Дом Люцифера
Шрифт:
И он вышел из кабинета нарочито бодрой походкой, хотя сердце его терзала тревога. У президента тоже были маленькие дети, и он боялся за них.
На заднем сиденье длинного черного лимузина Нэнси Петрелли говорила по сотовому телефону:
– Как вы и советовали, Виктор, я дождалась момента, когда ситуация стала выглядеть практически безысходной. И когда увидела, что они готовы раздавать всем подряд лейкопластыри и касторку за счет американских налогоплательщиков, закинула нашу удочку. Эффект разорвавшейся бомбы! Было много подозрительности и скрежета зубов, но в конце концов президент занял вполне устраивающую нас позицию. Мне показалось
– Молодец! Очень умно! – Находившийся в Адирондаке Тремонт улыбнулся, глядя на раскинувшуюся перед окном гладь озера. – И какие шаги собирается предпринять Кастилла?
– Посылает меня и главного врача поговорить с тобой и доложить ему о результатах.
– Что ж, еще лучше. Устроим блестящее шоу для Джесса Окснарда. На тему наука и гуманизм.
– Ты поосторожней с ним, Виктор. Окснард и еще несколько человек что-то явно заподозрили. Нет, конечно, если президент остановится на нашем проекте, открыто возражать они не посмеют. Но будут всячески мешать принять подобное решение. Вынюхивать и всюду совать свои носы.
– Ничего они не найдут, Нэнси. Не волнуйся и доверься мне.
– Что слышно о нашем подполковнике Джоне Смите? Надеюсь, он уже выведен из игры?
– Можешь рассчитывать на это.
– Очень хотелось бы надеяться, Виктор.
Она отключилась и сидела в темном лимузине, легонько постукивая наманикюренными коготками по обивке сиденья. Она испытывала приятное возбуждение и одновременно – страх. Возбуждение оттого, что все вроде бы складывается, как было ими задумано. А страх оттого, что если вдруг они упустили… какую-нибудь мелочь… забыли, проигнорировали, не подумали проверить, все может пойти прахом.
Сидевший у себя в кабинете Тремонт задумчиво глядел на темную гряду вершин Адирондака. Нэнси Петрелли вроде бы удалось успокоить, теперь самое время побороть сомнения, зародившиеся у него самого. После того как аль-Хасан упустил Смита и двоих его дружков в Сьерра-Неваде, вся троица куда-то таинственно исчезла. Оставалось лишь надеяться, что они прячутся где-то, затаились и, опасаясь за свою жизнь, не будут предпринимать никаких шагов.
Но Тремонт понимал: с такими делами не шутят. Кроме того, собранная по крупицам информация о Смите говорила, что этот тип вовсе не из тех, кто привык так легко сдаваться. Нет, решил Тремонт, надо продолжить его поиски. Пусть даже у Смита совсем немного шансов причинить им вред, даже просто выжить. Тремонт удрученно покачал головой. На секунду его пробрал озноб. От такого типа, как Смит, можно ожидать чего угодно, пусть даже шансы его почти равны нулю.
Глава 26
8.02 утра, среда, 22 октября
Багдад, Ирак
Некогда считавшийся колыбелью цивилизации город Багдад раскинулся на пустынной равнине, между реками Тигр и Евфрат. Город контрастов, казалось, он еще окончательно не проснулся под лучами жаркого утреннего солнца. Блистающие аквамарином шпили и минареты, муэдзины, расхаживающие по крышам этой экзотической метрополии и призывающие всех верных воздать молитву аллаху. Женщины в длинных одеяниях плыли по узким улочкам старого горда, напоминая маленькие черные пирамиды, а сами улицы, улочки и проулки стремились к центру, к новому городу, сверкающему стеклом и бетоном.
Кто только не пытался завоевать этот древний город мифов и легенд! За последнее тысячелетие он подвергся нашествиям арабов, монголов и британцев. И всякий раз выживал и торжествовал победу. Но за последнее десятилетие, в результате введения США санкций, удача, похоже, отвернулась
Джон Смит раздумывал обо всем этом, сидя в такси, которое везло его по серым от пыли улицам города. Вскоре он попросил водителя остановиться в некогда фешенебельном районе города, расплатился, вышел из машины и настороженно огляделся по сторонам. Никто, похоже, не обращал на него особого внимания. Что и неудивительно – на нем была форма работника ООН, с эмблемой этой организации на повязке и пластиковой карточкой, удостоверяющей личность, приколотой к карману куртки. Да и такси в этом мрачном и нищем городе было полно. Стать водителем такси – это, пожалуй, был единственный выход для представителей бывшего среднего класса, чтобы хоть как-то свести концы с концами. В каждой семье осталось по одной, пусть старенькой, машине, к тому же цены на бензин здесь держались низкие, меньше десяти центов за литр.
Водитель отъехал, Смит еще раз оглядел улицу и неспешно зашагал к зданию, где прежде располагалось американское посольство. Окна закрыты ставнями, само здание и сад вокруг него в самом плачевном состоянии. Такое впечатление, что дом окончательно заброшен. Но это не смутило Смита. Он поднялся к двери и надавил кнопку звонка.
Соединенные Штаты имели своего представителя в Багдаде, но он был поляком. В 1991-м, в самом конце войны в Персидском заливе, Польша взяла на себя обязательство представлять посольство США на Пи-стрит Нортвест. И с тех пор, даже когда на город падали американские ракеты и бомбы, польские дипломаты, удерживаемые в посольстве чуть ли не как заложники, представляли в Ираке не только интересы своей страны, но и Америки. Засев в этом некогда величественном, а теперь разоренном здании, они решали паспортные и визовые вопросы, общались с местными средствами массовой информации и время от времени помогали осуществлять обмен неофициальной информацией между Багдадом и Вашингтоном. Ведь во всех войнах бывают моменты, когда враждующим сторонам, даже ярым противникам, необходимо как-то общаться. Только по этой причине Саддам Хусейн и терпел здесь поляков. Но в любой момент милостивый и всемогущий Саддам мог и передумать и отправить их всех до одного за решетку.
Двери посольства распахнулись. На пороге стоял крупный носатый мужчина с густыми седеющими волосами и смешными кустистыми бровями, из-под которых смотрели умные карие глаза.
Он взглянул на Смита. Описание, данное Питером, подходило.
– Вы Иржи Домалевский, да?
– Так точно. А вы, должно быть, и есть тот самый друг Пита?
На вид лет сорок пять, одет в коричневый, немного великоватый ему костюм. Говорит по-английски с польским акцентом. Двери распахнулись еще шире, и дипломат окинул высокого американца пристальным взглядом с головы до пят.
– Входите. Нет смысла торчать в дверях, слишком уж соблазнительная мишень. – Он затворил дверь за Джоном и провел его через отделанный мрамором вестибюль в просторный кабинет. – Уверены, что не привели за собой «хвоста»? – Ему понравился спокойный взгляд темно-синих глаз незнакомца, а также ощущение сдержанной силы, которую излучала, казалось, вся его фигура. Во враждебном Багдаде гостю понадобится и то и другое.
– МИ-6 знает, что делает, – ответил Смит. – Не буду утомлять вас подробным рассказом о том, какими путями мне удалось проникнуть в эту страну.