Дом одиноких теней
Шрифт:
Он снова кивнул. Тогда Стейси сжала за спиной кулачки и прошептала:
— Генри, я не убивала Марию. Пожалуйста, пожалуйста, поверьте мне.
По его всегда неподвижному лицу прошла зыбь, а затем он сказал очень спокойным голосом:
— Мы знаем.
— Да? Но тогда вы знаете, кто это сделал?
Не меняя позы, он передвинулся к окну и устремил взгляд на вершины гор, которые сверкали на солнце.
— А вот этого мы не знаем, — сказал он наконец.
Дверь в комнату внезапно распахнулась. Вошла Команчи. Она быстро заговорила по-испански.
Стейси ничего не оставалось делать, как вернуться к себе.
Почему Мария была убита, спрашивала она себя. Кто мог это сделать? Как она могла доказать Биллу Абелю свою невиновность? Как ей удастся покинуть Каса де Сомбра, этот Дом Теней, которые окружают его снаружи, но которых еще больше внутри?
Она ждала и надеялась, что шериф все-таки приедет. Но его не было.
Семья вновь собралась за обедом, как всегда молчаливая, отрешенная. Но теперь эта отрешенность коснулась и самих Александеров, они каким-то образом сумели отгородиться друг от друга. Это было так тяжело, что Стейси вздохнула с облегчением, когда Дерек произнес как обычно:
— Ты можешь идти в свою комнату, если закончила.
Вечер никак не кончался. Она опять была одна, наедине со своими мыслями. Наконец, она уснула.
Глава 9.
Она дремала. Сквозь дрему она услышала удары церковного колокола. Печальный, долгий, тающий звук неожиданно изменился и стал очень пронзительным и неприятным, будоража, казалось, самый утренний воздух. Она окончательно проснулась и села в постели.
Серый рассвет проник в комнату. Она зияла пустотой и одиночеством. Ничего, кроме серого сумрака.
Она выбралась из постели и накинула халат.
Холодный порыв ветра ударил ей в лицо, когда она открыла дверь. Она вышла в патио. Оно было пустынным, ничто не нарушало тишину утра, кроме шелеста цветастых мальв, да скрипа веревки, трущейся о кирпичную стену.
Вдруг она увидела, что на веревке что-то висит, что-то большое, тяжелое, раскачивающееся с нею в такт.
Она наблюдала, оцепенев, за этим методичным движением.
Наконец, она решилась. На негнущихся ногах она приблизилась к стене и поняла, что снова вернулась в ночной кошмар.
Перед ней был Дерек, он ждал ее. Он ждал, и его темноволосая голова была выгнута под неестественным углом к плечу. А ноги в нескольких дюймах висели над землей. Он ждал, повешенный на старой веревке. Распухшее лицо, перекрученная шея, глаза, вылезшие из орбит…
Она закричала, и кричала, не переставая, пока сумрак патио не прорвал яркий свет. Молчание было нарушено.
Позади нее раздались торопливые шаги. И она бросилась по направлению к ним.
Ричард выкрикнул, казалось, из самого сердца:
— Стейси… Стейси…
И распахнул руки ей навстречу. Спасаясь
Первая — Мария. Затем — Дерек. Это было все, о чем Стейси могла думать.
Елена, наконец, перестала плакать. С бледным, опухшим лицом она стояла позади Джона, держа его за руку.
Ричард сидел на полу перед камином. Он странно, как цветок за солнцем, следил за огнем, и на его сером виске билась нежная, тонкая жилка.
Билл Абель сидел, откинувшись на спинку стула, положив нога на ногу. Его голубые глаза были устремлены на серебряную кофейную чашку:
— Произошло нечто такое, чего я даже не мог предположить.
Ричард очнулся от своей задумчивости, поднялся и налил чашку кофе себе, а затем Джеду Линкольну и шерифу. Билл поблагодарил его кивком и вздохнул.
— Такое тихое утро…
— Для оставшихся в живых, — сказал Джон с печальной усмешкой.
— Да, — согласился Билл, взглянув на Стейси.
Она сидела в оцепенении.
— Я должен рассказать вам, чем располагает следствие, — Билл поднялся. — Дерека ударили по голове. У него остался след. По всей видимости, кирпичом, одним из тех, что лежат у ворот. — Билл выпил крошечную сервизную чашечку кофе одним глотком. — Это произошло правее ворот, у самой стены. Затем ему вокруг шеи затянули веревку, и… А старое ведро, болтавшееся на ней раньше, отвязали и выбросили.
Его слова повисли в воздухе. Елена задохнулась от боли.
Стейси прошептала:
— Ведро висело там очень надежно и стучало о стену. Мне кажется, я слышала его скрип всю ночь.
— А больше вы ничего не слышали? — быстро спросил Билл. — Может быть, вы слышали, как он выкрикнул что-то или сказал, или еще что-нибудь? Особенно если стоять близко, совсем близко, у стены, с правой стороны от ворот?
— Нет! — в отчаянии закричала Стейси.
Елена вдруг заговорила, и ее голос зазвучал очень жестко:
— Если все было сделано так, как вы предполагаете, то это могла сделать и женщина.
Бой был начат. Елена больше не могла скрывать свою враждебность к ней.
— Нет! Я не делала этого! Я никого не убивала! Почему вы мне не верите? — снова закричала Стейси.
Елена обернулась к ней, у нее в глазах пылала ненависть:
— Стейси, вы же нам говорили, что собираетесь оставить Дерека. Он возражал, не так ли? Александеры никогда и никому не позволяют себя бросать. И Дерек не позволил бы вам этого.
Билл невозмутимо спросил:
— Так вы собирались оставить Дерека?
Это был тот момент, когда она могла рассказать ему всю правду обо всем, что случилось. Она глубоко вздохнула и приготовилась начать. Но Ричард, как сверхчувствительная мембрана, почувствовал это и не позволил ей, он повернулся к Елене:
— Дорогая, боюсь, ты сейчас не владеешь собой и можешь наговорить много лишнего.
— Пожалуй, он прав. Ты должна отдохнуть, Елена, — поддержал его Джон, покусывая усы.