«Долгий XIX век» в истории Беларуси и Восточной Европы. Исследования по Новой и Новейшей истории
Шрифт:
Позже история Пилен получила развитие в другом крупном труде по истории Пруссии, автором которого являлся немецкий историк, профессор Кёнигсбергского университета Йоганнес Фойгт / Johannes Voigt (1786–1863). Девятитомная «История Пруссии с древнейших времен до падения господства Немецкого ордена» вышла в свет на протяжении 1827–1839 гг. Описание событий под Пиленами было опубликовано в четвертом томе масштабного труда Фойгта. В сюжете о Пиленах Фойгт обратил внимание на несколько особенностей. Возможно Фойгт был первым исследователем, который указал на различные формы написания топонимов, проанализировав варианты названия Пилены в немецкой традиции историописания – в средневековых хрониках и произведениях авторов раннего Нового времени. Фойгт, среди прочего, предложил свою локализацию Пиленского замка – северо-западнее Росейн (Raseiniai) в центральной Жемайтии: «al die altheidnische Burg Pillenen im Lande Troppen, warscheinlich in Samaiten nordostwarts von Rossiena hinauf» [212] . Предводитель пиленцев фигурирует у Фойгта уже не под титулом «король», а «князь» (F"urst Marger). Немецкий историк также продолжил прусскую традицию рассказа о старой языческой жрице с жертвенным топором: «dem Opferbeile einer alten Priesterin». Фойгт дал свою интерпретацию реакции участников орденского рейда – по словам историка, немецкие воины содрогнулись от ужасающего кровопролития и их кровь чуть не застыла, когда они вошли в замок: «Boden der gr"asslichen That betraten» [213] . Ho это сопротивление пиленцев имело тактические последствия – немецкие рыцари, пораженные духом народа, не решались продвигаться дальше в земли этого края [214] .
212
Voigt J. Geschichte Preussens von den altesten Zeiten bis zum Untergange der Herrschaft des Deutschen Ordens. K'onigsberg, 1830. Bd. 4: Die Zeit von der Unterwerfung PreuBens 1283 bis zu Dieterichs von Altenburg Tod 1341. S. 535.
213
Voigt J. Geschichte Preussens. S. 537.
214
Voigt J. Geschichte Preussens. S. 537.
Масштабные
Наработки немецкой историографии нашли отклик на землях бывшего Великого княжества Литовского. Но первым художественным отражением исторических событий стало полотно польского художника Владислава Константина Маерановского / Wladyslaw Konstanty Majeranowski (1817–1874), родом из Кракова, находящегося под австрийским управлением. Эпическое полотно художника «Последняя сцена Маргера» («Ostatnia scena Margiera») (Ил. 1) выполнено в типичной для романтизма стилистике с обращением к легендарным сюжетам и с сильной экспрессией. Образ последних минут жизни языческого вождя Маргера, созданный Маерановским, стал одним из самых сильных в художественном воплощении событий в Пиленах. Символика картины Маерановского прочитывалась как антигерманская, направленная против Пруссии, одного из государств-участников разделов Речи Посполитой.
В 1837 г. появилось полотно уже представителя Виленской художественной школы Винцента Дмоховского / Wincenty Dmochowski (1805/07-1862) «Крестоносцы перед атакой замка Пуня» [215] (Ил. 2). Это произведение, среди прочего, иллюстрирует тенденцию фактического наложения двух сюжетов – события, описанные Вигандом Марбургским вокруг Пилен в 1337 г., стали переноситься на рейд 1382 г. в землю Пуня («in terra Punnow»), также описанный Вигандом Маргбургсим [216] . Дмоховский создал свое произведение в 1837 г., после возвращения на Родину по амнистии участников Восстания 1830–1831 гг. [217] . Возвращение художника совпало с 500-летнем битвы в Пиленах.
215
Lietuvos dail'cs muziejus. Inv. Nr. T-13 (Dmachauskas, Vincentas. Kry'ziuo'ciai puola Punios pili).
216
Wigand von Marburg. S. 472.
217
Дробов Л.Н. Живопись Белоруссии XIX – начала XX в. Минск, 1974. С. 100.
Ил. 1. Владислав Константин Маерановский. «Последняя сцена Маргера»
Ил. 2. Винцент Дмоховский. «Крестоносцы перед штурмом замка Пуня» (1837).
