Доктор Ф. и другие
Шрифт:
(«И ведь отменным же сапожником стал! Мне вон в том году как полуботиночки бежевые починил — любо-дорого. И жене итальянские сапожки... Жаль мужика... Но что поделаешь — служба! А ты, в самом деле, не «гундось» — и будет тебе только почет да уважение. Взяли моду гундосить где ни попадя!»)
...ибо, как уже было сказано, от научной работы Центра отлучен;
3) согласно докладу той же Лаймы Д., «Племянник» ни о чем таком, что могло бы представлять какую-либо опасность для хода операции «Рефаим»,
Тем не менее, проступок мастера-сапожника Брюса считаю поводом для чрезвычайного рассмотрения и примерного наказания в целях общего укрепления дисциплины среди сотрудников Центра. Настоящий проступок усугублен тем, что рапорт Брюса на Ваше имя (если эту его писанину позволительно назвать рапортом) так и не был пока представлен, несмотря на то, что с момента их разговора на чердаке минуло уже более суток. Зная натуру Брюса, неустойчивую, лишенную твердых нравственных принципов, подверженную интеллигентским сомнениям и комплексам...
(«А ничего сказанул! Не зря ж пятнадцатый годок на этой работенке!.. Только вот звание почему-то все придерживают. Должность минимум майорская, а уже восемь лет в капитанах мурыжат. Перед людьми совестно, не говоря уж о супруге».)
...вполне допускаю, что данный рапорт мог бы и не быть им представлен вовсе.
(«Тут, по всем правилам, и чуток самокритики следует подпустить. А то как же!»)
...Осознавая отчасти и собственную вину, обещаю со своей стороны принять все меры... (И т.д.)
(«О главном-то не забыть!»)
...Помимо наказания для мастера-сапожника Брюса (по Вашему усмотрению), предлагаю также представить за проведенную работу к поощрениям:
1) уборщицу 3-го этажа, старшего прапорщика Любовь Кумову (в размере половины месячного оклада);
(«Не многовато ли будет Любане?.. Ну ладно, свое еще отработает — бабенка, в общем-то, ничего. Да и все равно не дадут, знаем их!»)
2) офицерский состав подразделения в размере... («Тут бы и не переборщить, не приумалить... Эх, где наша не пропадала!..»)...месячного оклада.
(«А насчет производства в чины покуда не стоит — только разозлишь, тогда назло ни в жизть не дадут».)
Жду по поводу вышеизложенного Ваших распоряжений.
Копия наст. документа приготовлена для канцелярии ген.-полковника Погремухина О.С.
Нач. подотдела
воспитательной работы Центра
капитан Леденцов А.Э.
* * *
(По телефону)
— (Грозно.)Леденцов?
—
— Знаешь, кто ты такой, Леденцов? ... ты моржовый, вот кто ты такой есть! Нет, скажи, Леденцов, ты вправду такой недоделанный или прикидываешься?
— Не понял, товарищ...
— И товарищ тебе — такой же ... тюлений!
— Дык...
— Ты мне, ... моржовый, не «дыкай»! «Дыкать» он мне тут еще будет! Ты лучше скажи, Леденцов-недососанный, ты копию Погремухину отправить успел?
— Уже в экспедиции!
— Перехватить!
— Есть!
— (Более снисходительно.)Ты хоть понял, леденец хренов, почему — перехватить?
— Никак нет!
— Потому ты, капитан, и майором не будешь, что мозгой не умеешь шевелить! Брюсу-то за это дело — что? Не «вышку» же ему за его хреномудрию давать, а попробуй низведи ниже сапожника. И кому, спрашиваю тебя, кому, в таком случае, в первую голову — по мозгам?..
— Виноват!
— Вот именно. Потому что перво-наперво — по твоей как раз ...ной башке! По всему твоему подотделу! И по мне заодно — чтоб не держал таких ......, как ты!.. О премии он, к ..... таким, размечтался, рот раззявил! Не премию вам, а сто ....... в одно место!
— Дык ведь...
— Снова он мне «дыкает»! Еще раз «дыкнешь» — я тебя ........! Понял, ......ный карась?
— Так точно!
— У него там, понимаешь, почти два часа «гундосят» на чердаке, а он, вместо чтобы сразу пресечь, бумагами своими мозги мне компостирует! У этого Брюса, кстати, брательник троюродный — знаешь кто?
— Ы-ы-х-х!.. Тот самый, в пожарной части?..
— Уразумел наконец!.. На генеральской, между прочим должности. Он с тобой, при его связях, знаешь что может сделать?.. Во-во, то самое! Не говоря уж о Погремухине. Да он тебя за то, что ты операцию «Рефаим» — под угрозу срыва... он тебя собственной рукою — в расход!
— Дык... Виноват!..
— (Миролюбиво.)Ладно, ладно. Вижу, сам понял все. И бумагу свою из экспедиции забери. Забери — и можешь ею, как и Брюсовой мазней, ...... себе одно место. Вопросы есть?
— Так точно! По отношению к Брюсу — какие воспитательные меры?
(«Вот же, ей-Богу, дятел! Сам — ну ничегошеньки! Подобрались работнички, ети их! Макаренко: меры ему воспитательные! Еще в майоры метит, дубодол!»)
— Посадить на губу — и дело с концом.
— Никак невозможно на гауптвахту, товарищ полковник!
— Это еще почему?
— Он не военнообязанный.
— Ну так присвой ефрейтора — и посади. Денька на три, с него довольно... И до конца месяца — с дежурствами по уборке Центра... И — кто он там у тебя, говоришь по первой специальности?
— Философ, товарищ полковник!
— Тогда пускай еще и в похоронной команде послужит. Как раз ему будет по профессии... Все за вас решать... Еще вопросы?