мать, — пробурчал он себе под нос и со всех ног помчался по лестнице, предчувствуя беду.
После ухода Бурова Катерина подошла к окну и невзначай засмотрелась на площадку детского сада. Малыши бегали друг за другом вокруг веранды, кто-то катался с горки, а парочка подружек, переговариваясь между собой, бродила около забора.
«Нужно Лизе позвонить, — самой себе напомнила Катерина, почувствовав, что соскучилась по подружке детства. — Как ты там, Лизочек мой дорогой? — мысленно вздохнула она и обернулась на звук открывшейся двери. — Быстро Алтаев смотался», — пронеслось в голове. Но тут же вскрикнула, увидев, что в квартиру вошли посторонние. Один из парней показался Катерине знакомым, где-то она его встречала раньше. А второй…
— Здравствуй, Катя, — оскалился он. — Вот и свиделись, дорогуша!
— Пошли вон, — отрезала Катерина и попыталась, не поворачивая головы, нащупать на столе телефон. Не получилось.
— Что-то ты грубая сегодня, — мотнул бритой башкой человек. — А могла бы быть поласковей, а? Тогда бы ничего не случилось, жива-здорова осталась бы!
— Убирайтесь, — бесстрашно заявила Катя, молясь, чтобы Марат вернулся побыстрее.
— Нет, милая, — поморщился ее враг. — Не выйдет. Я тебя сейчас резать буду. Живой не выпущу. Закрой дверь на замок, чудик, — велел он помощнику, доставая нож. Тот ошалело кивнул и шагнул к двери.
Катя вдруг четко осознала, что, пока подоспеет помощь, ее в лучшем случае изуродуют и уж точно навредят ребенку. А так… остаться бы в живых!
«Помоги, Господи, — мысленно взмолилась она, группируясь. — Первым делом выбей нож, — будто услышала она голос тренера. — Потом в ухо его звездани или в глаз. Ну и по яйцам врезать не забудь! На мне только один халат, — отметила она про себя и тут же отмахнулась: — Не до приличий. Может сработать как отвлекающий маневр, — хмыкнул внутренний голос, подражая тренеру. — Против двух мужиков не выстою, — усомнилась в своих силах Катерина. — А ты начни, там и Марат подоспеет, — пробурчал тренер. — Не дрейфь, Катюха!»
Она и не сдрейфила, ловко ударяя ступней по запястью противника. Тот выронил нож, но, усмехнувшись, достал из кармана финку, сразу нажав на кнопку. Выпрыгнуло блестящее лезвие.
— Знаю твои фокусы, сука, — рыкнул человек, нападая. Катерина отскочила в сторону, понимая, что ударить ногой уже не сможет. Не хватит расстояния для замаха. А бить руками она, конечно, обучена, но победить мужика не сможет. Только если хитростью. Катя сделала шаг в сторону, ее врагу потребовалась всего лишь секунда, чтобы перекрыть ей путь. Но этого она и добивалась. Один пас, как в баскетболе. Катерина подпрыгнула на месте и резким движением направила голову нападавшего, словно мяч в стену. Мужик взвыл от боли, хватаясь руками за голову и выплевывая проклятия в адрес Катерины. Всего минута, но Кате хватило, чтобы броситься к входной двери, по счастливой случайности оказавшейся открытой. На автомате Катя выхватила ключ из замка и быстро захлопнула дверь, не давая шанса противнику погнаться за ней. Она лихорадочно тыкала пальцем в соседские звонки, когда услышала на лестнице шаги и увидела злого Марата.