Историогарфическое признание пиленского сюжета во второй четверти XIX в. состоялось на страницах труда Теодора Нарбута (1784–1864) «История литовского народа» («Dzieje narodu litewskiego»). Нарбут в основном повторил канву событий, как это было описано у предшествующих авторов, но в его повествовании заметно влияние Кацебу, как, например, в эпизоде со стрелами: «И тогда крестоносеце Вернер Рандорф раздал между тридцати избранных шестьсот огненных стрел, которые за один раз огенным градом покрыли целый град» («W tern krzyzak Werner randorf rozdal miedzy trzydziestu wybra'nszych sze's'cset strzal palnych, kt'ore za jednym razem gradem ognistym okryly gr'od caly») [218] . Нарбут обогатил свой текст подробностями о словах пророчицы и жертвеннике Зниче. Но наиболее отличительной чертой метода наррации Нарбута была гиперболизация событий, в том числе, мультипликация колличества жертв до 12 тысяч, когда к сообщённому Вигандом Марбургским числу 4 тыс. жертв, он прибавляет дважды такое же число женщин, детей и старцев: «ludu zdatnego do obrony bylo w Pullen cztery tysiace; zapewne dwa razy tyle kobiet, dzieci i starc'ow liczy'c mozna; slawny przeto ten stos pogrzebny zarazem pochlona'c musial najmniej dwana'scie tysiecy ludzi» [219] . Таким образом, Нарбутом была не столько создана, сколько героически усилена трагическая картина литовского прошлого.
218
Narbutt T. Dzieje narodu litewskiego. Wilno, 1838. T. 4. S. 601–602.
219
Narbutt T. Dzieje narodu litewskiego. Wilno, 1838. T. 4. S. 604.
Через восемь лет после публикации работ Нарбута Михал Балинский (1794–1864) и Тимофей Липинский (1797–1856) в рамках большого проекта «Древняя Польша» («Starozytna Polska pod wzgledem historycznym, geograficznym i statystycznym opisana») опубликовали том о Великом княжестве Литовском. M. Балинский, непосредственно подготовивший этот том, зафиксировал в сознании читателей отождествление Пилены и Пуни в районе Алиты: «Пуне, называемое крестоносцами Пуллен или Пилленен, местечко на берегу Немана ниже Алитуса на 7 1/2 от Трок, в миле от Стоклишек» («Punie od krzyzak'ow Pullen zwane, albo Pillenen, miasteczko nad brzegiem Niemna nizej Olity o mil 7 1/2 » od Trok, o mile od Stokliszek») [220] (выделено в тексте – М. Балинский). При этом Балинский ссылался на польских авторов и авторов ВКЛ: «…большой деревянный замок, крепко защищённый, памятный героической обороной литовцев против крестоносцев во времена Ольгерды, о которой Длугош, Стрыйковский и Коялович нам сохранили память» («…wielki drewniany zamek, mocno obwarowany, pamietny bohaterska obrona za Olgerda litwin'ow przeciw krzyzakom, kt'orej Dlugosz, Stryjkowski i Kojalowicz pamie'c nam zachowali») [221] . Хотя в сведениях о Маргере историк сослался на прусские хроники через посредничество Фойг-та: «Маргер какой-то предводитель гарнизона, корольком литовским в хрониках прусских называемый» («Marger niejaki dow'odca zalogi, kr'olikiem litewskim od djejopis'ow pruskich zwany»). Важно и то, что Балинский подал дату событий как 1336 г., что также закрепилось в последующей традиции.
220
Bali'nski M., Lipi'nski T. Starozytna Polska pod wzgledem historycznym, geograficznym i statystycznym opisana. Warszawa, 1846. T. 3: Wielkie Ksiestwo Litewskie, opisane przez Michala Bali'nskiego. S. 427.
221
Там же.
Цифра в 12 тыс. жертв, выведенная Нарбутом,
222
Kraszewski J.I. Litwa. Starozytne dzieje, ustawy, jezyk, wiara, obyczaje, pie'sni, przyslowia, podania i t. d. Warszawa, 1850. T. 2: Historya od poczatku XIII wieku do roku 1386. S. 222.
223
Kraszewski J.I. Litwa. S. 228.
224
Kraszewski J.I. Litwa. S. 220.
225
Там же.
Но настоящее художественное воплощение Крашевским истории замка Пилены и князя Маргитиса было осуществлено в историческом романе «Кунигас» [226] . Это произведение впервые было опубликовано в 1882 г., а иллюстрации к изданию подготовил широко известный в то время график Михал Эльвиро Андриолли (1836–1893). Эта серия иллюстраций, выполненная в романтической художественной традиции, стала классической и впоследствии неоднократно воспроизводилась [227] (Ил. 3). Во второй половине XIX в. Крашевский стал одним из самых популярных авторов в России, а перевод «Кунигаса» появился в Петербурге в 1899 г. и был переиздан во время Первой мировой войны [228] .
