Дом ста дорог [with w cat]
Шрифт:
[ 21 ] "Dear, I'm not expecting you to enjoy it," Mrs. Baker said tremulously. "It's not at all nice. It's just that it would be so very kind—"
[ 22 ] "You know I'm not kind," Charmain said, and she went away upstairs to her white frilly bedroom, where she sat at her nice desk, staring out of her window at the roofs, towers, and chimneys of High Norland City, and then up at the blue mountains beyond. The truth was, this was the chance she had been longing for. She was tired of her respectable school and very tired of living at home, with her mother treating her as if Charmain were a tigress no one was sure was tame, and her father forbidding her to do things because they were not nice, or not safe, or not usual. This was a chance to leave home and do something—the one thing—Charmain had always wanted to do. It was worth putting up with a wizard's house just for that. She wondered if she had the courage to write the letter that went with it.
21
— Дорогая, я вовсе не имею в виду, что тебе непременно должна понравиться её просьба, — робко пояснила миссис Бейкер. — Присматривать за домом волшебника — очень неприятное и даже неприличное предложение. Но подумай, ведь можно же просто сделать доброе дело…
22
— Не надо считать меня добренькой, — выпалила Чармейн и отправилась наверх, в свою отделанную с тонким вкусом комнату, полную света и белых тонов. Девочка уселась за стол и уставилась в окно: за ним виднелись крыши, башни и трубы столицы Верхней Норландии, она довольно долго разглядывала их, пока её взгляд не скользнул дальше — к синим очертаниям
[ 23 ] For a long time she had no courage at all. She sat and stared at the clouds piling along the peaks of the mountains, white and purple, making shapes like fat animals and thin swooping dragons. She stared until the clouds had wisped away into nothing but faint mist against a blue sky. Then she said, "Now or nothing." After that she sighed, fetched her glasses up on the chain that hung round her neck, and got out her good pen and her best writing paper. She wrote, in her best writing:
23
Но храбрость не приходила очень долго. Чармейн разглядывала белые с фиолетовым облака, которые клубились и плотной завесой окутывали горные вершины. Они принимали формы толстых пушистых зверей и тощих срывающихся с небес драконов. Девочка смотрела на облака до тех пор, пока самое последнее не растворилось в лёгкой дымке, едва заметной на фоне неба. Тогда она сказала себе: «Сейчас или никогда». Чармейн вздохнула, одела очки, неизменно висевшие на шейной цепочке, а затем достала перо и лучшую писчую бумагу. Самым аккуратным и ровным своим почерком она написала:
[ 24 ] Your Majesty,
Ever since I was a small child and first heard of your great collection of books and manuscripts, I have longed to work in your library. Although I know that you yourself, with the aid of your daughter, Her Royal Highness Princess Hilda, are personally engaged in the long and difficult task of sorting and listing the contents of the Royal Library, I nevertheless hope that you might appreciate my help. Since I am of age, I wish to apply for the post of librarian assistant in the Royal Library. I hope Your Majesty will not find my application too presumptuous.
24
«Ваше Величество,
ещё будучи ребёнком я впервые услышала о Вашем великом собрании книг и манускриптов, и с тех пор во мне живёт страстное желание работать в Вашей библиотеке. Я знаю, что Вы и ваша дочь, Её королевское высочество Хильда, лично занимаетесь сортировкой и составлением перечня книг, что является в высшей степени кропотливой и сложной работой, и всё же я надеюсь, что вы согласитесь принять мою помощь. Я достигла нужного возраста и желаю устроиться на должность помощника библиотекаря в королевскую библиотеку. Надеюсь, Ваше Величество не сочтёт мою просьбу высокомерной.
