Доктрина шока

Кляйн Наоми

Мира не удалось достичь в силу ряда причин. Израильтяне во всем винят теракты смертников и убийство Рабина. Палестинцы упоминают стремительное разрастание израильских поселений во время переговоров в Осло: это доказывало для них, что такой мир «основывался на неоколониализме», если использовать выражение Шломо Бен-Ами, израильского министра иностранных дел в правительстве рабочей партии Эхуда Барака. Как писал Бен-Ами, «когда мы действительно установим мир с палестинцами, уже разовьется ситуация зависимости, структурное неравенство между двумя социальными группами» 13 . Споры о том, кто же сорвал мирные переговоры и стремились ли участники на самом деле достичь мира, хорошо известны и широко обсуждались. Однако два фактора, которые способствовали возвращению Израиля к односторонней позиции, остаются в тени, причем оба они связаны с крестовым походом чикагской школы за распространение свободного рынка. Первый из них — это приток евреев из советских стран, прямое

следствие экспериментов с шоковой терапией в России. Другой заключался в изменении экспортной экономики Израиля: ранее экспорт был основан на продаже традиционных товаров и высоких технологий, но постепенно центр тяжести переместился, и предметом продажи стали накопленный опыт и торговля устройствами, связанными с контртерроризмом. Оба этих фактора препятствовали осуществлению программы Осло: приток людей из России снизил зависимость Израиля от палестинской рабочей силы и позволил ему закрыть оккупированные территории, в то время как стремительное развитие экономики высокотехнологичной безопасности раздразнило аппетиты израильских богачей и власть имущих, так что они предпочли отказаться от установления мира в пользу ведения бесконечной и постоянно расширяющей свои масштабы войны против террора.

По воле истории начало переговоров в Осло точно совпало с самым мучительным этапом эксперимента чикагской школы в России. Рукопожатие возле Белого дома произошло 13 сентября 1993 года, ровно через три недели Ельцин послал танки, обстрелявшие здание парламента, чтобы убрать препятствия для крайне жестокого применения экономического шока в огромных дозах.

В течение 1990-х около одного миллиона евреев покинули бывший Советский Союз и переехали в Израиль. Сегодня выходцы из бывшего СССР составляют более 18 процентов от всего еврейского населения Израиля 14 . Трудно оценить последствия столь масштабного и стремительного изменения состава населения в столь небольшой стране, как Израиль. По пропорциям это примерно равносильно тому, как если бы все население Анголы, Камбоджи и Перу упаковало свой багаж и одновременно прибыло в Соединенные Штаты. Или, если говорить о Европе, как если бы все население Греции переместилось во Францию.

Первую волну советских евреев, устремившихся в Израиль, составляли преимущественно люди, желавшие жить в еврейском государстве, потому что они всю свою жизнь подвергались гонениям на религиозной почве. Однако затем количество евреев, покидавших Россию, резко возросло, что прямо связано со страданиями, на которые россиян обрекли их шоковые доктора из экономистов. Последующие волны иммигрантов из России уже не состояли из ревностных сионистов (у многих и сами претензии на еврейское происхождение выглядели весьма сомнительно), это были отчаявшиеся экономические беженцы. «Самое важное не куда мы едем, но откуда выезжаем», — сказал один человек, стоящий в очереди около посольства Израиля в Москве, корреспонденту газеты Washington Times в 1992 году. Представитель «Сионистского форума советских евреев» сетовал, наблюдая за этим исходом: «Их не притягивает Израиль, их выталкивает из СССР политическая нестабильность и экономическая разруха». И действительно, большая волна советских евреев переехала в разгар ельцинского переворота 1993 года — в тот самый момент, когда в Израиле начался мирный процесс. Позднее туда прибыло еще 600 тысяч переселенцев из стран бывшего СССР 15 .

Такое изменение демографии положило конец и без того ненадежному движению к миру. До приезда переселенцев из СССР Израиль не мог бы и одного дня просуществовать без палестинцев, живущих в Газе и на Западном берегу реки Иордан; его экономика нуждалась в этой рабочей силе, подобно тому как экономика Калифорнии не могла бы обойтись без труда мексиканцев. Каждый день Газу и Западный берег покидали около 150 тысяч палестинцев, которые направлялись в Израиль чистить улицы и строить дороги, а фермеры и торговцы из палестинцев наполняли свои грузовики товарами, чтобы продавать их в Израиле и за его пределами 16 . Обе стороны жили во взаимной экономической зависимости, и Израиль активно препятствовал тому, чтобы палестинские территории строили автономные торговые отношения с арабскими странами.

