Доказывание истины в уголовном процессе: Монография
Шрифт:
Обратимся теперь к учению о доказательствах, которое существует в нашей стране. На наш взгляд, целесообразно разделить ученое сообщество на сторонников монистического и дуалистического (плюралистического) понимания доказательств. Сразу заметим, что среди «монистов» есть те, кто придерживается крайне широкого представления о доказательстве — как средстве доказывания, скорее даже средстве убеждения, и есть, напротив, те, кто свел понятие доказательства к формуле «сведение (информация) плюс ее источник» [236] . Что же касается «плюралистов», то причины их трактовок бывают весьма разнородны и сами определения доказательств могут быть самыми причудливыми, главное в них то, что они учитывают необходимость проведения различия между источником и соответственно деятельностью-обращением с ним и его начинкой, то есть смыслом, информацией, фактическими данными, фактами и прочими названиями этой «начинки». Попытаемся выяснить, какой подход плодотворнее.
236
Конечно, могут быть нюансы в этих трактовках. Но, полагаем, для простоты можно свести их именно к такой формуле.
Среди
237
См.: Спасович В.Д. О теории судебно-уголовных доказательств в связи с судоустройством и судопроизводством. — С. 5.
238
См.: Духовский М.В. Русский уголовный процесс. — М, 1905. — С. 24.
Взгляда на доказательство как на то, что служит убеждению судьи в истинности утверждений сторон, придерживалась большая группа специалистов по гражданскому процессу [239] . Так, по мнению Т.М. Яблочкова, «доказательства — средства, коими стороны убеждают судей в правильности своих убеждений» [240] .
Но более распространенной точкой зрения в понимании доказательств являлась концепция определения доказательств через «факты», под которыми в свою очередь иногда понималось реальное событие преступления, но чаще вообще отчетливо не различалось объективное и субъективное в факте. Как утверждал С.И. Викторский, под уголовно-судебными доказательствами мы разумеем факты, имеющие вызвать в суде убеждения в существовании или несуществовании какого-нибудь обстоятельства, играющего роль предмета судебного исследования [241] . Аналогичного мнения придерживался и Д.Г. Тальберг, который понимал под доказательствами «те факты или данные судебного производства, которые служат основанием убеждения в виновности или невиновности обвиняемого» [242] .
239
См.: Азаревич Д. Судоустройство и судопроизводство по гражданским делам. — 1894. — Т. 2. — С. 28, Пахман С.В. Гражданское судопроизводство, литографированный курс лекций. — М, 1851. — С. 150; Яблочков Т.М. Учебник русского гражданского судопроизводства. — 2-е изд. — Ярославль, 1912. — С. 86.
240
Яблочков Т.М. Учебник русского гражданского судопроизводства. — С. 86.
241
См.: Викторский С.И. Русский уголовный процесс. — М., 1997. — С. 68.
242
Тальберг Д.Г. Русское уголовное судопроизводство. — Киев, 1891. — Т. II. — С. 37.
С.В. Познышев указывает, что уголовно-судебными доказательствами называются те факты, которые с соблюдением установленных законом правил представлены в уголовный суд как основания для заключений о свойствах события, составляющего предмет исследования этого суда, и об ответственности судимых лиц [243] .
Уголовным доказательством, по мнению Л.Е. Владимирова, «называется всякий факт, имеющий назначением вызвать в судье убеждение в существовании или несуществовании какого-либо обстоятельства, составляющего предмет судебного исследования» [244] . Впрочем, он же отмечал: «Все, что наполняет мир вещественный, все, что может быть нами воспринято из мира духовного, может составлять уголовное доказательство» [245] . Это уже намек не на информационную, мыслительную сторону доказательства, а на его внешнюю, материальную часть. Кроме того, выражение «всякий факт» также подразумевает информационную трактовку факта.
243
См.: Познышев С.В. Элементарный учебник русского уголовного процесса. — М., 1913. — С.51.
244
Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. — С. 133.
245
Там же. — С. 100.
Сторонниками дуалистического толкования доказательств был целый ряд известных ученых. Прежде всего, среди них надо указать И.Я. Фойницкого, который утверждал: «Понятие доказательства… во-первых, означает средства, данные нам и служащие для того, чтобы при помощи их сделать заключение о неизвестном, искомом… Во-вторых, оно имеет значение самого умственного процесса, путем которого обстоятельство искомое ставится в связь с обстоятельством известным… Употребляя выражение «доказательство» в обширном смысле поставления в связь искомого с каким бы то ни было общим положением, термин этот применяют ко всем названным областям: говорят о доказательствах богословских, о доказательствах риторических, о доказательствах научных и практических. Но, строго говоря, вера не доказывает своих положений, а предполагает их и требует доверия к своим догматам; чувство и служащая для возбуждения его риторика
246
Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства: В 2 т. — СПб., 1912. — Т. 2. — С. 162–163.