226
Kraszewski J.I. Kunigas. Powie's'c z poda'n litewskich. Warszawa, 1882.
227
Крашевский Ю.И. Кунигас. Минск, 2019.
228
Крашевский И.И. Собрание сочинений / под ред. И.И. Ясинского (Максима Белинского). С портретом автора и критико-биографическим очерком П.В. Быкова. Петроград, 1915. [Т. VI]. С. 1–216.
Юзеф Крашевский сконструировал необычную судьбу литовского героя Маргера. По тексту романа, в детстве Маргер попал в плен к крестоносцам во время одного из походов вглубь территории Литвы, получил христианское имя Юрий и воспитывался в Мальборке в надлежащей среде. Но «голос крови» приводит юношу к его родственникам и Маргер-Юрий возглавляет защиту Пилены от крестоносцев.
Ил. 3. Михал Эльвиро Андриолли. «Смерть Маргера и Банюты».
Иллюстрация к роману Юзефа Игнатия Крашевского «Кунигас» (1882)
Для читателя в XIX в. сюжет романа Крашевского «Кунигас» содержал внутреннюю полемику: Маргер был Анти-Валленродом. Сюжет романа «Кунигас» сильно зависел от поэтического романа Адама Мицкевича «Конрад Валленрод» [229] , который имел подзаголовок «Исторический роман из литовской и прусской истории». Свою поэму-роман Мицкевич написал между 1825 и 1828 гг. во время своей ссылки в Россию, а именно в Санкт-Петербурге. После публикации в феврале 1828 г. «Конрад Валленрод» [230] стал считаться одним из самых известных литературных произведений польского романтизма. По сюжету главный герой поэмы, литовский мальчик Альф (как и Маргер) попадает в плен к крестоносцам. Мальчика воспитывает как родного сына великий магистр Винрих. Несмотря на хорошее отношение немцев, Альф, внешне покорный, втайне питает ненависть к Ордену. Пленный литовский певец Гальбан убеждает Альфа сначала научиться всему у немцев, а затем использовать свои знания против них, так как «единственным оружием невольников является предательство»: «Ty's niewolnik, jedyna bro'n niewolnik'ow jest zdrada» [231] (в первом издании эта строка подвергся цензуре). В первом же столкновении с литовцами, в котором принимает участие Альф, он переходит на сторону литовцев и помогает им победить. В дальнейшем, побывав в Иерусалиме, Альф выдает себя за погибшего на Святой Земле при неизвестных обстоятельствах графа Конрада Валленрода и даже избирается великим магистром Ордена.
229
XIX стагоддзе. Навукова-літаратурны альманах / укл. і падр. тэкстаў М. Хаўстовіча. Мінск, 1999. Кн. 1. С. 146.
230
Mickiewicz A. Konrad Wallenrod, powie's'c historyczna z dziej'ow litewskich i pruskich. Petersburg, 1828.
231
Mickiewicz A. Dziela. Warszawa, 1955. T. 2: Powie'sci poetyckie. S. 107.
Откуда взялась эта странная аналогия, что главный герой поэмы Мицкевича носит то же имя, что и великий магистр Ордена, который был непосредственным руководителем Виганда Марбургского, создателя легенды о Пиленах? Конрад фон Валленрод / Konrad von Wallenrodt, Konrad von Wallenrode (1330/1340-1393) происходил из рыцарского франконского рода и в течение периода 12.III.1391-25.VII.1393 был 24-м великим магистром Тевтонского Ордена [232] . В своей политике этот магистр действительно был сильно связан с Великим княжеством Литовским, в частности, поначалу поддерживал Витовта в его конфликте с Ягайло, а в январе 1393 г. организовал неудачный по результатам поход на Гродно. Среди хронистов Ордена сложился негативный образ этого великого магистра, недостаточно щедрого к церкви, а легенды сделали Конрада даже литовцем. Сам Мицкевич знал о существовании исторического Конрада Валленрода и писал в комментариях к поэме, что реальный Валленрод действительно поставил Орден на грань гибели, а сам умер при невыясненных обстоятельствах. Можно утверждать, что выбор имени и эпохи поэтом был не случаен, а продиктован той художественной задачей, которую он сам себе сформулировал.
232
Triller A. Konrad von Wallenrodt // Neue Deutsche Biographic. Bd. 12. Berlin, 1980. S. 516–517; Jahnig B. Dostojnicy i urzednicy zakonu krzyzackiego w Prusach // Zakon krzyzacki w Prusach i Inflantach. Podzialy administracyjne i ko'scielne w XIII–XVI w. / pod red. E. Czai i A. Radzimi'nskiego. Toru'n, 2013. S. 289.