Искренне ваша,
Чармейн Бейкер,
улица Двенадцати зёрен,
столица Верхней Норландии»
Yours truly,
Charmain Baker
12 Corn Street
High Norland City
[ 25 ] Charmain sat back and reread her letter. There was no way, she thought, that writing like this to the old King could be anything other than sheer cheek, but it seemed to her that the letter was quite a good one. The one thing in it that was dubious was the "I am of age." She knew that was supposed to mean that a person was twenty-one—or at least eighteen—but she felt it was not exactly a lie. She had not said what age she was of, after all. And she hadn't, either, said that she was hugely learned or highly qualified, because she knew she was not. She hadn't even said that she loved books more than anything else in the world, although this was perfectly true. She would just have to trust her love of books shone through.
25
Чармейн откинулась в кресле и перечитала написанное. Ей казалось несомненным, что король воспримет письмо не иначе как совершеннейшую наглость, однако ей думалось, что послание, всё же, очень хорошо составлено. Лишь одна фраза прихрамывала: «Я достигла нужного возраста». Девочка знала, что подобными словами хотят сказать, что написавший достиг двадцати одного года или, хотя бы, восемнадцати лет. До восемнадцати, не говоря уж о двадцати одном годе, ей предстояло ещё расти и расти. Но ведь она не указала в письме свой точный возраст — значит, сказанное нельзя считать чистейшей ложью с её стороны. Чармейн также ни словом не обмолвилась о том, что она весьма сведуща в работе с книгами и прекрасно обучена делу, потому что знала, что нисколько не сведуща и не обучена. Также она не упомянула, что любит книги больше всего на свете, хотя это и была, самая что ни на есть, правда. Чармейн верила, что её любовь к книгам и без того просвечивает в письме да и в самом намерении.
[ 26 ] I'm quite sure the King will just scrumple the letter up and throw it on the fire, she thought. But at least I tried.
[ 27 ] She went out and posted the letter, feeling very brave and defiant.
* * *
[ 28 ] The next morning, Aunt Sempronia arrived in her pony-trap and loaded Charmain into it, along with a neat carpet bag that Mrs. Baker had packed full of Charmain's clothes, and a much larger bag that Mr. Baker had packed, bulging with pasties and tasties, buns, flans, and tarts. So large was this second bag, and smelling so strongly of savory herbs, gravy, cheese, fruit, jam, and spices, that the groom driving the trap turned round and sniffed in astonishment, and even Aunt Sempronia's stately nostrils flared.
26
«Не сомневаюсь, что король просто скомкает его и бросит в камин, — думала девочка. — Но, во всяком случае, я попыталась».
27
Она вышла на улицу и опустила письмо в ящик, ощущая себя храброй и даже дерзкой девицей.
28
На следующее утро к дому Бейкеров подкатила повозка тётушки Семпронии. Чармейн быстро забралась внутрь вместе со всей своей поклажей. Надо сказать, миссис Бейкер основательно подготовилась к разлуке с дочерью: если дорожный мешок с одеждой девочки ничем не отличался от любого другого дорожного мешка, то мешок с провизией, набитый до отказа разными ватрушками и плюшкам, пирожными и пряниками, кексами и пирогами, просто покорял своими размерами. Источаемые им запахи пряных трав, соусов, сыров, фруктов, варенья и острых специй до того чаровали, что возница заозирался вокруг, вдыхая чудесные ароматы. Даже величественный тётушкин нос не смог устоять: раздувающиеся ноздри так и ловили витающий аппетитный дух.
[ 29 ] "Well, you'll not starve, child," she said. "Drive on."
[ 30 ] But the groom had to wait until Mrs. Baker had embraced Charmain and said, "I know I can trust you, dear, to be good and tidy and considerate."
[ 31 ] That's a lie, Charmain thought. She doesn't trust me an inch.
[ 32 ] Then Charmain's father hurried up to peck a kiss on Charmain's cheek. "We know you'll not let us down, Charmain," he said.
29
— Что ж, дитя, вижу, голодать тебе там точно не придётся, — бросила тётушка Семпрония, а затем окликнула возницу: — Трогай!
