Дом под номером 14
Шрифт:
Пока я неверяще терла глаза, стараясь уложить в своей голове эту новую информацию, Гермиона махнула Малфою и вошла в дом. Я мельком взглянула на нее — она прошла на кухню и принялась рыться в каких-то ящиках — и перевела взгляд на руку Драко.
Это был череп. По крайней мере, больше всего походило именно на череп, изо рта которого выползала змея.
Устрашающе. Даже жутко.
Я постаралась прислушаться к себе и понять, как я воспринимала подобное. Такая татуировка явно не подходила тому Драко, которого я наблюдала изо дня в день на
Если он вообще был.
Я раздраженно отвернулась от Драко, застывшего в нескольких метрах от крыльца, и посмотрела на дверь, которая открылась как раз в этот момент.
Когда Гермиона вышла, я заметила, что ветер усилился.
Она сделала пару шагов вперед, удерживая в руках громадный поднос, на котором стояла тарелка с печеньем, два стакана и пузатая бутылка с газировкой — надпись «Три метлы» ничего не сообщила мне.
Неожиданно по улице промчался особо сильный порыв ветра: деревья зашумели, где-то хлопнули створки окон, а после он подхватил подол юбки Гермионы, покачнул поднос, раздул рукава блузки. Резинка, удерживающая волосы, лопнула, и они рассыпались по плечам, прикрыли лицо, уши, шею. Гермиона застыла и тряхнула головой, но этого было недостаточно. Несколько прядей остались на щеке, приникнув к уголку губ.
Секунда — и пальцы Малфоя заправили непослушные волосы за ухо Гермионе, скользнув по щеке и скуле.
Я замерла, затаив дыхание.
Я ведь даже не заметила, что он стоял так близко.
Глаза Гермионы расширились — она, определенно, не ожидала такого.
Драко и сам от себя такого не ожидал.
Знаете, я ведь уже не раз давала понять, что не воспринимаю всерьез всю эту романтическую чушь: такие банальные, шаблонные ситуации никогда не впечатляли меня, но здесь… Здесь явно не было никакой романтической подоплеки, я ведь знала, что Драко даже недолюбливал Гермиону, когда они только начинали сотрудничать.
И вместо всех глупостей, здесь было что-то другое. В этот момент я ощутила, какой огромный шаг они оба сделали за эти три года.
И, кажется, я сделала его вместе с ними.
Мгновение прошло, Гермиона перестала глупо взирать на Драко, моргнула и залилась краской, отшагнув в сторону. Тогда он спохватился, перехватил поднос из ее рук и поспешно отнес к каштану, под которым они сидели.
Когда Малфой и Грейнджер сели на свои места и пригубили пенящийся напиток, который Драко разлил по стаканам, они оба старались не смотреть друг на друга.
Он ушел через несколько часов, за которые они перебросились от силы парой слов.
После этого дня у меня сложилось впечатление, что они избегали друг друга.
========== Четвертый Год. Первое полугодие ==========
Внимание: не бечено!
???
Папа сказал — мы не можем поехать к бабушке в этом году.
Мама сказала — я прекрасно проведу время и дома.
Энди сказал — он тоже остается в городе
Наверное, это даже хорошо.
***
Это был июнь.
Обычно в июне жарко, знойно, солнце печет ужасно, а с неба неделями не проливается ни капли.
Обычно.
Этот июнь был пасмурным, прохладным — приходилось накидывать куртку или плащ каждый раз, когда хотелось выйти из дома. Ветер разгулялся на улице, и я уже почти было забыла, каким прекрасным, дружелюбным и располагающим к себе было начало мая. Конечно, может, еще рано волноваться — на дворе только третье…
А, нет, уже четвертое, и, знаете, лучше не стало.
Тоскливо, скучно, немного одиноко — я маялась, не зная, чем себя занять.
А пятого наконец увидела Гермиону.
Она пересекла гостиную, прошлась по кухне, замерла у окна в спальне, постояла, раскачиваясь, у шкафа в кабинете, и уселась за стол, сжав в пальцах ручку. Строчила без остановки: слово, пропуск, фраза, штрих, точка, завитушка, восклицательный знак, слово, слово, слово…
Я немного расстроилась, что задевала куда-то свою подзорную трубу — и думать было нечего, чтобы разглядеть хоть буковку, хоть маленькую запятую.
Ничего не понять.
Знаю только одно — когда Гермиона в конце концов поставила последнюю точку, она была совсем недовольна написанным. Придирчиво перечитав текст не раз и не два, она резко приподнялась из-за стола, через мгновение схватила куртку в прихожей и вышла из дома.
В три часа пополудни она вернулась и выставила в кухне картонную коробку. Кот живо заинтересовался ей и запрыгнул на стол, но Гермиона нервно махнула на него рукой, прогоняя прочь.
Волновалась?
Похоже, что да.
Она глубоко вздохнула, шагнула вперед и медленно сняла с коробки крышку.
Я приникла к окну.
Это была статуэтка — небольшая, размером примерно с кота, если того избавить от длинной, взлохмаченной шерсти, выполненная из непонятного материала: то ли камень, то ли металл.
Это был дракон — присевший на задние лапы и раскинувший перепончатые крылья. Слегка изогнутый хвост словно был готов качнуться в любую минуту.
Был готов и качнулся.
За долгие годы я уже почти привыкла ко всем странностям, происходящим в четырнадцатом доме, но это было что-то новенькое.
Гермиона отступила на шаг, повернувшись ко мне спиной, и взмахнула рукой — честно, я не могла увидеть, что именно она сжимала в пальцах, но что-то там явно было.
Дракончик распрямился, вытянул шею, потоптался на месте и, взмахнув крыльями, взмыл в воздух. Кот, испуганно взвизгнув, шарахнулся в сторону и замер в углу, привстав на задние лапы и нещадно шипя на нарушителя спокойствия. Но статуэтка, оказавшаяся вполне подвижной, даже не обратила на того внимание.
Дракон пролетел прямо под потолком, чуть не задев крыльями люстру — в размахе они были ох как широки, — и мягко спланировал прямиком на шкаф.