Дом духов
Шрифт:
– Я не понимаю. Я пришел на полтора часа позже, а ты хочешь передо мною извиниться?
Это вызвало у нее улыбку.
– Ты предпочитаешь наказание?
– Да, это больше в моем стиле. – Он наклонился над столом. – Какое тебе больше понравится?
– Номер девятнадцать в меню. Это ужасно.
Винсент подозвал официанта.
– Двойную порцию номера девятнадцать для меня. А для дамы…
– Мне вареную рыбу и салат, пожалуйста, – сказала Кико, закрывая свое меню и подавая его официанту.
Кальвино
– Ты никогда не видела, чтобы люди использовали такие в Клонг Той?
Кико взяла ее в руки, покачала на ладони, проверяя на вес и раздумывая.
– До того, как ты ушел сегодня, – она подбирала слова, как человек, который тщательно взвешивает то, что собирается сказать, – я сказала, что мы должны разобраться в этом деле вместе. То, что произошло с Леком, затрагивает общину.
– Это выходит за рамки дела Лека.
– А за рамки общины?
Кико поймала его и знала это.
– Из тебя бы вышел почти приличный адвокат, – произнес Кальвино.
– Тогда – решено, – ответила она, отдавая ему опиумную гирьку.
Винсент взял поддельного бронзового цыпленка почти в тот момент, когда официант принес двойную порцию номера девятнадцать: куриные шарики в жидком соусе цвета воды в клонге.
– Мое наказание? – спросил он, поднимая глаза от меню.
– Решено, не так ли?
– Я лучше работаю один, – сказал он.
– Я тебе не помешаю.
Кико все уже обдумала, понял Кальвино. Вероятно, в состоянии глубокой медитации она перебрала все возможные возражения. Она была настроена решительно. Кроме того, он нуждался в человеке внутри Клонг Той.
– При одном условии, – сказал сыщик, катая куриный шарик вилкой; за ним на подливке оставался след, как после улитки.
Она напряглась, встревоженная этим одним условием.
– Каком?
– Мне не придется это есть.
Кико рассмеялась и покачала головой.
* * *За кофе Кальвино рассказал Кико о встрече с Даенг.
– Я решил понаблюдать за ее домом. Мы закончили трудный разговор о Бене и его астрологе. И у меня есть подозрение, что она позвонит кому-то, кто придет ее утешить. Управляемые типы раскалываются быстрее всего, если на них как следует надавить. Наблюдение требует терпения и удачи. Иногда оно себя оправдывает, но большую часть времени вы впустую тратите время и выходите из себя от ожидания, ничегонеделания и старания быть все время начеку.
– И сегодня вечером ты был начеку? – спросила Кико. Ее защитный барьер был снят, и она начинала расслабляться. Пыталась вспомнить, когда они в последний раз занимались любовью и почему этого не происходило с тех пор.
– Может, да, а может, нет, – ответил Винсент, чувствуя неловкость.
Она нажимала на его кнопки, те, что говорили ему: «Эй, помнишь, как это было здорово, Вини? Ты был там. Ты знал, что происходит. Ты в этом участвовал, поэтому не делай вид, что ты – невинный наблюдатель. Почему это ускользнуло? Ты что-то сказал или не сказал? И почему она заставила тебя снова почувствовать себя отвергнутым?»
– На такой работе никогда не знаешь, что получится, – сказал он, ловя нить разговора, которая тянулась через хаос его мыслей о Кико.
– Все в порядке, – сказала она. – Ты можешь мне довериться, Вини.
Впервые за много месяцев она назвала его по имени. Странно, как долго может человек обходиться без имени, если его звук напоминает ему о тех моментах и вещах, о которых он предпочел бы забыть. Кальвино кивнул и ничего не ответил, опасаясь, что его чувства могут просочиться наружу.
– Кое-кто приехал к ее дому. Точно как ты думал, – сказала Кико.
Он был ей благодарен за это; она позволила ему уйти от огромной пустоты неоконченных отношений между ними.
– Даенг уехала из своего жилого квартала вместе с фарангом в новом черном «Мерседесе», – сказал Винсент. – Я записал номер автомобиля и долго и усиленно соображал, не поехать ли следом за ним на такси. Он резко свернул поперек движения, заставив автобус номер 38, полдюжины тук-туков и несколько автомобилей остановиться, взвизгнув тормозами. Он спешил. Я никак не мог проследить за ним.
– Он мог быть ее клиентом или другом, – сказала Кико.
– Друзья могут быть участниками довольно грязного бизнеса в этом городе. – Кальвино произнес слово «друзья» с иронией.
Он подумал о мчащемся «Мерседесе» с фарангом за рулем. Тайские водители, которые проезжали мимо нищих без рук и ног, с открытыми болячками под горячим полуденным солнцем, не моргнув и глазом, автоматически уступали дорогу водителю новенького «мерса». Особенно тому, кто торопится.
– Ты думаешь, она принимала участие в убийстве Бена?
– Не знаю, что и думать, – пожал плечами сыщик.
Он наблюдал за ее добрым, безмятежным лицом через стол. В глазах Кико не было и намека на гнев. Женщина из Нью-Йорка до сих пор кричала бы во весь голос, требуя объяснений его опоздания на ужин. Кальвино усиленно старался решить, не слишком ли поздно им начать заново. У него было ощущение, что она уже приняла свое решение. Для нее не все было кончено. Может быть, если бы он был честен перед самим собой, то и для него не все было бы кончено. Только сейчас его мысли были заняты убийством Бена и героином, который Вичай оставил в доме духов в общине.