Дом одиноких теней
Шрифт:
Она спрашивала себя, если он хотел убить ее, то почему решил спасти? Или это было лишь предупреждением?
— Тогда, боюсь, придется все-таки рассказать обо всем Биллу Абелю, — пробормотала Елена. — Хотя это и не улучшит твоего положения, Стейси, не так ли? Я уверена, ты понимаешь, что это необходимо. Даже если это осложнит и нашу ситуацию, мы должны пойти на это.
— Вот с чего опять приходится начинать день, — сказал Джон.
Внезапно Стейси стала понимать смысл их слов. Они давали ей понять, что если бы ее нашли мертвой,
— Я не пыталась убить себя, — сказала она.
Ей никто не ответил.
Они отказывались ей верить, просто не хотели этого. Тем более, что ее самоубийство означало бы признание вины. И даже попытка самоубийства теперь была признанием вины. Петля неизвестной опасности все сильнее сжималась вокруг нее. Стейси повернулась к стене, говорить больше было не о чем. Все вышли из комнаты, тихо прикрыв дверь.
Глава 11.
Билл Абель осмотрел следы на ее шее, ссадины, исследовал юбку и блузку, которые были на ней той ночью. Он терпеливо выслушал ее, пока она описывала случившееся.
Она надеялась, что сможет прекратить этот страх, висящий над ней, разорвать пелену обмана. Но шериф, посмотрев на нее узкими голубыми глазами, произнес:
— Слишком много всего, чтобы это могло быть правдой.
И Стейси поняла, что шериф думает так же, как и остальные. Прежде, чем они с Ричардом пришли к ней, шериф уже был убежден, что здесь состоялась неудачная попытка самоубийства. И все-таки она сделала еще одну попытку:
— Попробуйте найти следы на земле, которые остались, когда меня тащили на веревке. Они там должны быть.
— Их нет, миссис Александер.
— Значит нужно искать следы того, как их затаптывали или заметали, — сказала она слабым голосом.
Он посмотрел на нее, затем произнес:
— Кто же хотел убить вас, миссис Александер? И зачем?
Любой из Александеров, любой из двух индейцев, быстро промелькнуло у нее в сознании. Но у нее не было, как всегда, доказательств. И она не могла объяснить мотивы… Она тяжело вздохнула. Она должна рассказать Биллу Абелю все. Сейчас, сейчас…
Но Ричард сказал:
— Не беспокойте ее пока, Билл. Ей больше нечего вам рассказать.
Она скользнула взглядом по Ричарду. Его холодные серые глаза пристально смотрели на нее, предостерегая. Он не хотел, чтобы она рассказывала Биллу Абелю о его лжи. Наверное, это алиби было очень важно для Ричарда. Мог ли Ричард быть тенью, мелькнувшей перед ней в ту ночь?
Билл сказал:
— Вы знаете так же хорошо, как и я, что никто не мог надеть вам на шею веревку. Зачем вам нужна эта ложь? Может быть, вы обо всем расскажете, и мы, наконец, покончим с этим.
Ричард прервал его снова:
— Хватит, Билл!
Тот вздохнул и поднялся.
— Ну тогда хоть скажите, почему вы хотели повеситься?
Она увидела, что все бесполезно, и отвернулась от него
— Я вернусь, — сказал он ей. — Мы еще с вами поговорим.
Он по-прежнему считал ее убийцей Марии и Дерека, но у него нет доказательств ее вины. Александеры были вне подозрений. Он знал их всю жизнь, а она была чужой. И единственной, по его убеждению, кто в этом семействе мог совершить преступление.
— Подождите, — попросила она.
Шериф остановился у двери. Ричард спросил:
— Что еще, Стейси?
Она, не обращая внимания на Ричарда, спросила:
— Я должна оставаться здесь? Или я, наконец-то, могу переехать в город?
Билл Абель посмотрел на нее в замешательстве, его голубые глаза еще больше сузились.
— Я могу разрешить вам проехаться в город, но вам ведь нужно что-то другое?
Она больше ничего не говорила. Он сказал со вздохом:
— Послушайте, я только хочу, чтобы вы оставались в Штатах. Если вы ничего не совершали, как вы утверждаете, то вам нечего беспокоиться.
— Значит можно? — оживилась она.
— Недавно вы просили, чтобы я посадил вас в тюрьму. Не скажите ли мне, зачем?
Ричард распахнул дверь.
— Пойдем, Билл, — и он пропустил Билла вперед. Обернувшись, он сказал Стейси: — Тебе скоро будет лучше, я уверен.
К вечеру синяки на шее приобрели багрово-голубой цвет. Она надела блузку, закрывающую горло, такого же цвета, как ее глаза. И юбку ей в тон. Сегодня она одевалась особенно тщательно. Ей нужно быть уверенной в себе, убеждала она себя.
Но ее безопасность лежит только за пределами Каса де Сомбра. Прочь отсюда, прочь от следящих за ней серых глаз Ричарда. Она расскажет Биллу Абелю все, что знает, и сумеет убедить его, что в ее словах нет ничего, кроме правды. Она убедит ею в своей невиновности.
Ей будет трудно уговорить Александеров отвезти ее в Педрас, она знала. Но у нее нет другого выхода, она должна постараться.
Во время обеда она села рядом с Еленой. В гостиной, как всегда, висела тишина.
Люстра по-прежнему сверкала великолепием. Сервировка, изысканные цветы в вазе, сам обед — все было безукоризненным.
Елена с мрачным видом вертела в пальцах вилку и не притрагивалась к еде. Джон накачивался вином. Ричард не спускал со Стейси серых, внимательных глаз.
Наконец Елена нарушила молчание:
— Билл говорил, что вы не должны сейчас уезжать, Стейси? Я понимаю, вам хотелось бы поскорее вырваться отсюда, но придется еще немного потерпеть наше общество.
— Пока я собираюсь остановиться в городе.
— Но зачем? Ваш дом здесь, Стейси, — Джон величественно выпрямился в кресле. — Вы — вдова Дерека Александера. То, что произошло, изменить нельзя. К тому же, к вам перешла часть имущества Дерека. И как глава семьи, я хотел бы, чтобы вы приняли ее. Вы — полноправный член семьи, и мы не хотим с вами расставаться.