30
Но тот ждал, пока миссис Бейкер простится с дочерью.
— Я верю, что у тебя всё получится, дорогая, — миссис Бейкер обняла Чармейн. — Ты ведь добрая, аккуратная и заботливая девочка.
31
«Враньё, — заметила про себя Чармейн. — Ни капли она в меня не верит».
32
Тут
— Мы знаем, что ты нас не подведёшь, Чармейн.
[ 33 ] That's another lie, Charmain thought. You know I will.
[ 34 ] "And we'll miss you, my love," her mother said, nearly in tears.
[ 35 ] That may not be a lie! Charmain thought, in some surprise. Though it beats me why they even like me.
[ 36 ] "Drive on!" Aunt Sempronia said sternly, and the groom did. When the pony was sedately ambling through the streets, she said, "Now, Charmain, I know your parents have given you the best of everything and you've never had to do a thing for yourself in your life. Are you prepared to look after yourself for a change?"
33
«Опять враньё, — продолжала думать девочка. — Вы же уверены, что непременно подведу.»
34
— Мы будем скучать по тебе, ведь ты наша самая любимая малышка, — чуть ли не в слезах произнесла мать.
35
«А вот это может и правда, — удивилась про себя Чармейн. — Хотя не понимаю, как я могу им нравиться.»
36
— Трогай! — строго выкрикнула тётушка Семпрония, и возница послушно тронул поводья. Когда пони неспешно затрусили по мостовым, тётушка повернулась к девочке:
— Чармейн, я знаю, что родители обеспечили тебя всем, чем только можно пожелать, и ты ничего никогда не делала сама. Теперь ответь, сможешь ли ты сама о себе позаботиться?
[ 37 ] "Oh, yes," Charmain said devoutly.
"And the house and the poor old man?" Aunt Sempronia persisted.
[ 38 ] "I'll do my best," Charmain said. She was afraid Aunt Sempronia would turn round and drive her straight back home if she didn't say this.
[ 39 ] "You've had a good education, haven't you?" Aunt Sempronia said.
[ 40 ] "Even music," Charmain admitted, rather sulkily. She added hastily, "But I wasn't any good at it. So don't expect me to play soothing tunes to Great-Uncle William."
37
— Конечно, — искренне ответила Чармейн.
— А о доме и больном старике? — продолжала напирать тётушка.
38
— Сделаю всё, что в моих силах, — сказала девочка. Она жутко боялась, что тётушка Семпрония немедля развернёт повозку, услышав в ответ что-то другое.
39
— Насколько знаю, ты получила превосходное образование? — продолжала расспросы тётушка.
40
— Я даже занималась музыкой, — призналась Чармейн довольно мрачным тоном. И тут же поспешно добавила: — Но музыка совсем не мой конёк. Так что не думайте, что я смогу играть для двоюродного дедушки Уильяма разные успокаивающие мелодии.
[ 41 ] "I don't," Aunt Sempronia retorted. "As he's a wizard, he can probably make his own soothing tunes. I was simply trying to find out whether you've had a proper grounding in magic. You have, haven't you?"
[ 42 ] Charmain's insides seemed to drop away downward somewhere, and she felt as if they were taking the blood from her face with them. She did not dare confess that she knew not the first thing about magic. Her parents—particularly Mrs. Baker—did not think magic was nice. And theirs was such a respectable part of town that Charmain's school never taught anyone magic. If anyone wanted to learn anything so vulgar, they had to go to a private tutor instead. And Charmain knew her parents would never have paid for any such lessons. "Er…," she began.
41
— И в мыслях нет, — резко оборвала тётушка Семпрония. — Он ведь волшебник, так что и сам сколько угодно может разыгрывать себе успокаивающие мелодии. Я просто пытаюсь выяснить, имеешь ли ты хоть какое-то представление о магии. Хоть что-то знаешь?
