Дом ночи и цепей

Аннандейл Дэвид

– Значит, ничего из того, о чем мы говорили, что мы должны быть сильными и держаться вместе, ничего не значит для тебя?

– Нет. Не значит. – Он помолчал. – Ты же не видела это? В библиотеке?

– Не знаю, о чем ты говоришь.

– Пойдем со мной.

Зандер направился в библиотеку, его походка была вполне устойчивой, в ней сквозила злость. Я понял, что ошибался. Он совсем не был пьян. Спектакль в «Неумолимом Свете» предназначался исключительно для зрителей. Это разозлило меня еще больше.

В библиотеке Зандер направился к стене, расположенной

напротив окна. Ее занимал шкаф с книгами, но по обеим сторонам от него были свободные участки. На одном из них, справа, был герб Штроков – скрещенные мечи над дворцом. Слева висела в рамке генеалогия, которая так встревожила Элиану. Я не обращал на нее внимания, пока не прочитал дневник моей жены, а после этого я сознательно избегал рассматривать генеалогию. Я не сомневался в достоверности того, что увидела Элиана. Просто я думал, что от разглядывания генеалогии ничего не изменится. И, похоже, Зандер намеревался доказать, что я прав.

Он указал на генеалогию.

– Смотрите! – воскликнул он. – Смотрите! Видите, что происходит с семьями губернаторов? Они просто прекращают существование!

Он повернулся ко мне.

– Ты знал об этом, не так ли?

Я кивнул.

– Все эти разговоры о наследниках, - вздохнул он. – Сплошной обман.

Боль в его голосе заставила меня вздрогнуть.

Катрин посмотрела на генеалогию.

– Так что, говоришь, это значит? – спросила она Зандера.

– Что мы обречены!

– Глупости.

– Как ты можешь так говорить? Ведь губернаторский титул никогда не передавался от родителей к детям! Вся правящая ветвь просто вымирала!

– Наше будущее определяет не этот листок бумаги.

– Я хочу быть уверен, что мое будущее он точно не определит. Поэтому Монфор должна знать, что я не претендую ни на что, тем более на губернаторство. И уж если я напуган, ты должна быть в ужасе. Потому что ты старшая. Следующая в очереди. Ты подвергаешься самому большому риску.

– Я уничтожу Монфор, - заявил я. – Она больше не сможет причинить вред моей семье.

– Это все замечательно, - вздохнул Зандер. – Но пока я постараюсь убрать себя из ее списка целей.

– Ты дурак и трус, - сказала Катрин. – Но то, что ты объявил себя дураком, не спасет тебя. Монфор не оставит тебя в покое лишь потому, что ты бесполезен. Ты все равно остаешься Штроком. И пока хоть один из нас представляет угрозу, она будет держать в прицеле всех нас. Ты лишь облегчил ей задачу. Теперь ты более легкая цель.

– Тогда никто из нас не должен быть угрозой! – завопил Зандер. – Дайте ей то, что она хочет! Разве губернаторство стоит того, чтобы за него умирать?

– Солус стоит того, чтобы за него умирать, - возразил я. – И долг тоже.

– Долг! – Зандер горько рассмеялся. – Смотри, что твой долг сделал с нашей семьей! Что он сделал с нашей матерью!

– Она понимала, что это значит, - прохрипел я, мое горло сдавило от гнева и чувства вины.

– О, и это ей помогло? Она понимала, что сломало ее? Прекрасно умереть ни за что, если ты это понимаешь!

–

Ты жалок, - сказала Катрин. – Но продолжай. Кричи всем, что ты бессмысленное ничтожество.

– Я так и намерен сделать. Я хочу остаться в живых. Если вы двое ничего не хотите делать, я собираюсь сделать для этого все, что смогу.

– Ты пытаешься спрятаться от теней, - сказала Катрин. – Ты хочешь сказать, что на нашей семье проклятье? Ты собираешься произнести такую ересь?

Зандер не ответил.

– Отец сейчас губернатор, - продолжала Катрин. – Позже губернатором стану я. А ты можешь и дальше прятаться в бутылке.

– И что? Ты просто смиришься со своей судьбой?

– Я ни с чем не смирюсь.

Зандер попятился от нас.

– Я не понимаю, как вы можете смотреть на это доказательство правды моих слов и не беспокоиться.

– Согласиться с твоей трактовкой этого означает согласиться с ересью, - заявила Катрин. – Я принимаю лишь волю Императора, какова бы она ни была.

Зандер сразу утратил свою энергию. Его плечи поникли, на лице отразилось отчаяние. Как бы ни был зол я на него, я понял – то, что он сделал сегодня ночью, было неким извращенным видом смелости. Движимый страхом, он все-таки отчаянно пытался заставить нас свернуть с пути, который, по его мнению, вел к погибели. С его точки зрения мы были сумасшедшими.

С точки зрения Риваса я, несомненно, тоже был сумасшедшим.

Я задумался о том, как быстро Зандер пришел к выводу о злом роке, висевшем над нашей семьей, и как упорно он в это верил. Неужели ему хватило для этого лишь взгляда на генеалогию? Неужели простая случайность заставила его заметить генеалогическое древо на стене? Меня к дневнику Элианы привела отнюдь не случайность.

«Может быть, Элиана повлияла и на него, и он даже не осознал этого? Может быть, она пыталась спасти его».

Нет.

Я не мог допустить возможность того, что Зандер прав. Это был путь к пренебрежению долгом.

Зандер вздохнул, глядя на меня с гневом, скорбью и отчаянием.

– Поэтому ты вернулся? – тихо спросил он. – Чтобы убить нас?

Он не стал дожидаться моего ответа и ушел.

К своему стыду, я испытал облегчение. Мне нечего было ему ответить.

ГЛАВА 10

Сон не приходил. Когда он, казалось, наконец наступал, я с ужасом просыпался. Страхи и обвинения Зандера вихрем кружились в моем разуме. Волны сомнений и чувства вины нахлынули на меня. Я не мог поверить в реальность Элианы и отбросить ужас Зандера перед проклятьем. Я не хотел верить в проклятье. Я хотел думать, что на этот раз все будет по-другому, что вмешательство Элианы изменит что-то. Но у меня не было никаких оснований так думать. Это была лишь надежда. И мое незнание того, что случилось с моими предшественниками, словно ветер, вздымало волны все новой тревоги.