Дом теней
Шрифт:
Внезапно послышался голос. Парень обернулся, сразу сбросив с себя грозный вид, и ответил по-испански. На тротуаре стоял Рико. Босой, хладнокровный, он полностью держал ситуацию под контролем.
Двое парней сразу же отошли от автомобиля, но тот, кто преградил ей путь, продолжал спорить с Рико. Рэйчел-Энн плохо знала испанский язык, но сразу поняла, что речь идет о ней и что Рико спокойным, но непреклонным тоном приказывает парню оставить ее в покое.
В конце концов, парень пожал плечами, поднял руки в знак капитуляции, а затем вежливо
Она дрожащими руками вставила ключ в зажигание, но с первого раза машина не завелась. Рэйчел-Энн была на грани срыва, еще немного — и она разрыдается у всех на глазах. Ну и пусть! Она будет сидеть в машине, пока все не разойдутся по своим делам. Может быть, она даже умрет с голоду. Хотя, если принять во внимание обильный завтрак, который она уплела в два счета, это произойдет нескоро. Странно, что, несмотря на злоключения сегодняшнего утра, Рэйчел-Энн до сих пор не стошнило. Но завтрак мирно улегся у нее в желудке, придавая ей сил и энергии.
Наконец, машина ожила. Рэйчел-Энн быстро вырулила на дорогу, чудом не столкнувшись с проезжавшим мимо грузовиком.
Она легко нашла обратную дорогу и в скором времени уже катила по бульвару Сепульведа. Рэйчел-Энн с испугом подумала, что вернуться обратно ей тоже не составит труда. Чтобы отвлечься от странных мыслей, она включила радио на полную громкость. Услышав голос Рикки Мартина, исполнявшего песню на испанском языке, Рэйчел-Энн сразу выключила приемник. Ей не хотелось думать ни об испанцах, ни о сексе, но, слушая Рикки Мартина, не думать о том и другом было просто невозможно.
Рэйчел-Энн ехала в утреннем потоке машин по направлению к Бульвару Заходящего Солнца. Она понимала, что погорячилась, что расстроилась по пустякам. Она не могла запомнить даже половины всех тех мужчин, с которыми спала в своей жизни. Вполне вероятно, что кто-нибудь из них мог снова очутиться в ее постели. Что поделаешь, она не умела учиться на собственных ошибках.
Вот только Ричард… Рико… не был ошибкой. Он не был случайным гостем в ее постели. Он был молод, горяч и влюблен в нее до безумия. Она тоже любила его. Хотя и недолго.
Черт возьми, она даже не помнила, почему они расстались. Конечно, им пришлось скрывать свои отношения. Консуэло и Хайме никогда бы не одобрили любовной связи сына с хозяйской дочкой. Конечно, они любили Рэйчел-Энн, но как истинные католики, мечтали, чтобы единственный сын нашел себе невинную девицу из порядочной, католической семьи.
Рэйчел-Энн теоретически была католичкой, но веру, как и девственность, утратила задолго до того, как приехала в La Casa. Она совершенно не подходила на роль жены для Рико.
Бабушка не обращала на них внимания. Джилли по-детски радовалась, что знала о ночных вылазках старшей сестры, даже была ее тайной сообщницей.
Может, Рико ей надоел? Может, она встретила кого-то другого и разбила
Наконец, Рэйчел-Энн вспомнила. Она также вспомнила, почему так отчаянно стремилась забыть о Рико и обо всем, что их связывало в прошлом. Ей вдруг стало холодно, а желудок свело судорогой, как от воспоминаний, так и от huevos rancheros.
Как всегда, виноват был Джексон. Она не знала, откуда он обо всем узнал, ведь даже те, кто жил в La Casa — бабушка, Консуэло и Хайме — ни о чем не догадывались. Она пришла к выводу, что отец нанял кого-то за ней шпионить. Джилли ни за что бы ее не выдала, а Дин в то время учился в военной школе и ничего не знал о похождениях старшей сестры.
Как бы то ни было, Джексон обо всем разнюхал. Ярость его не имела границ. В La Casa отец никогда не появлялся, говоря, что дом наводит на него тоску. Поэтому он вызвал Рэйчел-Энн в свой кабинет. Там он спокойно и деловито перечислил даты и точное время ее встреч с Рико, а также детально описал то, чем они занимались. Как всегда, отец говорил холодно, отрывистыми фразами, он не стеснялся в выражениях, называл вещи своими именами. Рэйчел-Энн сидела, сжавшись в комок, в ужасе от всего происходящего.
В конце Джексон объявил, что забирает дочь из La Casa. Впредь она будет жить в его городском доме. Ей запрещалось видеться и разговаривать с сестрой и братом. Она шагу не могла ступить без разрешения Джексона.
Один раз ей удалось сбежать; когда стемнело, она поехала в La Casa на попутной машине. Ворота были закрыты. Но Рэйчел-Энн знала, в каком месте можно перелезть через ограду. Она без труда попала на территорию усадьбы. Там она узнала, что несколько месяцев назад Консуэло и Хайме уволили без предупреждения. Они исчезли вместе со своим сыном.
И еще она вспомнила, что тогда не раз задавала себе вопрос, а вдруг Джейсон приказал их убить? Рэйчел-Энн не сомневалась, что он на это способен. В отличие от Джилли и Дина, у нее не было никаких иллюзий относительно Джексона.
Разумеется, она не была настолько глупа, чтобы спрашивать его о таких вещах. У нее даже хватило ума, чтобы обо всем забыть, и никогда не вспоминать об этих людях.
Но сейчас земля сделала оборот, и он снова появился в ее жизни. Ричард… Нет, Рико, с его красивыми руками и бархатным голосом.
Давным-давно ей преподали хороший урок. Но она о нем забыла. А все потому, что Рико ее обманул. Если бы она знала, кто он на самом деле, то бежала бы от него без оглядки. Рэйчел-Энн знала, что встречи анонимных алкоголиков до добра не доведут. Знала, но не послушалась своего внутреннего голоса. Хотя…
Может, это внутренний голос посоветовал ей вчера вечером пойти с этим мужчиной? То заветное, что жило глубоко в ее душе, то, что не умерло за все эти годы.
Нет, она не выпустит это чувство на волю. Она ненавидела боль — жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на страдания. Ей больше по душе беспамятство. Полное забвение. И покой.