42
Если бы кто-то в этот момент мог заглянуть в душу Чармейн, то он увидел бы наплывшие в одночасье мрачные тучи и стремительно гаснущую надежду. Лицо девочки сделалось бледным — вся кровь, видимо, решила покинуть её вместе надеждой. Чармейн не осмелилась признаться, что ничего не смыслит в чарах. Для её родителей, — а особенно для миссис Бейкер, — слово «магия» никак не сочеталось со словом «прилично» или «уважаемо». Их семья жила в престижной части города, и в школе, куда ходила Чармейн, никто даже и не помышлял ни о каком волшебстве. Если кто-то хотел заниматься такими неприличными вещами как магия, ему приходилось нанимать частного преподавателя. Чармейн прекрасно понимала, что её родители никогда в жизни не согласятся оплачивать подобные занятия.
— Ну… — начала она.
[ 43 ] Luckily, Aunt Sempronia simply continued. "Living in a house full of magic is no joke, you know."
[ 44 ] "Oh, I won't ever think of it as a joke," Charmain said earnestly.
[ 45 ] "Good," said Aunt Sempronia, and sat back.
[ 46 ] The pony clopped on and on. They clopped through Royal Square, past the Royal Mansion looming at one end of it with its golden roof flashing in the sun, and on through Market Square, where Charmain was seldom allowed to go. She looked wistfully at the stalls and at all the people buying things and chattering, and stared backward at the place as they came into the older part of town. Here the houses were so tall and colorful and so different from one another— each one seemed to have steeper gables and more oddly placed windows than the one before it—that Charmain began to have hopes that living in Great-Uncle William's house might prove to be very interesting, after all. But the pony clopped onward, through the dingier, poorer parts, and then past mere cottages, and then out among fields and hedges, where a great cliff leaned over the road and only the occasional small house stood backed into the hedgerows, and the mountains towered closer and closer above. Charmain began to think they were going out of High Norland and into another country altogether. What would it be? Strangia? Montalbino? She wished she had paid more attention to geography lessons.
43
Но, к счастью, тётушка Семпрония не ждала от неё ответа и всё так же продолжала наставления:
— И не думай, что жизнь в зачарованном доме — это весёлая прогулочка на пикник или детская забава.
44
— Ох, даже в голову не приходило сравнить всё это с забавой, — очень серьёзно заметила Чармейн.
45
— Вот и хорошо, — удовлетворённо кивнула тётушка Семпрония и отвернулась.
46
Маленькие пони везли повозку всё дальше и дальше. Цок-цок-цок. Они миновали Королевскую площадь и величественный королевский дворец: несколько солнечных бликов шустрыми зайчиками прыгнули с золотой крыши на лицо Чармейн. Цок-цок-цок. Они проехали и Рыночную площадь. Девочке редко доводилось попадать туда, и она с тоской и затаённой завистью разглядывала прилавки и людей, пришедших поторговать, поторговаться или же просто поболтать друг с другом. Даже когда повозка въехала в старейшую часть города, Чармейн ещё долго оборачивалась и провожала взглядом удаляющиеся палатки, людские фигуры, всё тише доносился смех и разговоры. Цок-цок-цок. Теперь они проезжали мимо огромных домов самых невероятных форм и расцветок, с покатыми крышами и резными окнами — один другого чуднее. Чармейн подумала даже, что жизнь в доме двоюродного дедушки Уильяма, возможно, окажется весьма интересной. Но пони так и не остановились в этой части города и монотонно продолжали свой путь. Они проехали сквозь грязные трущобы, затем миновали чистенькие уютные хижины и выехали в поля. Навстречу попадались лишь редкие домишки, укутанные живой изгородью. Дорога упиралась в горизонт, черневший изломами гор, уже совсем-совсем близких. Чармейн начала подумывать, что они собираются покинуть Верхнюю Норландию и отправиться в другую страну. В какую же? В Дальнию? В Монтальбино? Как жаль, что она уделяла географии так мало времени.