Следовательно, понятие доказательства, по мнению И.Я. Фойницкого, имеет два значения. Оно, во-первых, означает средства, данные нам и служащие для того, чтобы при помощи их сделать заключение о неизвестном, искомом; например, из показания свидетеля мы приходим к заключению о причинении смерти обвиняемым; это — доказательственный материал, Factum Probans, служащий для вывода при помощи его искомого обстоятельства, Factum Probandum. Во-вторых, оно имеет значение самого умственного процесса, путем которого обстоятельство искомое ставится в связь с обстоятельством известным, данным и показывается им (Demonstratio, Probatio) [247] .
247
См. там же. — С. 162.
Понимание доказательств во втором значении, о котором говорит И.Я. Фойницкий, представляет собой разновидность логического доказывания. Оно больше подходит к описанию построения силлогизма. Как писал И.Я. Фойницкий, «всякое доказательство сводится к силлогизму… центральную часть его составляет большая посылка, и сила самого вывода обусловливается истинностью ее, точностью малой посылки и правильностью вывода при условии дальнейшей объективной проверки заключения» [248] .
248
Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. — Т. 2. — С. 168.
Сторонником подобного — дуалистического взгляда на доказательство был и специалист по гражданскому процессу К. Малышев, который разграничивал понятие «доказательства» в логическом и техническом смысле: «Доказательством в обширном смысле (довод) называется все, что убеждает наш ум в истинности или ложности какого-нибудь факта или положения. Такое понятие дано логическому смыслу доказательства, то есть оно относится в область логики. В техническом смысле нашей науки судебными доказательствами называются законные основания для убеждения суда в существовании или несуществовании спорных юридических фактов» [249] .
249
Малышев К.И. Курс гражданского судопроизводства: В 2 т. — 2-е изд. — СПб., 1876. — Т. 1. — С. 271.
Акцент на то, что доказательство является средством установления доказательственных фактов, делали в своих определениях и некоторые другие ученые. Так, А.Х. Гольмстен считает, что факт, заявленный стороной, воспроизводится с помощью внешних средств, предоставляемых сторонами. Доказательствами в таком случае будут те данные, которые сторона предоставляет суду с целью убедить его в истинности факта [250] . В процессуальном правоотношении, субъектами которого являются суд и стороны, стороны предлагают известные данные суду. Они, убежденные в истинности факта, стараются вызвать в нем то же убеждение. Доказательством и называются те данные, которые сторона предоставляет суду с целью убедить его в истинности факта. Различие между констатированием факта путем волеизъявления стороны и констатированием путем доказательств заключается в том, что в последнем случае, в отличие от первого, факт, заявленный стороной, воспроизводится с помощью внешних средств, предоставляемых сторонами. Сами стороны лишь указывают на эти средства — суд на основании этих средств составляет себе представление о данном факте [251] . Таким образом, А.Х. Гольмстен различал понятия «данные», «факты» и «средства доказывания» [252] . Им делается, на наш взгляд, чрезвычайно полезное отделение «данных» от факта. Факт есть некое положение, констатация, мыслительная конструкция, которая создается-разрушается сторонами посредством данных. Факт присутствует в данных, но его может не стать, если сторона не убедит в его наличии суд.
250
См.: Гольмстен А.Х. Учебник русского гражданского судопроизводства. — 5-е изд. — СПб., 1913. — С. 204.
251
См.: Гольмстен А.Х. Учебник русского гражданского судопроизводства. — С. 205.
252
Там же.
По данной проблеме В.К. Случевский рассуждал следующим образом: судья стремится к обнаружению материальной истины в отношении совершившегося преступления, а обнаружить ее он может только через оценку фактических обстоятельств, предшествовавших, совпавших или следовавших за совершением преступления. Те фактические данные, которые из этой области заимствует судья и кладет в основание убеждения своего о действительности события преступления и виновности лица, на которое падает подозрение в совершении его, имеют значение уголовных по делу доказательств. Соответственно, под уголовными доказательствами, заключает В.К. Случевский, следует разуметь те фактические данные, на основании которых судья может образовать в себе, в отношении преступного посягательства, убеждение о событии преступления и виновности совершившего его лица [253] .
253
См.: Случевский В.К. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство — судопроизводство. — 3-е изд. — СПб., 1910. — С. 41–42.