Долгий путь домой
Шрифт:
– Мы не будем угонять машину, - сказал я.
– Это сделает нас не лучше, чем те дети, которые крадут домашнюю электронику.
Водитель фургона по доставке льда бесплатно раздавал прохожим свои тающие запасы. Мы остановились, взяли пакет и сосали кубики льда, пока шли. Примерно в 18:30 начало темнеть, и хотя солнце все еще клонилось к горизонту, воздух стал прохладным. Мимо нас проезжало все больше машин, но никто не предлагал подвезти. Мы видели других людей, которые тоже шли пешком.
– Может быть, нам все-таки стоило подождать с машинами, - сказал Фрэнк.
– Чарли прав. Похоже, все снова начинает двигаться.
Я покачал
– Пройдет несколько часов - может быть, даже утро - прежде чем они разберутся с этой неразберихой. Они двигаются, но я готов поспорить, что за поворотом все снова заблокируется. Я пойду дальше. Если потом удастся поймать попутку, тем лучше, но я не собираюсь угонять машину.
Внизу в долине, на северной стороне шоссе, горела церковь. Она выглядела заброшенной. Чарли спросил:
– Интересно, Стефани нашла Бритни?
– Сомневаюсь, - сказал Фрэнк.
– Я думаю, что многие люди не вернутся сегодня домой.
– Может, и нет, - сказал я, - но я-то да.
Чарли и Фрэнк остановились и посмотрели назад, в ту сторону, откуда мы пришли. Я подумал о Терри и о том, как мы расстались тем утром. Это было не плохо, совсем не плохо. Ни ссор, ни споров, ничего такого. Просто не было ничего особенного. Обычный распорядок дня, к которому мы оба привыкли. Будильник прозвенел в пять. Я встал. Она задремала. Я принял душ, пока она дремала еще два раза. Потом я пощекотал ее, чтобы заставить двигаться. Пока она принимала душ, я сварил кофе - всегда что-то хорошее, обычно колумбийский или кенийский. Мы никогда не были большими любителями завтракать, поэтому мы сидели в гостиной, смотрели новости и пили кофе. Мы не говорили много. И никогда не говорили. Ни один из нас не был тем, кого можно назвать утренними людьми, и разговоры были не на первом месте в нашем списке, пока кофеин не начнет действовать. Потом Гектор подъехал к дому и посигналил. Я быстро поцеловал Терри в губы, сказал ей, что люблю ее, и поспешил к двери. Она сказала мне, что любит меня и что моя очередь готовить ужин, когда я приду домой. Через несколько минут она тоже приступала к работе. К счастью для Терри, она работала из нашего дома.
Типичное пригородное утро, и у меня был шанс сказать ей, что я люблю ее. Но я не сказал этого по-настоящему. Я произнес эти слова, и, конечно же, я имел их в виду, но это были только слова, которые я произнес, как и поцелуй, и кофе, и кнопка "дремать" на будильнике. Это был ритуал. Мне нужно было сказать ей от всего сердца, сказать больше, чем просто "Я люблю тебя". Мне нужно было обнять ее и убедиться, что она меня понимает; что она знает, что я действительно имею это в виду, а не просто выполняю просьбу. Мне нужно было, чтобы она знала, что со мной все в порядке. Нужно было знать, что она в порядке.
– Стив?
– Чарли прервал мои мысли.
– Что насчет тела Гектора? Правильно ли мы поступаем, оставляя его вот так?
Я повернулся.
– Слушайте, если вы, ребята, хотите вернуться, я понимаю. Но я должен вернуться домой к Терри.
Я продолжил идти. Через мгновение они последовали за мной. Мы достигли эстакады на Торнтон Милл Роуд к восьми часам вечера, и тогда ситуация стала ухудшаться. Автострада пересекала ручей Вестерн-Ран. К тому времени наступила темнота, и все погрузилось в тень. Когда мы пробирались по мосту, я слышал журчание ручья под нами, но не мог его увидеть. Звук был жутким. Призрачный, как будто ручей тоже исчез, и его дух
В стороне от обломков кто-то развел костер в ржавой пятидесятипятилитровой бочке, и несколько человек собрались вокруг него, греясь у огня. Многие из них смотрели вверх, и когда мы подошли ближе, мы сделали то же самое.
С эстакады свисал человек, веревка на его шее медленно извивалась под ночным ветерком. К его груди был прикреплен кусок картона, на котором черным магическим маркером большими печатными буквами было написано слово "развратитель малолетних". В мерцающем свете костра его лицо выглядело странно. Странные тени плясали по его коже. Его кишечник отпустило, и дерьмо скатилось по его ногам и разбрызгалось по тротуару под ним. Толпа тоже держалась от этого на расстоянии.
4.
Чарли издал звук, как будто кто-то ударил его в живот. Он повернул голову, и его вырвало на дорогу. Фрэнк сказал:
– Что, блядь, здесь произошло?
Мы осторожно подошли к группе, собравшейся вокруг костра. Они смотрели на нас подозрительно. Один из них, пожилой испаноязычный мужчина с серебряной бородой, кивнул.
– Как дела?
– Настолько хорошо, насколько можно было ожидать, - сказал Фрэнк.
– Мы пешком из Тимониума. Народ, можно мы отдохнем здесь минутку?
– Присоединяйтесь.
Мужчина отошел в сторону, и остальные последовали его примеру, освободив место для нас. Казалось, они немного расслабились. Это был странный набор: деловые костюмы и синие джинсы, шелк и джинсовая ткань, золотые украшения и грязная фланель.
– Я - Тони, - сказал парень с серебряной бородой.
– Я ехал на работу, когда это случилось. Думаю, мне придется взять больничный. Я работаю по ночам на заводе "МакКормик".
Я представил Чарли, Фрэнка и себя. Обменялись кивками, но никто не пожал руки и не обменялся визитками. Тони изучал нас.
– Вы, ребята, проделали весь путь пешком из Тимониума?
– Да, - я кивнул.
– Там движение застопорилось.
– Здесь тоже движение не слишком быстрое, - заметила чернокожая женщина средних лет.
– Только не с этим перевернутым грузовиком, перегородившим дорогу.
– Да, - сказал Фрэнк, - но, по крайней мере, здесь все еще движется. Полноприводные машины и мотоциклы проезжают. Там, внизу, единственное, что движется - это ветер.
– Много аварий?
– спросил Тони.
Я грел руки над открытым пламенем.
– Да, куча аварий и много людей раненых или мертвых. А здесь?
– Здесь тоже. Много погибших и еще больше пропавших без вести.
– Они знают, что это вызвало?
– Фрэнк потер затылок.
– До сих пор мы слышали все: от террористов до инопланетян. Кто-то даже сказал, что это был какой-то галлюциноген, распыленный в воздухе с помощью пылесборника или чего-то в этом роде. Химические тропы, сказал парень. Хотя я в этом не разбираюсь.