А затем, именно тогда, когда вступили в силу соглашения Осло, эта взаимная зависимость внезапно исчезла. Присутствие в Израиле рабочих-палестинцев бросало вызов проекту сионизма, поскольку они требовали компенсации за захваченные земли и равноправия граждан, но сотни тысяч выходцев из СССР, прибывших в Израиль, воспринимались совершенно иначе. Они укрепляли сионизм, заметно увеличив количество евреев относительно арабов, а одновременно создали резерв дешевой рабочей силы. Так Тель-Авив неожиданно получил возможность изменить свою политику

относительно палестинцев. 30 марта 1993 года Израиль приступил к «закрытию» границ между израильскими и оккупированными территориями, иногда на несколько дней или недель подряд, не давая возможности палестинцам добраться до своей работы или продавать свои товары. Поначалу это было временной чрезвычайной мерой в ответ на террористическую угрозу. Но такое «закрытие» быстро превратилось в обычное положение вещей, при этом палестинские территории отрезали не только от Израиля, но и одну от другой, для чего создавалась все более сложная, унизительная система контрольно-пропускных пунктов.

Ожидали, что 1993 год станет началом новой мирной эры; но оказалось, что именно в этом году оккупированные территории, ранее бывшие чем-то вроде рабочих поселков для неимущих граждан израильского государства, начали превращаться в закрытые лагеря. Количество израильских поселений на оккупированных территориях в 1993-2000 годах удвоилось 17 . Произошедшее с бывшими сторожевыми заставами, превратившимися в роскошные охраняемые пригороды со своими собственными закрытыми для палестинцев дорогами, ясно показывало принадлежность этих поселений к государству Израиль. Во время действия соглашений Осло Израиль также захватывал важнейшие резервуары воды на Западном берегу, распределяя ее среди поселений и направляя драгоценную воду в Израиль.

И тут новые переселенцы опять сыграли важную роль. Многие люди из бывшего Советского Союза приехали в Израиль без гроша в кармане, поскольку их накопления полностью исчезли во время обесценивания денег при шоковой терапии, так что их притягивали оккупированные территории, где дома и квартиры стоили намного дешевле, тем более что за это им предлагали особые льготы и займы. Некоторые из наиболее известных поселений, такие как Ариэль на Западном берегу, гордящееся своим университетом, отелем и небольшой площадкой для игры в гольф, построенной в техасском стиле, активно вербовали поселенцев в странах бывшего Советского Союза, направляя туда своих эмиссаров и поддерживая русскоязычные вебсайты. Благодаря этому население Ариэля увеличилось вдвое, и сегодня это место напоминает маленькую Москву, где в магазинах все написано на двух языках: на иврите и русском. Половина обитателей этого места — выходцы из бывшего СССР. По оценке группы «Мир сегодня» около 25 тысяч израильских граждан, живущих в нелегальных поселениях, относятся именно к этой категории; представители группы также отмечают, что многие выходцы из России приезжают сюда «без ясного понимания того, куда они направляются» 18 .

За годы, прошедшие после соглашений Осло, Израиль умело использовал возможности для развития торговли и достиг удивительных успехов. Во второй половине 1990-х годов израильские компании взяли глобальную экономику приступом, особенно это касается фирм, занимающихся телекоммуникацией и веб-технологиями, которые сделали Тель-Авив и Хайфу как бы ближневосточной Силиконовой долиной. В разгар бума вокруг информационных технологий 15 процентов валового внутреннего продукта Израиля и половину экспорта из страны составляла высокотехнологичная продукция. Как писал журнал Business Week, это сделало экономику Израиля «самой технологически ориентированной в мире», где доля высокотехнологичной продукции вдвое больше, чем в Соединенных Штатах 19 .

И опять же новые переселенцы сыграли решительную роль в этом экономическом скачке. Среди сотен тысяч евреев, переселившихся в Израиль в 1990-х из бывшего СССР, сюда прибыли ученые, квалификация которых была выше, чем у выпускников ведущих технических учебных заведений Израиля за 80 лет существования последних. Многие из этих ученых работали на холодную войну, и они, по словам одного израильского экономиста, «стали ракетным топливом для технологического прорыва [в Израиле]». Говоря о годах, последовавших за рукопожатием около Белого дома, Шломо Бен-Ами называл их «одной из самых головокружительных эпох экономического роста и создания новых рынков за всю историю [Израиля]» 20 .

Предполагалось, что открытие рынков обернется выгодой для обеих сторон конфликта, однако, за исключением коррумпированной элиты из окружения Арафата, палестинцам откровенно не давали доступа к участию в экономическом буме после Осло. Главным препятствием к этому послужило «закрытие» их территорий, эти мероприятия, введенные в 1993 году, неизменно продолжали осуществлять на протяжении последовавших 14 лет. По словам Сары Рой, гарвардского эксперта по Ближнему Востоку, когда в 1993 году границы внезапно закрыли, это обернулось катастрофой для экономики палестинцев. В интервью она прокомментировала это событие такими словами: «Закрытие границ было самой дискредитирующей особенностью экономики в период действия соглашений Осло и далее, и эта мера нанесла непоправимый ущерб и без того слабой экономике».